08. Страна розовых лепестков

Дача Смагиных оказалась небольшим, но очень уютным деревянным домиком. Две чистенькие комнатки и кладовка, полная старых игрушек, привели Жанну в восторг, и её плохое настроение мигом испарилось.

- Лика, смотри какая прелесть! - Жанна с улыбкой протянула девушке деревянную кухонную плиту. - Интересно, чьи это игрушки?

- Не знаю, - Лика пожала плечами. - Наверное, Нина играла всей этой кухонной утварью, когда была маленькой.

- Может быть, и мы с тобой во что-нибудь поиграем? - Жанна заискивающе улыбнулась подруге. - В куклы или в слова или…

- Нет-нет, Жанночка. У меня что-то голова разболелась. Я лучше отдохну, - Лика в изнеможении опустилась на диван и закрыла лицо руками.

Девушка отнюдь не разделяла оптимизма Жанны. Ей всё время вспоминались слова Нины: «Там есть тайный ход, ведущий к заброшенной даче. Если что, схоронитесь там. Вход туда под синим ковром в спальне». «Если даже легкомысленная Нинка считает, что Марат может нас здесь разыскать, то… То он, действительно, может явиться сюда в любую минуту», - Лика не замечала, что раскачивается из стороны в сторону, словно пациентка психиатрической больницы или человек, не находящий себе места от горя и беспросветной тоски.

Не видела этого и Жанна. Девочка прятала под столом розовощекую куклу в нарядном голубеньком платье. «Тише, - шептала девочка, приложив палец к губам. - Сиди тихо. А то они тебя найдут, и будет плохо».

«Да, конечно, я пустила Марата по ложному следу, но… Но он слишком хитёр и умён», - размышляла Лика. Ей вспомнились недавние события.

Как-то Лика сидела на диване с книгой. Сюжет настолько захватил девушку, что она забыла о своём брате, мрачной и ненормальной жизни, собственном одиночестве и постоянном страхе, окружавшем их дом, словно плотное ядовитое облако. Лика читала классический любовный роман, и романтические события из книги смешивались с её собственными переживаниями. Уже третий месяц она тайно встречалась с Мишкой Орловым. Девушке вспомнилась их встреча в середине апреля. Лика сбежала с уроков и гуляла по весеннему парку, прислушивалась к пению птиц и другим звукам пробуждающейся жизни. И…

- Опять ерундой занимаешься? - Лика вздрогнула, и книга выпала у неё из рук. Погружённая в сладкие грёзы, девушка не заметила, как в комнату вошёл Марат, и мечты превратились в груду острых, как бритва, потемневших от времени и горя осколков.

- Я… Я просто читала.

- Вижу. Надо поговорить, - Марат сел на диван рядом с сестрой, и девушка невольно отодвинулась. – Ты ведь хорошо знаешь Жанну Серебрякову?

- Ну да, - Лику удивила такая осведомлённость брата. Она думала, что её дела его не интересуют.

- И она пойдёт за тобой куда угодно?

Лика насторожилась. Девушка поняла, что брат завёл этот разговор неспроста. И оказалась права. Марат потребовал, чтобы на следующий день она привела Жанну в дом номер пять на улице Серова. "Он собирается её похитить", - промелькнула в мозгу у Лики страшная мысль.

- Никогда, слышишь никогда я этого не сделаю! Ты не сделаешь ей ничего плохого! Я этого не позволю! Красного на белом не будет! Тогда я не могла помешать, а теперь... - Лика впала в настоящее исступление. Слова её становились всё более бессвязными и путанными.

А потом пришла чернота. Беспросветная, как ноябрьская безлунная ночь. Уже пять лет Лика страдала серьёзным нервным заболеванием и периодически теряла сознание. В такие моменты приходилось пить лекарства. От них у Лики болела и кружилась голова, но приступы проходили.

«Марат не оставит Жанну в покое. Найдет какой-нибудь другой способ её похитить. Он так не отступится», - думала Лика, следила за каждым шагом брата, прислушивалась к разговорам. И узнала, что Аркадий Серебряков, отец Жанны, должен Марату большую сумму. Он подкупил двоюродную сестру девочки, но в последний момент эта затея сорвалась. В итоге Марат решил похитить Жанну из дома на улице Плещеева.

