09. Зверь выходит на охоту. Глава 8. Старый город

По словам Адвар, в город стоило зайти под видом двух уроженок гор: к горцам в Ошакати относились снисходительно, считая дикарями. И за это прощали пренебрежение правилами.

А правил было немало, и Накато оставалось лишь изумляться, слушая товарку.

Женщина, девушка и девочка из приличного дома – а это дома не только богачей, но и обычных горожан – не могла выходить на улицу просто так. Для дел из дома выходили мужчины или служанки, рабыни. Если женщина идет по улице сама по себе, без сопровождения – это точно не почтенная горожанка. Выйти можно лишь в крайнем случае, и только в сопровождении служанки или рабыни, а для богатых – еще и одного из домашних охранников. К слову, жены перебравшихся в Ошакати горцев позволяли себе больше вольностей. Но и они, обжившись, перенимали правила.

На ярмарке в одном из крупных поселков Накато стащила мешочек с монетами у какого-то ротозея. На этой же ярмарке они с Адвар купили настойку черного корня и одежду.

Уроженки гор предпочитали носить одеяния, выкрашенные в желтый цвет – это тоже подсказала Адвар. Синие одежды предпочитали коренные жительницы Ошакати.

Адвар пришлось не только выкраситься в черный с головы до пяток, но и покрасить черным волосы. Косички ей заплетала Накато. Свои волосы у женщины оказались светлыми-светлыми, почти чистого белого цвета. Как и кожа, совершенно не тронутая загаром.

Накато только головой покачала, увидев, какой светлой стала ее спутница, когда отмылась в речушке. Она привыкла к светлокожим жителям равнин – но Адвар была белой, как свежевыпавший снег.

- Я с Хвоста, с самого юга континента, - пояснила та. – Из мест южнее Нухроба. Ты слышала про Нухроб?

- Слышала давно, - отозвалась Накато.

О городе, называемом Нухроб, она слышала давно, еще от колдуна, что увел ее некогда из степи. Позже она слышала о нем от своего нанимателя, который погиб от ее руки: тот служил правителю Мальтахёэ и закупал для его дворца разные разности по всему Орруору. В том числе – и в Нухробе. Оттуда, кажется, привозили жемчуг и благовония. И разноцветные прозрачные камни, которые ценились дороже, чем бусы. Самоцветы – так их называли. У Накато были браслет и бусы из красных самоцветов – рубинов.

Оказывается, в Нухробе, из которого привозили дорогие товары, жили удивительно светлокожие люди с белыми волосами – такие же, как Адвар.

В город решили идти поутру. Как раз черная настойка пропитает как следует кожу и волосы, высохнет. Накато тоже измазалась, хоть и была куда темнее Адвар. Однако ее кожа была, как и у всех уроженцев северных степей, светло-коричневой. И рядом с каким-нибудь коренным горцем – черным, как ночь в глубокой долине – она выглядела почти белокожей.

После настойки черного корня обе беглянки сделались неузнаваемыми. Одежда из скверно отбеленного полотна с тусклыми желтыми полосками дополнила вид.

Теперь обе они сделались похожими на уроженок какого-нибудь горского поселения. В таком виде можно было идти в город. Навряд ли кто-нибудь станет вглядываться пристально в каждую горскую девицу, стремясь узнать в ней одну из беглых рабынь. Да и навряд ли кто-нибудь ждет появления беглянок в городе – так сказала Адвар. Любой беглец, которому повезло миновать стражу и выбраться из Ошакати, постарается как можно скорее убраться подальше.

Хоть в те же горы.

*** ***

- Центр города, и ни одного храма, - заметила Накато.

- Тс! Молчи, - шикнула Адвар, оглядываясь по сторонам. – Выдумала – такое говорить на улице. Сколько ушей вокруг!

- Да помилует нас Икнатон, - Накато вздохнула, вызвав у Адвар еще один приступ возмущенного шиканья. – Что я такого сказала, скажи на милость!

- Ты, видимо, слишком мало времени провела в Ошакати, - спутница дернула уголком губ. – Здесь не принято упоминать богов и их имен. Здесь нет храмов, и не ставят домашних алтарей. Помянуть здесь имя одного из богов – это все равно, что, - она задумалась, окинула девушку скептическим взглядом. – Все равно, что ты откажешься в Мальтахёэ чествовать плодородную Умм во время праздника плодородия в начале лета.

