33. Тайна Подземья

– Я не все знаю, а Юлиан может подсказать дельное. Как понимаю, настало время поговорить о пророчестве и связанных с ним личностях.

Мы кивнули и протянули королю листок с записями, которые вела Жиль, о фактах и неясностях в пророчестве. Король, а потом советник, внимательно прочитали, удивленно переглянулись , затем Рогдай Второй заговорил.

– Я понял, что ключевое действующее лицо пророчества – Люцифер. Об этом павшем ангеле у нас с вами имеются совершенно противоположные трактовки. У нас есть много разных теорий, и одна, самая расхожая, что он – причина всех зол на земле, благодаря его интригам люди совершают ужасные поступки. А он, оказывается, спит себе в глубине мира Подземья и не знает, что на него скинули всё мировое зло. Получается, люди придумали себе оправдание, позволяющее снять с себя ответственность за проступки – мол, это дьявол подбил, или, человек такой ужасный поступок совершил, потому что в нем дух нечистый поселился, а сам он – белый и пушистый и ни в чем не виноватый. Может, и подбивает их кто, но это уже не нам, а Творцу ведомо. Кстати, как у вас считают, куда души людей после смерти попадают?

– У нас, – я задумался, как бы лучше сформулировать, – считается, что душа после смерти отправляется в слои. Мы полагаем, что слои – это огромный пространственный энерго-информационный карман, созданный Творцом. После попадая в него после смерти, знания и опыт души оценивают. Если она приобрела за жизнь нечто значимое и уникальное, а не просто просуществовала, ничего не творя, – ее опыт принимают в общее информационное поле. Некоторые души просто растворяются, как и не было их, как и не жили. Другие души уходят на второе рождение в ином теле или обитают в слоях так долго, как сами захотят. Я встречал там такие очень яркие души. Они потом могут вернуться к людям в нужное время.

– Интересно, – задумчиво проговорил король. – У нас в некоторых учениях, особенно рьяно развивающихся в последнее время, с именем Люцифер — чаще его называют дьявол, связана жуткая посмертная судьба грешных людей. Он там их мучает веки вечные. Любопытно получается, – король помолчал некоторое время. – Надо обдумать это. И все же, что случится с Люцифером в результате пророчества? Юлиан, ты как думаешь?

– Ваше Величество, я поражен услышанным. Так сразу и не скажешь. Думаю, он хочет вернуть себе Любовь. Хуже всего, что это обретение им любви как-то связано с вашими дочерьми. И если Гигантелла уже, на счастье, полюбила того богатыря, то существует большая вероятность, что Люциферу нужна любовь Февронии – Лучезарной.

– Это ужасно, – воскликнул король, вскочил с места и начал метаться по комнате. – Я ее еще не видел выросшей, а уже должен думать, как спасти.

– Подождите, – начал успокаивать его советник. – Может, ему нужно получить любовь, а потом умереть. Тогда его бессмертная душа получит прощение и полетит к Богу. А дочка Ваша вернется домой. А потом…

– А потом она будет любить его всю жизнь и страдать о потерянной любви. Он же, по преданию, невероятно красив. Неужели, все так плохо?!

– А может, это только он ее полюбит, а не она его, она же тоже Лучезарная. Вы же знаете, что в ней Свет изначальный имеется в таком количестве, в каком мы раньше ни у кого не встречали. Поэтому ее и похитили при рождении.

Мы с Жиль слушали, не перебивая. Затем она мне еле слышно шепнула:

– Мне всех так жалко, и не знаю, как помочь. И Короля жалко, и Крошечку жалко, и мир хочется спасти, и даже Люцифера жалко и хочется помочь ему.

– Тут у меня с этим ангелом и его смертью, на конце иглы спрятанной, возникла одна ассоциация, – произнёс король. – В нашем мире тоже есть одна интересная личность, Кощей бессмертный, и его смерть по преданию тоже на конце иглы расположена, а игла та тоже спрятана в яйце. Чувствуете сходство историй? Его игла небольшая и яйцо обычного размера. У вас мир-яйцо и в нем игла, на конце которой смерть Люцифера. Мир большой – и игла, вероятно, немаленькая. Так что подумайте, что у вас в мире на иглу похоже. Я, конечно, не уверен до конца в сказанном, так, мысли вслух, но чувствую – что-то в этом предположении есть. Так вот, мы с Кощеем как-то за бутылочкой винца пообщались об этом странном парадоксе. Спросил я его, как это: его бессмертным зовут и в то же время смерть у него имеется. Вот что он мне сказал, и это, кажется, может касаться истории Люцифера: «Я не могу умереть окончательно. Некоторые бессмертные, например, птицедевы, могут жить невероятно долго, но их можно убить. Меня нельзя убить, как нельзя уничтожить Свет или Тьму. Таково свойство моей сущности, так Творец сотворил. Если иглу сломают, я сразу изменюсь или буду воскрешен для продолжения существования, но в обновленном виде. Таков Его замысел. А разбитое яйцо, в котором хранилась моя игла, тоже изменится или создастся заново, каким – не знаю. А для равновесия вселенной возникает новый бессмертный Кощей.