«Что же делать? Господи, что же делать?» - Лика не находила себе места от волнения и беспросветной тоски, усугублённой недавним приступом и побочными эффектами лекарств. Голова у девушки соображала плохо, но, несмотря на это, ей удалось разработать хитроумный план.

- Марат, пожалуйста, отвези меня к Нине. Очень тебя прошу. Я не могу здесь одна, - обратилась она к брату за пару часов до намеченного похищения.

Когда у Лики случались приступы, Марат выполнял все её прихоти. Во-первых потому что любое волнение могло усугубить болезнь. А, во-вторых, он чувствовал подсознательную вину перед сестрой. Пять лет назад Марат преподал Лике «жизненный урок», и именно тогда у девочки случился первый приступ. Доброта Марата длилась, как правило, недолго, два или три дня, в лучшем случае неделю. Он дарил сестре какой-нибудь дорогой подарок, переставал грубить Лике и унижать её, но потом всё возвращалось на круги своя.

- Но ты же болеешь. И таблетки пьёшь, которые врач выписал, - Марат смотрел на сестру с недоумением.

- Я возьму лекарства с собой. Не обязательно же принимать их дома, - Лика всеми силами старалась казаться спокойной.

- Ну хорошо, поедем. Но лекарства принимай вовремя.

Как только они отъехали от дома приличное расстояние, Лика стала жаловаться на головную боль.

- Пожалуйста, купи мне какое-нибудь обезболивающее, - прерывающимся голосом упрашивала девушка.

Лика боялась, что брат рассердится за то, что она не догадалась взять таблетки из дома, и откажется выполнять её просьбу. Но он лишь тяжело вздохнул, остановил машину у первой попавшейся аптеки и отправился за лекарством.

Лика вытащила из кармана блокнот, вырвала листок и дрожащими руками вывела две неровные, прыгающие строчки: «Я больше не могу так жить. Прости меня. Уезжаю к тёте Насте в Белозёрск. Прости».

«Так, по идее он должен отправиться на вокзал, чтобы меня задержать. Не найдёт там, поедет к тёте Насте. А решить вопрос с Жанной, как он выражается, Марат пошлёт кого-то из своих. Только бы успеть», - Лика бежала всю дорогу. Один раз девушка споткнулась и упала. Волосы её растрепались, платье измялось, а на щеке непонятно откуда появилась большая ссадина. Лика не помнила, где и когда её получила. К счастью, она прибыла на улицу Плещеева раньше людей Марата, и Жанну удалось спасти.

- Успокойся. Вы в безопасном месте. Никто вас не найдёт. Перестань нервничать, а то опять сознание потеряешь. Что тогда делать Жанне? - увещевала девушку Розовая фея.

Шёлковое платье цвета утренней зари очень шло ей. Фея пила чай, приготовленный из засушенных розовых лепестков, и ласково улыбалась Лике.

- Тебе хорошо говорить. Ты не знаешь, что такое красное на белом, - мысленно обратилась к ней, Лика.

- Ошибаешься. Я – часть тебя и видела всё своими глазами. И кровь на снегу, и мрачные ели. Мне тоже часто снится его окровавленное лицо и обречённый взгляд. Марат не должен был показывать нам с тобой такие вещи.

- Всё равно тебе ничто не угрожает. Марат не может проникнуть в Страну розовых лепестков, - ещё никогда Лика не разговаривала с Феей таким резким и требовательным тоном.

- Кто знает? Всякое может случиться, - Фея помрачнела. - Но повторяю: вам с Жанной нечего бояться. В крайнем случае сможете сбежать через тайный ход. Только нужно заранее подготовиться. Всё исследовать, а ковёр свернуть и убрать под кровать, чтобы не мешал.

- Да-да, ты права, - Лика поднялась с дивана, краем глаза взглянула на Жанну, игравшую на полу, и, прихватив с собой фонарик, отправилась в спальню.

Нина сказала правду. Под синим ковром, действительно, оказалась крышка люка. Лика открыла её, спустилась в пахнущую пылью и плесенью темноту и с радостью отметила, что ход закрывается изнутри на щеколду. «Интересно, кто и зачем всё это устроил? - подумала девушка, вернувшись к Жанне. - Может быть, кто-то из прежних хозяев тоже прятался здесь от врагов? Кто-то, но точно не Нина и её мама. Их-то подобные ужасы никогда не коснутся. Или…Господи, а что если Марат отправится к Нине и…Что я наделала, несчастная? Как я могла так их подвести? Я поступила, как полная дура и эгоистка. Надо было спрятаться где-нибудь на чердаке или в недостроенном доме. Мы с Жанной прокажённые. Все, кто имеют с нами дело, обречены».

