27. Стая

Действительно, об этой категории обитателей я совершенно забыл. А ведь, не так давно, приставленный ко мне Петрович, докладывая наставнику, чуть ли не обвинял меня в диссидентстве и предсказывал скорый уход к бунтовщикам.

- А почётные железнодорожники и иже с ними?

- Туда мы не дойдём. Южнее есть район, Сталкер называет его Смычкой, где они живут. У них что-то вроде стаи или коммуны. Мы им неинтересны, нам от них ничего не нужно. Короче, просто прими к сведению эту информацию и не парься.

- Да уж, - потёр я виски, - Для двух дней событий более чем достаточно.

- Уже трёх, по моим ощущениям.

- Тут за год не управишься, чтобы всё понять.

- Согласен. Поэтому пошли спать. Снуппи не скоро вернётся. В его задачу входит не просто узнать обстановку вокруг вокзала, но и удостовериться, что Регуляторы двинулись в нашу сторону.

- А если мы им неинтересны?

- Такой вариант возможен, но, с точки зрения Команданте, маловероятен. Тогда мне приказано действовать по ситуации. Пока гадать не буду.

- Спать не хочется совершенно.

- Надо. Мозг должен отдыхать. Принцип помнишь? Даёшь установку на сон и отключаешься.

- У меня адреналин зашкаливает. Можно ещё пару вопросов?

- Валяй.

- Снуппи мне говорил про свой мотард. А откуда он бензин берёт? Или у него бак невысыхающий?

- Блин, - улыбнулся, наконец, Жеглов, - Какая ерунда тебя волнует! По всему маршруту располагаются вот такие посты, где имеется запас всего необходимого. В том числе и бензина для мотоцикла. Второй вопрос и спать.

- Почему бандиты сюда не суются? С сектантами понятно. У них видимо место упокоения табу или храм, а отморозки чего боятся?

- Представь себе того же. Кто-то очень давно пустил слух, что в местах, предназначенных для мёртвых, церквях и кладбищах, сознание может соблазниться покоем и покинуть фантомную оболочку. Дело не в легковерии, просто никто рисковать не хочет. Мало ли.

- Забавно. Бессмертные и вдруг такие суеверные.

Сбоку послышался шорох, звук шагов идущего по высокой траве человека. Я дёрнулся, стараясь отрегулировать перед глазом ПНВ, но командир остался совершенно спокоен. Справа приблизилась тёмная фигура огнемётчика.

- Чисто, командир, - доложил он, - В радиусе двухсот метров ни одного подозрительного объекта.

- Хорошо. Где второй?

- Здесь я, - донеслось слева и новая тень, на этот раз практически бесшумная, поднялась на крыльцо, - С моей стороны тоже чисто, но в дальнем корпусе видны следы стоянки какой-то малочисленной группы. Судя по кострищу и останкам объеденной собаки, совсем дикие. Проходили здесь дня три назад.

- Если ушли, то волноваться не имеет смысла. Сейчас передайте аппараты Балтике и Серьге. Пусть принимают дежурство, а сами отдыхать. Ясно?

- Есть, отдыхать, - обрадовались бойцы, и собрались уже просочиться мимо нас в приёмную, когда Жеглов передумал и остановил их.

- Совсем из головы выскочило, - изрёк он, поочерёдно освещая лица разведчиков фонарём, - Запоминай: Чук и Гек. Пригодится. Сейчас со сменой познакомлю и спать.

Бойцы ушли. Из коридора послышалась возня и недовольная ругань.

- Братья, что ли? – машинально спросил командира.

- Друзья детства, - столь же рефлекторно ответил безопасник, но когда дошёл до него смысл вопроса, пояснил, - Это от фамилий пошло. Схожие у них. Сидорчук и Федорчук.

- А Шарп это из старого фильма про лейтенанта Шарпа?

- Нет. Он с одесских уркаганов. Шарпальщик.

Последнее, что помню, прежде чем отключился на нержавеющем поддоне, свой вопрос Жеглову:

- Тучи на небе видел?

И ответ:

- Ага. Наверное, дождь будет.

Щёлк! Сознание включилось. Веко лениво поднялось, глаза открылись, настраивая резкость. Возле стола-каталки стоял Старлей и глотал воду прямо из носика чайника.

- Похмеляешься? – беззлобно подколол я.

- Вода, ей-богу, вода, - грустно прошептал Юрий, - Сушняк, блин. Хочешь, проверь!

- Как проверить? – фыркнул я, - Расслабься, но учти: Жеглов не я, церемониться с тобой не будет. У него с дисциплиной строго.

- Да понятно, - тяжело вздохнул Старлей, - Пить вообще брошу. Буду шоколад всухомятку жевать.