– Из этого можно предположить, что сломанная игла в Подземье приведет к изменению мира-яйца. И даже будучи разрушенным, оно обязано возникнуть вновь, но это будет уже другой, обновленный мир. И в нем воскреснет измененный Люцифер. Вот как-то так получается.

Король закончил, а мы с Жиль сидели и мысли наши были далеко в Подземье.

Становилось ясно, что Люцифер выживет. Но что будет с нашим миром, как он изменится, кто жив останется?

– Вы вот все на Крошечку шипели, когда она предлагала сначала выяснить, что с миром случится в результате пророчества. Теперь, похоже, ясно, что скорлупа разрушится при изменении, и Тьма хлынет в наш мир. И к чему это приведет? – сказала Жиль, а я не знал, что ей ответить.

Король посмотрел на нас с сочувствием.

– Любое разрушение всегда чревато жертвами. Стоит ли ломать мир, не понимая, что дальше произойдет? Да, он восстановится, но когда и каким станет? Доживете ли вы и ваши близкие до этого чудесного часа, а может, и совсем не чудесного? Подумайте.

Потом помолчал и добавил:

– Мы сегодня многое прояснили или запутали – как знать! Но вам и мне надо идти отдыхать. Утром будем думать, как вас на Буян отправить. Есть одна идея, – и удалился.

Мы с Жиль пошли гулять по парку. Звезды нас не так радовали, как вчера, я не читал стихи, только обнимал девушку, а она прижималась теснее, как будто искала во мне защиты. Мы понимали, как тяжело брать на себя ответственность за целый мир. А придется отвечать все равно – или за то, что изменили его, или за то, что не изменили.

Потом мы все услышанное долго обдумывали и записывали во всех подробностях. Письмо опять поместили в бутылку и бросили в дыру, пусть там тоже размышляют, что делать.

Даже поцелуй при расставании на ночь вышел пронзительно-грустным.

Утром нас встретил очень сосредоточенный король.

– Я знаю, как отправить вас на Буян, – провозгласил. – Не люблю просить, но дело касается не только вас, но и моих дочерей, поэтому обратился к Путнице перекрестка. Она птицедева, и все ее родня живет на Буяне. Ловелия не отказалась помочь.

Мы поблагодарили и стали ждать отбытия. Все вещи находились при нас, так что собирались недолго. Написали последнее письмо в наш мир, предупредили, что не знаем, когда сможем опять связаться, так как отбываем на далекий остров.

Вскоре перед нами возникла молоденькая девушка, очаровывающая дивной, нечеловеческой красотой. Приветливо улыбнулась.

– Рогдай не ошибся – вы славные. И радует, что еще один мир возникает на моем перекрестке. Я доставлю вас на Буян. Там мои удивительные тетки живут. Думаю, они помогут. А когда у вас все сладится, слетаю с вами в этот таинственный мир Подземья. Согласны? Для друзей я Лотта, не люблю длинных имен.

Мы согласились. Попрощались с королем и приблизились к девушке. Она как-то внимательно взглянула на нас, взяла за руки, и мы переместились почти моментально на сказочный остров.

Навстречу спешили необычные создания с крыльями и огромный кот.

– Лотточка, детка, опять забыла тетушек, вот уже неделю не показываешься. Опять на Первой Земле застряла? Не чувствовали тебя здесь. Скучали. А это кто с тобой? Люди? Ой, да не нашенские, а из Подземья. Интересно-то как, – пропело создание с человеческой головой и птичьим телом.

Нас осмотрели со всех сторон, кот разве что на зуб не попробовал, но Жиль таки лизнул и сказал:

– Муррр. Сладкая. Нравится, – и потерся о нее, чуть не свалив на землю. – Сила, значит, нужна? Пойдем посмотрим, примет ли вас Алатырь-камень, а потом будем есть суп.

Остров нависал белыми высокими обрывами над холодным океаном. Я такого не видывал, не залетал сюда сознанием. Необыкновенно. Нас повели к огромному дереву, возле которого лежал не такой уж и большой, с виду почти обычный камень.

