Приветствуем во Фрикшоу! Часть 02
По полупустынному дому лихо застучали подошвы, отсчитывая ступеньку за ступенькой, пролёт за пролётом, подражая барабанной установке: Оливер возвращался в свою скромную квартирку на двенадцатом этаже - последнем; гораздо больше шанс выбраться из-под бетонных глыб, находясь на их верхушке, если здание обвалится. В лифт он никогда не лез; неделю назад оборвались тросы. По лестнице подниматься на высокие этажи довольно опасно, особенно - подниматься медленно; чем ты дольше находишься на виду, тем легче тебя убить. Именно поэтому мужчина никогда не носил с собой много ручной клади, а еду (консервы по большей части) протаскивал под пальто или в рукаве. Поднимался довольно быстро для доходяги, почти мгновенно взлетал с площадки на площадку. Буквально за минуты полторы оказался у двери своей квартиры - крепости, где можно хотя бы ночью пожить в спокойствии.
Быстро юркнув пальцами под пальто, мужчина выудил из кармана брюк связку пяти ключей. Первые три - массивные, для наружной двери, оставшиеся два - для самодельной внутренней. Сразу отделив групку ключей побольше, Оливер, быстро перебирая металлические стержни между пальцев, без труда открыл замки, вживлённые в почти цельный кусок металла, защищавший его жилище получше любых сейфовых кодов. Раньше, конечно, с непривычки у обитателя был такой изъян возиться с отмычками; ему приходилось постоянно вспоминать, которым какой замок открывается, в полумраке частенько тыкать наугад, напрягать пальцы, проворачивая ключи в тугих скважинах, а заодно и ежесекундно прислушиваться к звукам в подъезде, как зашуганная крыса. Теперь же дело с отпиранием занимало не больше четверти минуты. С усилием приотворив надёжный щит двери, хозяин квартиры скользнул в укрытие её покровительствующей тени, вновь молниеносно меняя ключи. После замков снаружи самодельная дверь открывается куда легче; её целью скорее была звукоизоляция.
Когда обе двери сокрыли, наконец, мужчину от внешних противников, он с облегчением вздохнул, разворачиваясь в скромном коридоре, стягивая с пустующего комода миниатюрный пульт. Нажатию кнопки ответили красным огоньком сигналки на двери и окне, наполовину скрытом за углом, словно сирота - на разрыв и на движение. Теперь-то по-настоящему можно было вздохнуть с облегчением: вернулся домой... наконец.
Немного стоит поведать и о том, как конкретно живёт один из немногих, кто не тронулся рассудком. Дальше по коротенькому коридору хозяина встретила скромная гостинка с одним единственным большим столом П-образной формы, где удобно расположились компьютер со всеми его составляющими и настольная лампа, окном с ролл-ставнями снаружи в два слоя и металлической решёткой, матрасом с куском брезента вместо одеяла. Оружие... Картина вряд-ли была бы полной без упоминания оружейного "неприкосновенного запаса" на случай, если кто-нибудь посторонний осмелится нагрянуть в гости. На внутренних стенках стола были скобой прибиты два кармана: левый содержал медикаменты, второй - два пистолета и маленький автомат Узи - всё заряжено заранее. В наличии были и гранаты в колличестве пяти штук - прятались за монитором компьютера - меж матрасом и стеной хранились ножи - кухонный с зубцами для нарезки хлеба и парочка метательных. У подоконника и вовсе угрожающе притаилось ружьё. Словом, удача - последнее, на что можно надеяться; Оливер это принимал, пусть и с неохотой, уверенный в том, что зачастую всё может зависеть именно от везения.
Кухня же переживала моральное и материальное опустошение. Поскольку из еды домой в день через день заносились исключительно консервы, и съедались они сразу же, холодильник, микроволновая печь и духовой шкаф не использовались и редко включались в сеть, хоть Оливер и не спешил их выкидывать. Однако такие перспективы есть, ибо рефрижератор уже давно не держал в себе съестного, а на плите в последний раз готовили что-либо только полмесяца назад. И так на сегодняшний день, когда из посуды осталась одна единственная алюминиевая вилка, кухонька перевоплотилась в абсолютно непригодное для обитания помещение без особого применения; окно и то было с усердием заделано кирпичами. И хотя обитатель после каждого похода за пайком обязательно осматривал комнату на наличие нежелательных гостей, эта часть квартиры обычно не обживалась даже пауками.
