Скоро осень, господа, скоро осень... (№10)

Макс никогда не любил осень. С самого детства она почему-то вызывала только отвращение.

Может оттого, что в жизни и так много грустного, так ещё и эта пора листопада и истерических дождей навевает тоску и ненужные воспоминания.

Он удобно устроился на лавочке в старом парке, спугнув воробья, караулившего угощение прохожих.

Макс на минуту зажмурился: пробившийся луч солнца резанул по глазам.

Непроизвольно поёжился от холодного ветра, который всё усиливался.

Синоптики ближе к вечеру обещали ливень.

«Да, скорей всего, прогноз верный», - посмотрев на небо, подумал он.

Неожиданно его взгляд выдернул из равнодушно проходящих мимо людей необыкновенно красивую молодую женщину.

"Боже, как же она похожа на Лену! Такая же точёная фигурка, огромные карие глаза (мог тонуть в них часами), чуть вздёрнутый носик… О её любви он даже не мечтал, просто хотел стать другом – настоящим, надёжным… Зализывал бы её сердечные раны, самоотверженно охранял от любых неприятностей, да просто, был бы всегда рядом… Разве он многого хотел? Но… Лена безжалостно выкинула его из своей жизни, как ненужную, надоевшую вещь… И за что? Не интеллигент, видите ли. Манеры не те. Не умеет вести себя достойно…»

Воспоминания захватили, не давая возможности вырваться из крепких объятий проносящихся в сознании картинок. Макс днями и ночами напролёт бродит, как потерянный, возле её дома, с единственным желанием - только увидеть, пусть издалека, пусть всего на минуточку. И ничего не мог с собой поделать: мысль - прижаться к её стройным ногам стала навязчивой идеей, почти болезнью…

Лена же равнодушно проходила мимо, не замечая его умоляющего взгляда. А ведь ей стоило только поманить, намекнуть, что нуждается в нём, и он, забыв все незаслуженные обиды, кинулся бы в объятия своей первой и, как ему тогда казалось, единственной любви. Но…

Сердце, временами останавливалось, дыхание перехватывало, Максу казалось, что он вот-вот умрёт, но все равно тянуло к ней, как магнитом.

Он помнил, как в то время, ненадолго засыпая, видел её руки, слышал смех… И просыпался со слезами от слов, брошенных в гневе и раздражении: «Пошёл вон!»

Желтый лист, исполнив сложное «па», неслышно опустился рядом, на лавочку. Макс с интересом наблюдал, как на его поверхности блестела и переливалась роса. Или утренний туман?

«Как же я стар, я так катастрофически стар, - подумалось вдруг с грустью, когда воспоминания, сжавшие в тиски его растревоженное сердце, отпустили.

Мимо пробежала весёлая стайка молодых девушек. Они звонко смеялись, показывая друг другу что-то на экранах смартфонов.

«Вот тебе и доказательство – желание поближе с ними познакомиться не возникло», - он равнодушно проводил хохотушек взглядом и закрыл глаза.

«А всё-таки судьба не такая уж несправедливая штука: ведь подарила ему, забытому и никому не нужному любовь – настоящую, верную, на всю жизнь…»

- Ах, вот ты где! – радостно воскликнула пожилая женщина с поводком в руке. – Макс, ну как не стыдно: убежал от меня, залез на лавочку с грязными лапами! Что люди скажут?

Она нежно погладила большого рыжего пса и надела ошейник:

- Пошли домой, я тебе таких косточек купила, закачаешься!

Собака, лизнув хозяйке руки, послушно пошла рядом, прижимаясь к ноге, и с благодарностью заглядывая в глаза. В голове пса неожиданно зазвучала любимая песня обожаемой и самой лучшей в мире женщины: «Скоро осень, господа, скоро осень…»