03. Астероид сокровищ

Большой Макгейб был удивлён. Он ожидал споров, вспышки гнева, плаксивых просьб — чего угодно, кроме невозмутимого, почти отрешённого тона, которым масианин ответил:

— Двести двадцать пять-эл-тринадцать в межпланетной номенклатуре, Зооро на аккароле.

— На обратном пути обязательно тебя навещу, — произнёс Макгейб после короткой паузы. — Поцелуешь своё драгоценное дитя, или что вы там делаете.

Он выключил коммуникатор. В следующее мгновение Улла в ярости бросилась на землянина, превозмогая ломившее кости тяготение. Получив удар коленом между ногами, Макгейб взвыл и отпрянул. Улла раскроила ногтями кожу на его лице, целясь выцарапать глаза, но вдруг обмякла — силы её оставили. Макгейб отшвырнул девушку и с отвращением пнул распростёршееся на полу обнажённое тело — на борту яхты он отобрал у пленницы одежду и обувь. Он не испытывал к ней влечения, но вид разоблачённой au fond марсианки придавал ему сладостное сознание полной над нею власти.

— Я с радостью спустил бы тебя вон туда через мусоропровод, — прорычал землянин, указав на цикломат, на котором расстилалась звёздная бездна, — но Большой Макгейб привык держать данное слово. Не выкидывай фокусов, если не хочешь, чтобы тебе было очень больно.

Над пультом развернулась трёхмерная голографическая карта Солнечной Системы. 225-Л-13 лежал вдали от космических путей и форпостов, ближе к Юпитеру — в редко посещаемом «Омуте». Макгейб приблизил изображение. Небесное тело неправильной формы, похожее на вытянутую грушу. Вспыхнула легенда: «Длина 83 километра, наибольший диаметр 25 километров, состав атмосферы...» Он перестал читать, прикидывая в уме расстояние. Для такого ходока, как «Зенит», самое большее четыре стандартных дня пути. Четыре дня до сказочного богатства. Пусть Худрунаг подавится своей половиной!

Существуют астероиды-плантации, астероиды-рудники, астероиды-заводы. Плозос, собственное владение венерианина Худрунага, представлял собой астероид-клуб. Каждый квадратный сантиметр его поверхности был посвящён развлечениям, как вполне пристойным и законным, так и не совсем.

— Три на чувиху, — буркнул подвыпивший землянин, штейгер софрониевой копи на Церере. — Ваши амазонки будут покруче моих горняков — да ты не обижайся. Это ком... — он громко икнул, — комплимент.

— Пять тысяч кредитов на орфа, — произнёс сутулый марсианин, чей бронзовый медальон выдавал принадлежность к Дому Альда, а бритая голова — членство в древнем ордене Непреклонных, соответствовавшем на Торосе земному братству ассасинов.

— Рискуешь, листо... приятель, — усмехнулся штейгер и опрокинул в себя очередную порцию спиртного.

Этот разговор происходил в строении из арелиевой стали на кромке астероида, за которой маленький мирок круто выгибался вниз. В овальном зале, освещённом цветными прожекторами, возвышалась круглая платформа. На ней стояла марсианская девушка. Рослая и крепко сложенная, в кольчуге и кожаной мантии, она действительно напоминала легендарную амазонку. Короткие пурпурные кудри были перехвачены плетёным металлическим жгутом, и в зареве прожекторов казалось, что на девушке надета корона красного золота.

У ног марсианки громоздилась открытая гласситовая бочка, в которой шевелился орф. Его хоботы с усаженными крючковатыми лезвиями мясистыми «бутонами» на концах то вздымались над бочкой, словно поросль камыша, то извивались подобно нападающим змеям. За гласситом колыхались складки лоснящейся зеленовато-жёлтой плоти. Осклизлые ужасы предательских дюн Каллисто были всеядными хищниками, наделёнными дьявольской живучестью.

Мека Кабр знала, что поединок измыслил Ловар Альд, продавший её отвратительному барышнику с Венеры и пришедший полюбоваться её концом. Она покорилась своей участи. Орф был слишком крупным и сильным, чтобы она могла справиться с ним голыми руками. Но дочь Хранителя Щита Дома Кабра не уйдёт без борьбы — презренный «Непреклонный» не заслуживает такого удовольствия.

Позитрон зафиксировал ставки, и служащий-венерианин заколотил в барабан. Был подан ультразвуковой сигнал, и раздражённый орф вытек из бочки. Встав на дыбы, он стал теперь похож на актинию морей Земли.

Не дожидаясь нападения, Мека схватила один из хоботов и свернула бутоновидную головку. Орф съёжился и зашипел, а штейгер загоготал:

— Вот баба! Говорил же...

Ловар снисходительно улыбнулся.

Три других хобота обвились вокруг тела девушки. Крючья пастей полоснули по кольчуге, силясь разорвать упругий металл. Мека захрипела, когда студенистый удав стиснул ей шею, и из последних сил ударила босой ногой пульсирующий цилиндр туловища орфа. Яростно шипя, чудовище выпрямилось и на вытянутых хоботах подняло марсианку к сводчатому потолку.

— К чёрту! — выругался пьяный землянин, и в эту минуту в зале сверкнула ослепительная фиолетовая молния. Грохот барабана потонул в вибрирующем вое.