– Подойдите к нему вдвоем, поклонитесь, мысленно попросите желаемое и положите руки на поверхность. Если ответит, значит, будет помогать, угодно это земле-матушке, а если нет, то нет, – посоветовал кот.

Мы направились к камню, взявшись за руки. Ладошка у Жиль вспотела – видно, нервничала. Я сжал ее покрепче. Сам тоже переживал. Поклонились, и стал я думать, что хочу для своей любимой девушки. Если не даст ей Камень силы и огня, то пусть у меня его возьмет, сколько нужно. Пусть буду слабее, но без нее не жизнь. Так и думал.

Неожиданно камень нагрелся и стал увеличиваться в размерах. Мы даже отодвинулись, таким большим стал. Сзади раздались радостные крики:

– Принял! Подал знак – значит, даст энергию. Благодарим, и вы благодарите.

Мы оглянулись – все нам весело махали. Мы поняли, что все хорошо началось, облегченно вздохнули и стали благодарить и еще раз благодарить.

– А теперь – кушать и обустраиваться, – проговорил кот. – Вы теперь, почитай, немалое время возле камня пробудете. Никто не знает, как энергия приходит и как кого наполняет. Поэтому скорее идите за стол. Дела делами, а обед по расписанию.

Нам отвели одну комнату на двоих и с одной кроватью. Кот мурлыкнул:

– Близенько вы должны друг для друга быть, чтобы энергия, днем полученная, ночью не растекалась и не терялась, – и подмигнул хитрым глазом.

Я послал ему взглядом «спасибо», кот понял все правильно.

После начались наши общения с камнем. Мы приходили, когда утром появлялась Заря Заряница, и уходили вместе с уходом Вечорки. Днями так и сидели или лежали возле камня. Изредка разговаривали. Я думал, будет тягостно сидеть и ничего не делать, но нет. Нас наполняла не просто энергия, нас касалась мудрость этого мира, рождая в душе невероятное чувство любви, радости и спокойствия. Звучала какая-то музыка, а из сознания отсеивалось все ненужное, наносное.

Вечером мы ложились с Жиль на одну постель, прижимались друг к другу, и делились впечатлениями от пережитого. Не знаю, сколько дней провели возле камня. Время потеряло значение. Только этот чудесный мир и мы в нем вдвоем, навсегда. Однажды она сама мне сказала:

– Кажется, все выжженное, выгоревшее вернулось полностью. Я чувствую тебя, Вовс, и мне хорошо с тобой. Не хочу больше быть сама, хочу жить вместе. Ты ведь понимаешь, о чем говорю?

Первый раз с прибытия на остров мы поцеловались. Очень нежно и осторожно, боясь потерять удивительное чувство, которое возникло. Зародилось на острове, полном неизъяснимых тайн, удивительных существ и силы целого мира.

Утром мы рассказали обо всем Коту и птицедевам.

– Значит, получилось. Скажите спасибо Творцу, Земле и Алатырь-камню. За всё всегда нужно благодарить. И значит, молодые люди, вам пора. Нельзя смертным долго на этом острове оставаться. Отправляйтесь в Семидворье, Лотта вас туда отвезет. Или сами хотите попробовать переместиться?

Птицедевы похлопали по нам крыльями, прощаясь, кот потерся и опять подмигнул мне.

– Мы еще увидимся, – сказала Птица Гамаюн. – Я знаю, увидимся. Рады за вас. Летите уже, а то долгие проводы – лишние слезы.

И мы переместились во дворец Семидворья. Нас встречали, обнимали и радовались нашей удаче. После вечернего ужина и разговоров король шепнул мне:

– А не слетать ли вам куда-нибудь в романтическое место для развития отношений?

И правда. Я вспомнил, что в первый раз пребывания в Надземье с Жиль, мы побывали на океанских островах, и тогда мечтали пройтись по песку вдоль берега реально, босыми ногами, почувствовать песок между пальцами, увидеть звездное небо южных широт. Ни о чём не предупреждая, поднял любимую на руки, и переместился туда, на берег, под пальмы.

Мы бродили по безлюдному берегу с белым песком, останавливались, чтобы поцеловаться, а потом купались. Раздевались донага. Нас ничуть не смущали обнаженные тела, мы стали частью этого берега и этого моря, такими же естественными, как пальмы над водой, как лунная дорожка, как звезды, как тихие волны, лижущие ноги. Этот мир принял нас, подарил любовь, которая рассыпалась вокруг брызгами моря и искрами счастья.

Продолжение следует