Рождённая в пурпуре 19

Кузен Джордж Энсон был всего лишь вторым сыном Томаса Энсона, 1-го виконта Энсона. Поэтому ему приходилось рассчитывать лишь на себя.

Я отметила его привлекательный вид и несомненное обаяние. Мои старшие подруги, которые меняли мужчин, словно перчатки, давно советовали обзавестись любовником. Но для этого надо, чтобы кто-нибудь понравился.

Молодой Фредерик Огастес, граф Честерфилд настойчиво оказывал мне знаки внимания, но в моих глазах был мальчишкой. Он ведь всего на два года старше меня, а по ощущениям - лет на пять моложе. Познакомились на верховой прогулке в Гайд-Парке. Страшный лошадник. Только о скачках и о своём жеребце Геркулесе говорит. Да, я тоже люблю лошадей, но мир вертится не вокруг них. Много ведь других интересных вещей.

Я уже задумывалась над тем, чтобы выбрать себе спутника для прогулок. В Италии постоянного спутника(с ведома мужа) замужней дамы называли — чичисбей. Красиво звучит. Этот обычай был распространён среди дворянства Венеции, Генуи, Флоренции и Рима. Мужья терпели или спокойно относились к этому. Любопытно, как к подобному предложению отнесётся мой кузен?

Манерой поведения он отличался от своей матери - леди Энн Энсон, средней дочери сэра Томаса Кука. По мнению родных, она сделала блестящую партию, выйдя замуж в пятнадцать лет за молодого и состоятельного владельца поместья Шагборо Холл в Стаффордшире сэра Томаса Энсона. Жениху было двадцать семь лет. Его состояние оценивалось в двадцать две тысячи фунтов стерлингов. В 1806 году он получил титул виконта.

В браке с ним тётя Энн родила одиннадцать, или тринадцать детей. В живых осталось половина. Двое умерли в младенчестве. Кузен Эдвард скончался в возрасте девяти лет после болезни, а кузен Чарльз, служивший юнгой, погиб от взрыва пушки на борту в 1812 году. Ему было всего тринадцать лет.

Меня, пятилетнюю девочку, тогда обрядили в траурное платье, чем я была сильно недовольна и криком высказывала собственное возмущение. Старших кузенов и кузин я почти не знала. Томас — наследник поместья и титула доставлял родителям много хлопот. Получив образование в Итоне, Крайст-Черч и Оксфорде, умнее от этого не стал. В Лондоне слыл заядлым картёжником и мотом, а в 1818 году после смерти отца устроил в поместье игральный зал. Несмотря на то, что женился и имел восьмерых детей (четырёх мальчиков и четырёх девочек), не мог остановиться. С каждым днём его долги росли, он находился на грани разорения. Это я узнала из разговоров моей мамы и её сестры леди Энсон, а ещё от моей подружки и сверстницы — Джорджианы, с которой родились в один год и в один день, только в разные месяцы - она третьего января, а я третьего апреля. Мы дружили с кузиной и наши матери планировали нас одновременно вывезти в свет.

К всеобщему горю, кузина умерла в 1821 году, в четырнадцать лет.

Кто бы не поломался после таких ударов судьбы? Нервы тёти Энн были расшатаны. Она постоянно была возбуждена, деятельна и конфликтовала по малейшему поводу. Однако отличалась душевной добротой и щедростью. Могла устроить скандал из-за пустяка, а потом раскаившись, извинялась и делала подарок. Проживала в Лондоне, вместе с дочерью Софи, да младшими сыновьями — Уильямом и Генри. Из-за неприязни к невестке и порицая излишнюю азартность старшего сына, визиты в Стаффордшир прекратила.

Гостила, то у нас в Дорсете, то у своего отца сэра Томаса Кока в Норфолке, или у младшей сестры — тёти Вильгельмины. Зятя тоже не жаловала. Не знаю по какой причине тётя Энн невзлюбила графа Арчибальда Роузбери - супруга старшей дочери Маргарет. Возможно, она предвзято относилась к тому, что граф состоял в разводе со своей первой женой леди Гарриет, от которой имел четверых детей. Правда, внучек своих от Маргарет - шестилетнюю Энн и четырёхлетнюю Луизу обожала и всячески баловала.