- О, я помню праздник плодородия в начале лета, - протянула Накато.

Перед глазами ярко стала картина: улицы, запруженные людьми, стекающимися к площади в центре города. И храм, похожий на титаническое страусиное яйцо, богато изукрашенное жемчугом и золотом. В одну из ночей начала лета из домов выходили все жители и приезжие.

- Почему? – полюбопытствовала она. – Отчего нельзя упоминать имен богов? И как тогда жители города чествуют их и приносят жертвы?

- Здесь не почитают богов и не приносят жертв на алтарях, - мрачно отозвалась Адвар. – И да хранит тебя разум тайком устроить какое-нибудь жертвоприношение в пределах города! – предостерегла она. – Здесь это запрещено. За такое карают… карают жестоко и неотвратимо.

- Как же кто-то узнает, если я стану приносить жертвы тайком? – хмыкнула Накато.

- Ты совсем бестолковая? – зло рыкнула женщина. – Если это запрещено и за это казнят – то уж как-нибудь да узнают! Я не знаю причины, - прибавила она спокойнее. – Но обо Бабатанд когда-то рассказывал мне – мы тогда приезжали в Ошакати. Предупреждал – мы в Нухробе чтим прекрасную Нубит. Богиня – моя покровительница. И он предупредил, чтобы в Ошакати я даже не вспоминала об этом. Я видела казнь, - она смолкла.

- И ты точно знаешь, за что казнили? – Накато недоверчиво нахмурилась.

- Знаю! – рубанула Адвар. – Я слышала, как глашатай читал приговор. Он сказал – за почитание богов и за жертвоприношения в пределах города.

- И твой хозяин ничего тебе не объяснил?

- Он объяснил. Что взывать к богам и приносить им дары в этом городе нельзя. А чтобы лучше дошло – отвел на площадь и приказал смотреть на казнь. Обо Бабатанд сказал, что неважно – видит кто-нибудь, как ты приносишь жертвы, или нет. Если ты это сделаешь – об этом узнают. Непременно узнают. И стража башни схватит тебя.

Девушка промолчала на это. Ей вспомнилось, как хотела найти в первый день храм Нефер, чтобы оставить монетку в бассейне с водой – жертвы для богини удачи бросали в воду. Бассейн служил ее алтарем. Не разыскав храма, хотела бросить монетку в какой-нибудь фонтан или в море. Искала море – подумала тогда, что уж если приносить дар богине – то непременно бросить его в морские волны.

Она не успела – столкнулась с Отино. Выходит, вздорный богач, сам того не ведая, спас ей жизнь.

Стражи башни колдунов! Наверняка от них так просто удрать не получилось бы. В их-то городе! Хотя – удрала ведь она от них тогда, в Рунду. Отыскать ее сумела лишь Адвар – такая же измененная, как и она сама.

- Адвар! – окликнула Накато. – Почему я не сумела разыскать их башню за предыдущие дни, как ни пыталась?

- А ты считала, что башня Ошакати должна торчать посреди города, на виду у всех? – хмыкнула та. – Нет, не все так просто.

- Но нельзя же спрятать целую башню.

- И почему ты так считаешь? – Адвар приподняла брови. – Полагаешь, ты можешь судить о делах колдунов и магистров башни? – она выразительно взглянула на Накато.

Та в ответ пожала плечами. Она не бралась судить о делах колдунов – откуда ей знать что-то об их делах? Она всего лишь высказала недоумение.

- Словом, - Адвар тяжело вздохнула – сжалилась. – Говорят, когда-то башня Ошакати и правда стояла посреди города. Собственно, город и вырос вокруг нее. Подробно хозяин мне об этом не рассказывал – на что? Но вот уж полвека, как увидеть башню Ошакати не в силах никто из непосвященных.

- Видят ее лишь колдуны? – переспросила Накато.

- Колдуны – и те, кого они считают нужным допустить туда. Как уж они так скрыли свою башню, что простые люди не видят ее и не в состоянии найти – я не знаю. Меня колдовскому ремеслу не обучали.

- Значит, и ты ее не видишь, - заключила девушка.

