Частушки

Тощий ельник. Чуткий сон.
Сыч расхохотался.
От чего проплакал он,
Эхом заметался?

Я, присевши: - Мне? Не мне?
Страх опутал мысли
Может, напрокудил где,
Иль чужое свистнул?

Осмотрелся в темноте,
Оглянулся быстро -
Не помины ли напел
Мне расстрельный выстрел?

Сходу в храм под образа.
С гордыми общаться.
Не занес ли "Аз воздам"
Руку, поквитаться?

Не готовит ли Господь
Кару раньше срока?
Хоть бы бес какой помог
Отыскать пророка.

Я б ему на все лады
Причитал о жизни,
Мол, архангелы немы
В небесах осклизлых.

Одежонка из прорех.
Льется вслед злословье,
Да навил девичий грех
Гнезд у изголовья.

Или в церкви - к свеч огню.
Под укор иконный.
В хвост и в гриву Сатану
Бранью крыть отборной.

Плутовское пусть хайло
Кочевряжит правда.
Не мечтает пусть, мурло,
Статься богоравным.

Дьяку бы, как на духу,
Исповедал душу.
Да, упившись, под ольху
Или спать под грушу...

Ангел крылья распластал.
Вьются серафимы.
Призрак счастья полетал
Вдалеке лениво.

Чудилось, вот-вот с небес
Благодать Господня,
Волоча дубовый крест,
Рухнет в преисподню.

Все в тар-тарары, к чертям
Полетит во мраке,
Как бы в этом я и сам
Не пропал на плахе.

Не случилось. Пронесло!
Я давай молиться:
- Сделай, чтобы повезло,
Дай отсюда смыться.

Тут возьми протявкать псу.
Сыч на лай затихни.
С места я рванул вовсю,
Так как третий - лишний.

Напрямки, через кусты,
Через буераки,
Чертов матеря пустырь,
Радуясь собаке.

И спасительный елей,
В сердце мироточа,
Сделал бой его звончей
Этой страшной ночью.

И зубрит теперь псалтырь
И, как сыч хохочет.
Только ночью на пустырь
Забредать не хочет.