02. Кипрский дневник. День первый

ЗАПИСКИ СИНЕСТЕТИКА или МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ ОКРОШКА


Пока время работает,
надо успеть хорошо отдохнуть!
Сказал кто-то.

А еще кто-то посоветовал:

«Никогда не возвращайтесь в то место, где было хорошо. Вдруг станет хуже?»

Не надо забывать, что эти слова впервые обронил парень, у которого только что открылся второй парашют, после того, как первый подвел. В этом случае совет вполне разумный. Но ведь если ему следовать, – не узнаешь, а было ли на самом деле хорошо в первый раз.

С другой стороны, известно, что правила подтверждают исключения из них. И я назову вам исключение – остров. Да-да! Остров в Средиземном море по имени Кипр. Уж поверьте, вот где было, есть и останется так же приятно в пятый раз, как в первый. Особенно под Новый год. И я отправляюсь именно туда.

Утренний аэропорт, как прошлогодний снег, – ничем удивить не может. Из многочисленных входов открыт один. Из двух эскалаторов движется один. За стойкой притаился одинокий служака. Весь мимопроходящий персонал сонный и завистливый. Понять можно – они никуда не собираются ехать на праздник.

Очередь на регистрацию, наоборот, пахнет азартом, гнется, как змея вокруг ножки бокала, и состоит из людей совершенно здоровых и краснощеких. Эти желают отправиться в путешествие с хорошим настроением. Но, раз уж такое начало слишком идеально, – имеется изъян.

Из всех примкнувших к очереди, обязательно находится единственный, но чертовски не здоровый гражданин. Подвох в том, что мерзавец пристраивается именно у меня за спиной и его тут же застигает приступ кашля и соплей. Десять минут слушаю звонкие жалобы носового платка и лениво борюсь с желанием кричать о помощи.

Честно признаться, давно уверен, что этот человек преследует меня, поэтому заранее снимаю с головы кепку, чтобы его оглушительный чих не сдул ее на пол. Скажите на милость, как можно объяснить, что больной уже целый год оказывался рядом то в Риме, то в Праге, то в Москве, и даже в Твери (где и аэропорта-то нет) не дает покоя? Если в следующий раз исчезнет куда-нибудь, я стану скучать. Недолго. Но буду. В общем, пришлось терпеть, вспоминая анекдот:

« – Здесь так красиво!

– Да. Я здесь родился.

– Вот как!? Все равно очень красиво!»

Так что пусть чихает. Я все равно лечу в отпуск, и ничего не может этому помешать. Фрейд вообще утверждал, что тот, с кем можно бороться, – это ты сам вчера. Причуды аэропорта с собой не борются и ни в чем не меняются. Они всегда одинаковы. Ну и хорошо. Следует постоянство принять за надежность.

Тем временем регистрация завершилась. Преодолев запутанный лабиринт проходов, подозрительное любопытство рентгеновского аппарата и получив назад потрепанный рюкзак, я выбегаю в зал ожидания. Первая чашка утреннего кофе со вкусом картонного стаканчика, выпита. Узкий коридор для тех, кто не успел заполучить клаустрофобию, позади, приветливый кивок стюардессы, и вот... самолет уверенно набирает высоту.

Солнце, показав макушку над горизонтом, через минуту усаживается на тучку, а на душе становится спокойно. В розовом свете на плоскости крыла взгляду открывается надпись крупными буквами: Donotwalkoutsidethisarea! Представьте, предупреждение сработало. Никто за время полета запрет не нарушил и на это место не выходил. Интересно, как там?

Под крылом бодренько рассеиваются северные туманы и заснеженные земли сменяются зелеными пятнами. Юг близко. Вот и Черное море. Гладкий покой его белесого зеркала переходит в коричневую пастель турецких гор. Аккуратные складочки, которые легко дали бы фору любой салфетке провансальской кухни, постепенно хмурятся все больше и превращаются в горные цепи, покрытые снегом.

Но скоро и этот рельеф начинает смолкать, и появляются острова равнин. Через полчаса их рвет береговая линия Средиземного моря. Оно радует пастельными тонами, крепко гармонируя с окраской утреннего неба.

Мое наслаждение глубинами пейзажа с высоты семь верст оборвал внезапный крик проводника – выключить все «электроприборы». О как! В наше время ждешь, что-то вроде: ваши "девайсы", или "гаджеты", или, на худой конец, – телефоны. Какие к черту электроприборы! Ничего кроме фена, утюга и кипятильника не пришло на память, и захотелось потянуться к розетке. Забавно.

Еще немного моря, берег и… "Здравствуйте!" – аэропорт Пафоса. Какое-то дитя, не обнаружив себя ни разу за весь полет, залилось наконец криками восторга, мелькнуло равнодушное лицо таможенника в тесном окошке, транспортер выплюнул багаж, таксист согласился сделать скидку и… за окном автомобиля уже проносятся бескрайние пейзажи западного Кипра.

"Холодное время года в здешних краях" – оксюморон. То, что на острове зимний декабрь, подтверждают лишь крохотные лужицы, не просохшие после ночного дождя, да объявление в отеле: «Завтрак начинается в восемь утра». Поздновато. Гости (хотя есть подозрение, что и хозяева тоже) любят поспать. Вот и вся зима.

Раз такое дело, не грех и стаканчик пропустить, а на досуге подумать о местных достопримечательностях. Среди которых главная, без сомнений, – это кухня.

В голове у меня, как фантики в детской, оказались рассыпаны мелкие подробности о кипрской кулинарии, а так же ее сходствах и различиях с кухнями тех гостей (прошеных и не очень), которых долгие тысячелетия принимал (радушно и не совсем) остров. Эти «фантики» я решил собрать, разложить по цвету, размеру и форме, а заодно полюбоваться, что получится и каково на вкус.

Итак, «вкусные фантики» Кипра. Для примера возьмем первое, что попадется на тарелке. Да вот хотя бы... соус.

Потрясающей свежести ням-ням-ка: уверенно взбитые на чесночном йогурте и оливковом масле огурцы с мятой. По-гречески его кличут «тсадзики».

Удовлетворяя свой лингвистический интерес в поисках правильного звучания этого слова, я упорно старался получить оригинал из первых рук (то есть, уст). При этом долго ломал язык вместе с официантами и хозяевами многих ресторанов, водителями такси, кассиром автостанции, и даже со сторожем столичного музея. Штука в том, что киприоты (местные потомки ахейцев) говорят на одном из диалектов греческого языка, в котором аж целых четыре буквы для обозначения звука «И»! Мало того, слово, произнесенное без правильного ударения, не считается услышанным (привет СИРене!).

В итоге, победил указанный выше вариант, изумительно четко и уверенно произнесенный местным англичанином (отставным капитаном), обойдя по выгорае…, выговараем…, выговариваемости (вот!) такие как: «дзадзики», «цацзики» и «цадзики».

Секрет конечно же скрыт не в названии соуса-закуски (тем более, что он зовется и проще: «та-ла-ту-ри»), а в способе истязания огурца перед тем, как потопить его в йогурте...

Продолжение следует...