Помрачнев, задумалась. Адвар вроде бы согласилась помочь ей. Не попыталась удрать, пошла следом в город. Но вот – получается, что ни одна из них не в силах отыскать башню колдунов. Как же Адвар намеревалась помочь ей? Или она просто собирается ходить следом за Накато, пока та сама не поймет безнадежность своей затеи? Или пока не представится возможность бежать.

Быть может, Адвар ждет, когда Накато совершит ошибку, и ее схватит стража башни колдунов? А сама она тогда окажется свободна и сможет идти куда захочет.

- Я не вижу башню, - та искоса взглянула на девушку. – Но я видела многих колдунов – друзей и знакомых обо Бабатанда. Кто-то из них приезжал в Мальтахёэ. А часто я ездила с хозяином и сюда, и в другие города. Я знаю многих колдунов в лицо. И помню примерно, в каком районе находилась башня. Если мы проведем там несколько дней, наблюдая, то увидим кого-нибудь. Я увижу знакомое лицо, покажу тебе.

- А сама ты за мною в башню не пойдешь, верно?

- Что мне делать в башне? – Адвар моментально ощетинилась. – Я лишилась своей силы! Все, что мне осталось – способность видеть в темноте. На мне даже царапины теперь подолгу заживают! Я себя чувствую голой и беспомощной, - зашипела она зло.

- Что ж ты делать собираешься? – Накато пристально взглянула на нее.

- Не знаю, - та дернула плечом. – Первым делом уйду из Ошакати! Доберусь до любого другого города, - она нахмурилась. – Я не знаю, - сама, видать, не заметила, как повторяется. – Сейчас главное, что я на свободе. И я не хочу этой свободой рисковать! Я помогла тебе. Вернее – помогу. А ты обещала меня отпустить! От меня тебе проку в башне не будет.

- Значит, ты мне укажешь на кого-то из колдунов башни, - заговорила Накато после раздумья. – Я тебя отпущу. А сама попаду в башню, проследив за тем, на кого ты укажешь мне. Выходит, если следовать незаметно за колдуном, идущим в башню – то отыскать ее можно.

- Я не это хотела сказать, - Адвар дернула головой. – Нет, это будет хорошим способом от тебя избавиться, - она хохотнула. – Пусть и не совсем безопасным. Если ты попытаешься пройти следом за кем-то из колдунов в башню – тебя заметят и схватят, - пояснила она. – Разумеется, если тебе вообще удастся пройти. Ты можешь попросту потерять колдуна из вида и остаться ни с чем. Но если ты все-таки пройдешь, и тебя схватят… тебе конец. А перед тем – у тебя выпытают все, что ты знаешь и чего не знаешь. Так, на всякий случай. И узнают еще и обо мне. Тогда и мне несдобровать.

- Тогда я не понимаю, - Накато нахмурилась.

- Я покажу тебе нескольких колдунов. Расскажу, что сама знаю. А ты – уж сама реши, как попасть к одному из них на службу, или как-то еще получить право следовать за ним.

- Вот как. И что, часто колдуны водят в башню девок, прицепившихся к ним на улице?

- Не так и редко. Чаще всего – для жертвоприношений и своих опытов, - Адвар ухмыльнулась. – Но ты – из измененных, так что как-нибудь справишься.

- Как-нибудь, - повторила Накато.

- Я не знаю, как, - женщина равнодушно пожала плечами. – Справиться с храмовой стражей в их вотчине невозможно. Если только как-нибудь тайком, если обманешь их. Если тебе выпадет шанс. Не забывай – ты сама решила идти туда.

Какое-то время шагали в молчании. Накато отметила, что они направляются к порту. Адвар упорно молчала, глядя перед собой. Поди пойми, о чем думает. И что, башня Ошакати расположена где-то неподалеку от порта?

А может, и в самом порту. Это вполне разумно – построить башню на пустом берегу близко к морю. Ведь когда колдуны обустраивались – не было ни города, ни порта. Самое большее – какой-нибудь рыбацкий поселок. Уж если чародеи здесь обосновались – так наверняка они и корабли принимали. Вполне возможно, во всяком случае. Не просто так ведь они взялись строить башню, когда еще никаких городов в помине не было.

Вот Адвар нырнула в какой-то узкий кривой закоулок, скользнула меж груд мусора. Они миновали несколько глинобитных низких домов с выщербленными окнами.