Лика вернулась в спальню, опустилась на кровать и зарыдала. Громко, отчаянно. Девушка оплакивала Нину, её мать, Жанну, себя и того обречённого, главного героя красно-белых кошмаров.

Слёзы принесли Лике облегчение. Она вернулась к Жанне, покормила её ужином – Аделаида Олеговна дала им с собой целый мешок продуктов - и даже попыталась почитать найденную в кладовке книгу. Какой-то подростковый приключенческий роман.

- Ты что, плакала? Что-то случилось? - приставала к ней Жанна.

- Нет, что ты? Ты же видишь, что всё хорошо. Просто... просто я очень устала.

- Я тоже. Мне очень домой хочется. И я боюсь за маму. Её в больницу увезли после злого звонка. И папа, наверное, с ума сходит. Слушай, - Жанну неожиданно поразила какая-то мысль. - А ты когда-нибудь видела тех, кто нам звонил?

- Много раз. Но не будем об этом. Смотри, уже десять часов. Тебе пора спать.

- Лика, ну можно я ещё немножечко поиграю? Летом мне разрешают ложиться в половине одиннадцатого.

- Ну ладно, только... Тише!

Лика вся обратилась в слух. Ей показалось, что где-то совсем рядом остановилась машина.

- Жанна, бежим! - Лика схватила девочку за руку и потащила её в спальню.

Девушка не помнила ни пахнущего плесенью и пылью подземелья, ни скрипучей, полуразрушенной лестницы, ведущей наверх. Пришла в себя она только в большой комнате без мебели и ковров. В разбитое окно, нагло ухмыляясь, заглядывала луна. На стене висел портрет какой-то женщины в голубом платье.

Незнакомка с грустью смотрела на пыль, грязь и запустение и как будто хотела сказать: «А ведь раньше всё здесь было совсем по-другому. По вечерам мы с мужем сидели на веранде и пили чай с земляничным вареньем. Пели соловьи, и пахло сиренью. В этом терпком аромате есть нотка лёгкой грусти. Вы согласны? К нам приходили друзья. По утрам я позировала мужу в саду, зелёном, как бутылочное стёклышко. А потом он заболел и умер. Я чуть не сошла с ума от горя».

«Тьфу ты! Какая только муть в голову не придёт!» - разозлилась на себя Лика.

Она перевела взгляд на Жанну. Девочка побледнела до синевы и дрожала от страха. Казалось, она плохо сознавала окружающую действительность.

- Жанночка, что ты? Всё хорошо. Мы в безопасности. Они сюда не придут, - и ещё долго Лика утешала несчастную девочку.

Говорила, что скоро, очень скоро Жанна вернётся домой к родителям, рассказывала ей истории из жизни Розовой феи, гладила бедняжку по голове. В конце концов, девочка заснула, положив голову Лике на плечо.

«Я в детстве тоже засыпала, когда сильно боялась. Марата это раздражало. Он становился добрым только когда я болела, - с горечью подумала Лика. - Но как он мог узнать, что мы здесь? Неужели Нина… Но если она сказала, где мы, значит... значит она пережила такое…» - Лику опять охватило безграничное отчаяние. Слёзы лились у неё по щекам, а она этого не замечала. Девушке представлялось, как Нина и Аделаида Олеговна ужинают или смотрят телевизор, раздаётся звонок в дверь. Кто-нибудь из них, не подозревая ничего дурного, идёт открывать, а потом…

В конце концов, усталость взяла своё, и Лика заснула, крепко прижимая к себе Жанну. Девушке приснился Мишка и их первая встреча. Она проснулась с улыбкой на губах. Небо за окном порозовело. «А ведь в тот день на мне было пальто такого же цвета. Марат мне его купил прошлой весной, когда я болела», - девушка мысленно перенеслась в солнечный и тёплый апрельский день, когда впервые встретила своего возлюбленного.

В эту минуту Лике не хотелось думать о Нинке и её матери, Марате и их с Жанной неопределённом будущем. «Всё равно ничего изменить невозможно. А мысли сводят с ума. Лучше вспоминать. И будь что будет», - рассудила девушка.

Продолжение следует