Новогоднее дежурство

По-разному доводилось мне встречать Новый год. Чаще, конечно, за семейным столом, в окружении родных и близких, но бывало и по-другому…

Моя трудовая деятельность началась в обычной районной больнице на шахтном поселке. Конечно меня, (кого же ещё) – молодого ординатора, только осенью принятого на работу и назначили дежурить в ночь 31 декабря. Жена, естественно, «надулась», демонстративно отказалась идти куда-то встречать новый год, а у нас тогда дома и телефона не было, чтобы сказать пару ласковых слов и поздравить с праздником любимого человека…

Терапевтическое отделение, рассчитанное на 60 коек, в новогоднюю ночь оказалось полупустым. Часть больных днём выписали, некоторые сами отпросились на ночь домой, но все равно десятка полтора, самых тяжелых оставались в стационаре.

Дежурство проходило спокойно. Ближе к полуночи в «сестринской» организовали стол. Кто-то принёс торт, разлили по чашкам шампанское, включили радио. Я, как лицо ответственное, поздравил коллег, пожелал всем счастья в новом году. Пить побоялся. Ходили слухи, что заведующий городским здравом имеет привычку в праздники объезжать больницы с проверкой. Пьянство на рабочем месте, как и аморалка, могло в те годы привести к большим неприятностям, вплоть до потери партбилета, а значит прощай карьера и голубые мечты о диссертации тоже.

До самого рассвета нас никто не побеспокоил, видимо народ был занят встречей нового года, а уже ближе к утру в санпропускник ввалилась шумная толпа цыган. Привели какого-то пожилого полупьяного товарища, у которого в горле застряла рыбья косточка. Я уже собрался было вызвать «на себя» по сан авиации «скорую», чтобы отправить пострадавшего в специализированное ЛОР отделение, но потом решил всё-таки осмотреть пациента. Кость заметил сразу, смазал вокруг анестетиком, чтобы рвотный рефлекс подавить, достал длинный пинцет и одним движением легко удалил инородное тело.

Что тут началось! Все кинулись меня обнимать, откуда-то появилась эмалированная пятилитровая кастрюля полная мандарин, бутылка дорого коньяка. Я, конечно, отнекивался: – «как можно, зачем, это наша работа…»

В итоге коньяк очутился у медсестёр, мандарины растащили по карманам санитарки, а я, уже сдавая дежурство, обнаружил у себя в кармане брюк неизвестно как туда попавшие три смятые десятки – на то время четверть моего месячного оклада.

Домой ехал на такси. В качестве компенсации за проведенную в одиночестве новогоднюю ночь привез жене купленные в привокзальном ресторане бутерброды с кетовой икрой и бутылку мятного ликёра.