Повесть о друзьях. Часть 01

— Дорогой, возьми на кухне ножницы, они должны быть в крайнем навесном шкафу.
— Да, Хорошо!
Крикнул любящий муж, после чего в дверь неожиданно позвонили.
— Кот, ох снова ты! Чего теб...
— Соли, хозяин, — перебив на последней букве, невнятно брякнул худощавый, чуть сутулый, среднего роста парниша.
— Ох соли тебе, опять! Прошлая закончилась? Кот, ты уже конкретно мне надоел, если по правде. То тебе соли, то нитки, то ещё чего-то.
Тот смотрел на него глупыми, наивными глазами.
— Дорогой, — протяжно вскрикнула женушка, — я жду.
— Сейчас. Слушай, Горбун, ты не вовремя. Давай... — жестом руки он показал Коту, чтоб тот улепётывал.
Но не к месту показавшаяся идиотская улыбка на лице Парниши дала понять хозяину, что намёками объяснять бесполезно.
— Так нету соли?
— Нету! Ну! Пшёл вон!
Как кошку выгнал с порога Кота хозяин и захлопнул дверь.
"В чем же дело, эх. У меня ведь действительно закончилась соль, последнюю я истратил на суп с фрикадельками" - прокручивал думу бедолага Кот, идя по лестнице вниз к своей квартире.
День был воскресенье, все сидели дома, значит самое время походить по соседям и выпросить какую-нибудь нужную вещь. Кот так делал часто, в связи с его низкооплачиваемой работой: такого то чудика даже спрашивать не будут о зарплате, когда он не понимает толком — так что к грязной, мутарной работе ещё прибавлялось вычитание половины платы, а то и больше, хорошо, что хоть за бесплатно не трудился. Для него главное, чтобы видел, что ему что-то да платили, а уже сколько, он даже посчитать не сможет.
Почему Кот был таким глупым, как спохватил такую ужасную умственную болезнь, никто не знал, хотя в принципе, всем было на это всё равно. Были некоторые предположения об аварии, кто-то же считал, что это отклонение с рождения и не заморачивался с теориями. Однако лицо его было хоть и глупое, но непростое, особенное, казалось даже в нём зияли какие-то глубокие черты, словно он лишь притворялся глупым. Но такого быть не могло, поэтому можно логически прийти к выводу, что всё-таки Кот не был таковым с рождения, и его горбатость тоже была приобретённой (так как она ни как не смотрелась на нём, не шла ему). Отчего все это добавляло ему загадочности, и сто процентов можно быть уверенным, не будь эта болезнь, Кот был бы очень интересным человеком. Хотя в чуть-чуть другом плане он и так был интересен. Порой за ним было очень любопытно наблюдать, видя как он попадает в какую нибудь сложную бытовую ситуацию.
— Как же болят глаза. Если я не перестану писать эту главу, то вскоре свехнусь — наконец сказал себе истощённый Даниил, сидевший в этот раз за своим романом весь вчерашний день и сегодняшнюю ночь.
Истощён он был не только физически, в связи с редким и малым потреблением пищи во время работы, но и эмоционально: за такое долгое время он выбросил на экран ноутбука около половины всех слов своего словарного запаса, предварительно проговорив их про себя; у него уже язык так обсох, что даже вода не помогала.
Поэтому Даниил тотчас решил выйти на улицу погулять: в парк или в кафе, или ещё куда — с этим он определялся пока одевался. Посмотрев в холодильник и обнаружив там позавчерашний кусок пиццы и банку маминых огурцов, он точно решил, что пойдёт в кафе, а после и закупиться в магазине.
В такое время, а именно утро воскресенья, многие в умиротворённой обстановке сидели у себя дома и попросту отдыхали от всей недельной суеты, кому то же для отдыха нужен был выход из дома: может это была просто прогулка, либо поход в церковь, либо поездка в гости, по магазинам, в пригород на дачу - однако любое из этих занятий делалось себе в удовольствие, непринужденно.
Но для Даниила было всё равно, что сегодня воскресенье, он даже не знал об этом, потому что ему это и не надо было, для него сменялись только месяца, а за днями он вовсе не следил, так как разницы между буднями и выходными у Даниила не было, праздники приравнивались к обычным дням, вечер и утро были как одно единое. И все это оттого, что он был творческой, хотя для соседей больше странной, персоной: как уже говорилось, Даниил подолгу сидел за своими сочинениями, иногда так углубляясь в эти придуманные мирки, что полностью терял чувство времени, тем самым губя своё здоровье. Но полностью о нем не забывал: еженедельно у него были длительные прогулки, правда зачастую с самим собой, ведь друзей Даниил практически не имел. Он уже, можно сказать, полностью закрылся от общества, не считая это важным звеном в развитии. Хотя так было не всегда.
"Всё взял" — произнёс про себя Даннил и открыл дверь.
— Здравствуй, хозяин...