- Вы играете в карты, кузен? - спросила я, прервав поток комплиментов Джорджа Энсона.

- Я не такой азартный игрок, как братец Томас, хотя порой провожу время за картами. Однако знаю, когда надо вовремя остановиться, чтобы не прогневить фортуну. Поэтому я довольно счастлив в игре.

- Разумность — похвальное качество, кузен. А в любви вы столь же разумны?

- Никогда раньше не терял головы, кузина. Однако чувствую, что сегодня я её потеряю, уже потерял. И виновница этому — вы!

- Вы слишком спешите, кузен.

- Называйте меня просто Джордж, дорогая Джейн. Позвольте мне видеть, слышать вас, как можно чаще. Клянусь, я не скомпрометирую вас. Вы можете довериться мне.

После того, как он выпросил у меня то, что я сама собиралась ему предложить, дальнейший разговор с ним стал неинтересен.

Так я обзавелась собственным чичисбеем, который сопровождал меня во время прогулок, в оперу, на светские рауты. В Лондоне для супругов из высшего общества считалось дурным тоном проводить слишком много времени в компании друг друга. Сэр Эдвард до пяти утра засиживался в своем клубе «Брукс», где заказывал любимое блюдо многих английских джентльменов – жареную баранью лопатку. А после ужина с непроницаемым выражением лица играл в карты. И чем меньше его видела, тем больше забывала о том, что у меня есть супруг.

Я же совершенно равнодушна к картам. Даже когда приглашали сыграть в «фараон», то находила повод отказать. Получала удовольствие от беседы с графиней Ливен и графиней Эстехази, а ещё от общения с моей милой Эмили. Она вышла замуж и находилась на вершине счастья. Герцог Веллингтон после замужества племянницы уехал в Россию в качестве посланника британской короны для поздравления императора Николая I с восшествием на престол и подписания протокола о совместных действиях в урегулировании греческого вопроса.

Меня обрадовал его отъезд. Хоть месяц не видеть чопорного и высокомерного герцога, которому подражал сэр Эдвард - мой супруг. Поэтому Веллингтон постоянно напоминал мне о постылом муже.
Джордж Энсон окружал меня заботой и вниманием, всюду следовал за мной. Но несмотря на то, что я знала о наличии у мужа любовницы в Бате, куда он так же методично ездил, как поедал баранью лопатку, я ему хранила верность. Ограничивалась флиртом с Джорджем, который был без памяти в меня влюблён.

Вот только характер мой, прежде живой и переменчивый, здесь в Лондоне стал меняться, словно я впитала в себя его туманы и изысканную холодность. Непринужденная воспитанность, любезность, изящество манер сохранились. Однако под маской холодности пришлось скрывать буйный темперамент, восприимчивость, романтичность, порывы нетерпеливого, горячего ума — всё то, что светское общество шокирует.

Лишь в окружении друзей не прятала свой ум, любознательность, наблюдательность, склонность к психологическому анализу. И это позволяло мне разбираться как в других, так и в себе. Поэтому понимала, что не люблю Джорджа Энсона. Он очень мил. Приятный во всех отношениях молодой человек. Но… Сердце молчит.

Наверное, такое положение вещей продолжалось бы долго, если бы однажды сэр Эдвард не высказал пожелание завести наследника. Я должна родить ему сына.

За несколько лет замужества дети у нас так и не появились. Не было детей у сэра Эдварда и от предыдущего брака. Так может дело в нём самом, или во мне? Проверить можно, если Джордж станет моим любовником.

Когда сообщила кузену о своём решении, он потерял голову от счастья.

И чего раньше я тянула? Разве можно сравнить в постели пылкого и страстного Джорджа с флегматичным, скучным сэром Эдвардом.

Вскоре поняла, что стану мамой.