- Неверный подход, - поучительно заявил я. Откуда только в голосе появились такие менторские нотки, - Тебе нужно научиться контролировать свои желания. Когда нужно чай, когда можно портвейн. Вот сейчас тебе кажется, что организм испытывает страшную жажду, поэтому непроизвольно отказывается превращать воду в вино. Следовательно отмазки типа не могу, не получается, не канают. Ты можешь, но не хочешь. Может просто лень напрягаться. Хочешь, Жеглова спрошу? Он тебе дыхательную гимнастику порекомендует или йогой научит заниматься?

- Помолчи, садист. Камасутрой он со мной займётся.

Я отнял у товарища чайник, долил воды из канистры и зажёг примус. Привычка завтракать – это, наверное, самая въевшаяся в нас традиция. На уровне инстинкта.

- Где остальные? – спросил, доев батончик с нугой и орехами.

- Жеглов на экскурсию увёл. Мне приказал тебя охранять. Сказал, что у Слепыша светлая голова и назначит тебя своим советником, когда выполним задание.

- Знаешь, какое задание? – спросил, заинтересовавшись версией, которую безопасник озвучил главному куску сыра в мышеловке.

- Заманить чертей в Пустошь и перебить там.

Разведчики вернулись не скоро. Юрий, приходя в себя после пьянки, успел подремать на выдвижном поддоне, ради хохмы сложив на груди ладони.

Судя по настроению Жеглова, вылазка чем-то озаботила его. Расспрашивать не стал, решив, что раз я теперь его личный советник, то обязательно найдёт время обсудить увиденное со мной. Когда рядом не будет лишних ушей.

После традиционного чаепития, командир позвал меня покурить на крыльцо, приказав остальным чистить оружие.

- Всё плохо? – спросил, прикуривая предложенную сигарету.

- Сложно сказать. Вокруг морга действительно крутится свора каких-то «диких». Возможно, пытаются набраться смелости и завладеть нашими припасами. Нашли ещё три стоянки, но вот что интересно: похоже, ими кто-то управляет. Там же найдены плохо спрятанные обёртки от конфет, консервные банки и шприцы. Явно не с инсулином.

- Их кто-то сюда привёл?

- Причём целенаправленно.

- Наркотики действуют на фантомов?

- Ещё как! Алкоголь, нейролептики, слезоточивый газ - влияют на сознание. Раздражают, деструктируют или наоборот, помогают достичь эйфории.

- Что-то подобное предполагал. Нам, скорее всего нечего опасаться. В открытую не нападут. Дождутся, когда уйдём и обчистят ваш склад. Делов-то. В следующий раз будете надёжнее прятать свои базы, не полагаясь на городские страшилки.

Жеглов два раза глубоко затянулся и щелчком отбросил окурок в мокрую траву. Ночью по всей вероятности прошёл сильный ливень. Даже на ступенях стояла вода, и только под козырьком пол выглядел относительно сухим.

- Так-то так. Только странно всё. Я за двадцать лет научился доверять интуиции. В Атриуме это не просто мистическая хреновина, объясняющая то, что не поддаётся научному анализу. Здесь это предупреждение о вполне реальной опасности.

- Вот как? И что же тебе подсказывает твоя интуиция?

- Слишком долго они тут ошиваются. Ну, приручили пяток «диких», накачали их наркотой и запустили в морг для проверки. Потом зашли сами и обчистили базу. Работы максимум на сутки. Нет. Они чего-то ждут, а «диких» держат на коротком поводке или под кайфом, для чего-то другого.

- Наше появление здесь могли просчитать?

- Исключено. Даже Команданте не знал, какой маршрут я выберу. Собственно это был его замысел: никто не должен знать, какой дорогой мы пойдём.

- Значит, всё-таки наши мысли прослушивают?

- Не хотелось бы. Но если брать эту мысль за отправную точку, то сканируют исключительно моё сознание. Кроме меня никто не знал маршрут.

- И что предлагаешь?

- Вариантов два. Продолжаем двигаться в направлении Пустоши, но, уже зная, что за нами наблюдают и готовят нападение. Мои люди умеют работать в условиях максимальной бдительности. Приучены.

- А мы? – перебил мысль командира я, - Весь отряд как приманка?

- А ты как хотел? У вас там, слышал, победили идеи бесхребетного либерализма? Дескать, личная свобода каждого есть высшее благо общества. Ну, так сядь, поплачь о тяжёлой доле своих товарищей. Давай! Можешь голову пеплом посыпать! Кому это поможет?

- Ты сказал вариантов два, - напомнил командиру его первоначальный ход размышлений, а так же стремясь остановить бесконечный поток упрёков в свой адрес.

продолжение следует…