Санузел был, конечно, в наличии, но особой детальностью не отличался. В общем, обстановка в квартирке гласила только об одной цели своего хозяина - выжить.
Остаток дня Оливер провёл в поисках не то, что билетов - банальной информации об этом кубе и заведении, что в нём обитает. Буквально, сразу после того, как прийти домой, он, не снимая пальто и ботинок, присел за компьютер в поисках загадочного ФрикШоу. Вообще, интернетом мужчина первое время старался пользоваться как можно реже, но ввиду того, что регулировать оплату стало ныне некому и незачем, доступ к Всемирной Паутине был неограничен. И Оливер этим пользовался! Просматривал последние новости, тщательно переваривая складывающийся в мире ужас - как политическому аналитику ему было ни впервой занятие само по себе, но именно нынешняя картина его одновременно удивляла и пугала. Тот искал. Внимательно перечитывал статьи, пересматривал видео, стараясь нащупать хотя бы примерные причины конца света, пока ему не начало это поднадоедать...
И только сейчас, ровно в этот самый вечер кладезь ценной информации дал сбой. Об уродцах абсолютно ничего. Ни о самих жутких созданиях, ни о кубе, ни о выступлении в Париже - будто их и не существует в мире вовсе; только серые плакаты в разделе картинок! Безысходные и мрачные нелюди молча глядели на человека перед экраном, словно в попытке что-то сказать протягивали ему свои руки... как живые. Такой чертовщине, пожалуй, даже сам Воланд может позавидовать. Последним сайтом, который посетил Оливер, был литературный форум с обсуждением некоторой книги "Дьявола Прозы", в которой - то ли по чистому совпадению, то ли, всё-таки, неспроста - упоминалась группа фриков, странствующих по планете в чёрном кубическом транспортном средстве... ну, как, посетил: зашёл на страницу и узрел белый экран и аккуратненькую надпись: "Доступ к сайту прерван".
Прерван. Ни с того, ни с сего пропал, обрубился сигнал. Такое случалось впервые; сколько бы он ни перезапускал ОС, сколько бы ни колдовал в настройках, соединения не было. Возможно, что-то глушило связь со спутником, а вполне может и случиться что-либо в самой компании, обращаться в которую - уже не существующую - смысла нет.
Оливер выключил компьютер, полагая, что единственный выход из неведения крылся в походе на окраину города. Между тем день наливался мраком, угасал, а вместе со светом уходило и спокойствие. Мужчина покачал головой: ночью он никуда не пойдёт - себе дороже. Даже когда улицы в пределе видимости пустеют, не было уверенности в том, что тебя не прикончат сразу же, как только ты высунешься из подъезда, да что там - из своей квартиры! Обитателю осталось лишь лечь спать прямо в одежде, завернувшись в кусок брезента по уши, и под китовьи завывания желудка (сегодня, увы, ужин так и не состоялся) размышлять о том, как же он умудрился дойти до такой жизни. Полит-аналитик, журналист с высшим образованием - ныне просто кусок мяса, никому не нужный и совершенно бесполезный. Если раньше он мог себе позволить путешествие по миру, визит в ресторан, то теперь самым дорогим, что он мог себе позволить, был паёк - самый дешёвый из возможных... Деньги? Кому теперь нужны эти зелёные клочки бумаги, когда продукты питания разбирают просто так, грабежом? На кой чёрт они сдались, когда тебя могут прикончить в любой момент, ни за что, ни про что?... Когда даже жизнь человека не стоит ровным счётом ничего, и гарантом твоих прав, свобод и здравого смысла являешься ты сам... Эту макулатуру, давно уже потерявшую ценность, в мир иной всё равно забрать невозможно.
Полночь наваливается на небесный чертог жирной тушей, разросшейся до самого горизонта, усыпляя тех, кому остаётся обороняться и зализывать раны, и давая отдохнуть и прийти в остаточное сознание пропитанным ненавистью, что готовы взрезать чужую плоть хоть с волочащимися по земле кишками. Город "Х" - уже не единственный в мире населённый пункт, лишённый имени - утопает в гласе мертвенной тишины... Которую разорвал пронзительный душераздирающий крик на окраине.