Безумья страстные порывы

Любовью ты не называй.

Сиюминутны и ревнивы…

Пророчили совсем не рай.

Родные с ветром мы по крови:
Быстры, порывисты, беспечны.
Не ищем мы с ним лучшей доли…
Но мне не суждено жить вечно.


Мы с ветром, как родные братья:
Берёзки милые зардеют,
Держа ветвями свои платья,
Чтоб мы случайно не раздели.


То спорим громко и с надрывом,
А то объятья – примиренье…
Но в настроении паршивом
Меж нами может быть сраженье.


Играю вместе с ним, я - бездарь,
На клавишах судьбы-рояля,
А дирижировать оркестром
Душа навеки пожелала…

Мир обниму, к груди прижав,
Но… рухну с ним, не удержав,
Тяжёлый он - в нём камнем – зло.
Вниз тянет именно оно.


Подумал и решилось так:
Не хилый я и не слабак.
Без тактики не обойтись…
Пожалуй, зло, теперь молись!


Мир обниму, к груди прижав,
До боли с силой зубы сжав…
А зло… отцепится само,
Ведь очень грузное оно.


Похороню, не будет слёз –
Таков его «апофеоз».
И так легко всем станет жить!
А зло? Сумеем позабыть.

Тихая заводь,
Шуршащий камыш.
Солнышка малость,
Зелёный спорыш.


Ивушки гибки,
Витают в мечтах…
Нежность в улыбке
И счастье в глазах,


Что это небыль,
Иль сон наяву?
Крылья на небе
КружАт синеву.


Птицы сумбурно
Поют ни о чём
В жизни ажурной -
С тобою вдвоём.

На душе, как во время пожара:

Путы паники, сети ужаса,

Гадко птица поёт кукабара,

Градом чёрные тучи тужатся.

Ступай. Не дописали мы роман,
Погас любви былой прекрасный свет.
Ей долго пробираться сквозь туман
Вопроса «Почему?» И ждать ответ.


Срок той любви до боли невелик -
Сосчитаны, умчались прочь года.
По жизни прокатил слепой ямщик,
Ошибся: ты не тот, и я не та.


Подведена под чувствами черта,
И мной судьбе проиграно пари:
Ведь арифметика любви проста –
Она совсем не делится на три.

Зачем мне звёзды? Пусть цветут ночами.

Планет свечение лишь призрачность тепла.

Зачем луна? Её пусть отражают

Восторженных озёр кривые зеркала.

О том я так мечтаю дне, когда с тобой вдвоём

Мы сядем рядом вечерком и песню запоём.

Она нам будет, как итог, прожитых, трудных дней,

Слова и музыку сейчас я подбираю ей.

Ну не может быть круглой дата!
Кто придумал такую ересь?
Ох, философ, видать, поддатый,
Наливая в бокалы херес.


Для меня даты, как колючки,
Больно ранят прожитым годом.
И доводят, порой, до ручки
Быстротечным своим исходом.


Не желанны любые даты,
Пусть округлые и с подсветкой.
Всё одно отсчитают гады,
Сминусуют год жизни едко.


Эти даты всегда не к месту.
Прячусь я от них, убегаю:
Как от ливня во время фиесты...
И куда их девать? Не знаю…

Ну что, дружище старый клён,

Дай напоследок обниму.

Ты помнишь, как я был влюблён

И думал навсегда – в одну?