Пришла не осень, не весна,

А просто время без души.

Бьют фразы в сердце, дотемна...

Мы тоже, знаешь, "хороши"...

А по стеклу ручьём мечты,

Мой лучший личный водопад,

Простые рифмы, что на "ты"...

Всё как обычно - невпопад.

Горели в парке фонари,

Листву гонял устало пёс...

Молчи, дыши, не говори -

Всё, что случилось невсерьёз.

И эти странные цветы,

Зачем держу в своей руке?

И снова рифмы, что на "ты",

Рандомность серых дней бьёт хлёстче, чем похмельный,

Добавьте в кофе мне сироп хоть карамельный...

В полёте стану пить.

Пером переломлю крадущуюся скуку -

Просить мне не дано о помощи поруку...

Я просто буду жить.

И в утренний туман - с мечтами хороводы,

А ночью как всегда - считать громоотводы...

По крышам побродить.

Давно не верю в Свет, в его "благие вести",

Парирую ему тем, что прохладней мести...

И рифмы находить.

Где же ты бродишь, мой милый герой,

Ставишь свои где сандали?

Может грустишь обо мне и порой

Смотришь в далёкие дали.

Может на склоне бесчисленных дней,

Кои провёл ты в дороге,

Тихо вздыхаешь по келье моей,

С кружкой латте, на пороге.

Как провожаешь ранимый закат,

День как встречаешь беспечный?

Так же ли рифмы плетёшь наугад,

Стих мой сочтя безупречным?

Так ли тебе стали ближе они -

Те, что пишу тебе ночью?

Где ты бродишь, мой милый, потерянный зверь,

По какому идёшь полустанку?

Чью пугаешь в ночи и царапаешь дверь,

С кем добычу дробишь спозаранку?

На каких манускриптах выводишь слова,

Коих жду целый век и напрасно

Шепчет мне: "Он вернётся!" подруга сова...

Вновь на тракт выхожу ежечасно...

Мне на миг показалось, что лето прошло,

Что удел мой - позднейшая осень.

Помогает, как встарь, лишь одно ремесло -

Собираю слова между сосен...

- Ты кто, ответь?

- Я твой мятежный дух,

Что в жизнь уводит по утрам мечтами,

Следим мы вместе тихо за котами,

Наш мир, порой, вмещает только двух.

Не звените ключами от тайн,

Не гремите уродливой связкой -

Не вещайте, что мол, первый тайм -

Не влеките интрижной завязкой.

Не ходите в пустые дворы,

Привлекая забавнейшим видом.

Нет условий у этой игры -

Вряд ли славнейшим станете гидом.

Наизнанку? Так только сюртук,

Чтоб спалось вам помягче в дороге.

Лучше в руку злачёный мундштук -

И вальяжничать как в эпилоге.

Отворяя свой собственный шкаф,

(Тихо дремлют скелеты на полках)

У всех историй есть начало,

Развитие и есть финал...

Ворона что-то прокричала,

Покинув изморозь причала,

Неразговорчивый канал.

Вмиг стало в мире как-то пусто,

Как в том - далёком феврале,

Когда карман шептал: "Не густо..."

И угасало псевдо-чувство

Морозом зрелым на игле.

Ах, как оно росло и крепло!

Казалось сердце разорвёт...

А сколько громких было реплик,

Что стали скромной горсткой пепла...

Но жизнь идёт... Смотреть вперёд

- Ник, ну неужели это действительно наш Вэл? - рыдала я на плече у друга.

Николай Сомов - ныне главный полицай Зареченска как мог своими огромными лапищами обнимал меня и мычал что-то непонятное, вернее то, что он говорил было предельно ясно, но слова категорически отвергались сознанием.

- Марго, да, именно его труп мы выловили в реке... Уже и опознание было.

- Колька, - срывалась я на истерику и колотила его мощный торс, - не может быть, что это Валерка...

- Может, Ритка, может, это он...

Эту историю можно было бы разделить на приквел, саму историю и сиквел, если бы она имела начало, фабулу и продолжение. Но то, что легло в канву повествования, не подчиняется основам современной кинематографии. Хотя любая история складывается из «тогда» и «теперь»

…В одном провинциальном городе, назовём его просто – Зареченск (да и как можно назвать маленький провинциальный городишко за рекой) на закате лихих девяностых в новомодном кафе сидели четверо. Со стороны могло показаться, что это две влюблённые пары, друзья со школьной скамьи, неразлучники…

Скажи - сыскать вновь где тебя,

В каких ты бродишь переулках?

Платок атласный теребя -

Я вензель вышила любя...

Свой скарб хранишь в каких шкатулках?