И вдруг выбрались на небольшую площадь, окруженную благопристойными двух и трехэтажными домами. Посреди площади оказался фонтан в форме рыбы, целиком выточенной из малахита. Поистине филигранная работа – наверняка колдуны постарались! И дорога вымощена не округлыми морскими булыжниками, а тоже округлыми – но разноцветными камнями. Зелеными, как малахит, голубоватыми, розоватыми, желтыми, полосатыми в серо-белую полоску. Изредка виднелись темно-алые булыжники, цветом похожие на запекшуюся кровь или подсохшее пролитое вино.

- Насколько я знаю, на этих улицах живут потомки самых первых граждан Ошакати, - сообщила негромко Адвар. – Тех, кто этот город строил, и первыми здесь поселились.

- И где-то здесь стоит башня колдунов?

- Да, в этом районе, - женщина огляделась. – Он небольшой – несколько кварталов. Это – старый город. Все дома облицованы цветным камнем, и дороги вымощены ими же. Где-то здесь, среди этих домов стоит башня магов. Ночью сюда стража не заходит, не задерживает поздних прохожих. Но и злачных мест тут нет. Помнится, есть одна приличная купальня, возле нее – такая же приличная похлебочная. Еще пара похлебочных – в разных концах района.

Хорошенькое дело! Тихое место, и прохожих немного. Коренные жители Ошакати! За пару дней они с Адвар здесь примелькаются.

Тем более, с такими-то почернелыми лицами! О чем только та думала! Хотя ясно, о чем: о том, как бы поскорее отделаться от Накато.

- И долго нам слоняться здесь? – она не сдержалась.

- Мне-то откуда знать, - женщина пожала плечами. – Может, несколько дней. Может, несколько декад. Кто знает, когда нам повезет. Я вовсе считаю, что затея твоя безумна!

- Ладно. Если нужно торчать на улицах несколько декад – так тому и быть, - Накато кивнула.

В который уже раз ей приходится соглашаться с женщиной. А что поделать? Та, по крайней мере, знала, что делать.

И зачем все-таки ее ребенок нужен был советнику Мвеная – Бабатанду? Может, со временем завеса тайны приоткроется. Дар ее сына, оказывается, так силен, что лишил силы нечеловеческой Адвар, что давно служила колдуну. Сколько на самом деле ей лет? Лицо гладкое, а глаза – такие, какие бывают у стариков, многое повидавших.

Она искоса взглянула на спутницу. Та вроде бы глазела бесцельно по сторонам – но на деле зорко всматривалась в лица прохожих.

А ведь не верится, что где-то здесь, среди этих уютных и немноголюдных улочек, высится легендарная башня, с которой начался весь Желтый юг.

По живописным кварталам бродили до самого вечера. После заката Адвар принялась зудеть – мол, пора искать ночлег. Постоялый двор в этом районе всего один, и они навряд ли туда пробьются. Накато хмурилась, огрызалась и в конце концов заявила прямо: когда идти ночевать и куда – решит она. Дело Адвар – глядеть по сторонам. Чем раньше она высмотрит того, кто сумеет провести Накато в башню – тем раньше окажется на свободе.

Та вздыхала и ворчала – мол, запомнят их, как пить дать. А по вечерам колдуны по улицам не шастают.

На ночлег они отправились за полночь. Комнаты в постоялом дворе и правда оказались забиты, так что Накато выпросила у хозяина место в углу кухни.

Перед рассветом обе спутницы вновь бродили по улочкам вокруг башни, которой не видели. Адвар открыто зевала, ворча, что не выспалась. Накато не обращала на нее внимания. Заявила, что Адвар придется не только показать ей двоих-троих обитателей башни, но и помочь ей выследить их – какие места они посещают в городе.

Женщина подкатывала глаза кверху, возмущенно трясла руками, воздевая их к небесам. Однако это не в силах было заставить Накато переменить решение.

Провести среди старых кварталов Ошакати им двоим пришлось чуть больше декады. Адвар, как ни всматривалась, не замечала ни одного знакомого лица. За декаду с лишним хозяин и слуги постоялого двора запомнили их и встречали, удивленно качая головами.

Дни шли. Адвар мрачнела. Накато злилась, отчаивалась, но упрямо продолжала дни напролет проводить на улице, таская за собою недовольную, не выспавшуюся спутницу.