Кто я?

Я не помнил, кто я, и как я оказался здесь, мне было известно лишь одно: надо куда-то успеть, а иначе будет поздно.

Большая лужайка, густо покрытая зелёной травкой, была усыпана цветами. Вокруг зеленел лес, а сверху светило солнце. Никаких тропинок или указателей не было в поле зрения, что ещё больше усложняло мою задачу.

Я не помнил, кто я, и как я оказался здесь, мне было известно лишь одно: надо куда-то успеть, а иначе будет поздно. Раз я нахожусь в самом сердце глухого леса, мне надо искать путь до ближайшего населенного пункта. Возможно, я увижу что-то знакомое, даже, если это не так, будет шанс получить хоть какую то помощь. Совершенно непонятно, откуда в моей голове царила такая паника: ранен или голоден я не был, опасность вроде не грозит, а я все равно ничего не помню. 

​​​​​​Странное это ощущение - чувствовать только две вещи: безмятежное спокойствие и вместе с ним скрип каких-то шестерёнок в моем воображении, которые отсчитывали мои последние секунды. Может быть даже минуты, вот только в моём распоряжении оставалось не более часа.

В моем - это в чьем? Я нервно захихикал, так как даже собственное имя оставалось для меня тайной, покрытой мраком. Я побежал трусцой по краю цветочной полянки, желая увидеть хоть какие-то ориентиры. Смысл долго размышлять, если я все равно могу в любой момент забыть, к какому выводу я прийду? Пробежав половину дистанции, я заметил, что кусты, которые я уже почти оставил позади себя, помяты посередине так, будто через них продирался какой-то зверь. Ну или волокли человека. Как то же я сюда попал! 

Поздравив себя с нахождением первого ориентира, я ломанулся через них в самом примятом месте. Все чувства были какими то притупленными, как будто меня накачали наркотическими веществами, во всяком случае, боли от хлещущих по моим бокам веток, оставшихся несогнутыми, не ощущал.

А вот и звериная тропка, абсолютно незаметная, если искать ее, находясь на той громадной лужайке. Было бы странным, если бы я, проигнориров ее, пошел искать что-то ещё. Такое чувство, что невидимые шестерёнки ускорились, как будто издеваясь надо мной. Времени осталось ещё меньше, чем я расчитывал изначально. И откуда все это во мне? Я понятия не имел, но надо было бежать дальше. Быстрее, ещё быстрее. Вот уже дорога, а не маленькая тропинка, нырнула вниз и  пошла под горку. 

Замедлять свой шаг я не стал, поэтому, увидев обрыв и простирающуюся под ним речку, я успел только ойкнуть и выругаться - по русски, от души. Бултыхнувшись в холодную, обжигающую непривычный к купанию организм воду, я увидел мостик в десяти метрах от себя, и большой населенный пункт на том берегу со сделанной кем-то табличкой "Добро пожаловать обратно!". 

Вода сомкнулась надо мною, но я тут же вынырнул и активно погреб к тому берегу. Скрип шестерёнок стал сбиваться с ритма, не забыв напоследок ускориться. Меньше минуты. Вот уже под ногами дно. И тут я застрял, запутавшись левой ступней в скользком и клейком иле. Рванувшись, я подскользнулся другой ногой и с размаху сел на илистое дно в метре от берега. Десять секунд. Барахтаюсь, но все безнадежно. 

- Девять, восемь, семь.... Собираю все силы.

- Шесть, пять, четыре  .. Рывок всем телом

- Три... Меня зовут Борис

- Два....И я умираю

Один ...

- Нееееееееет! Прежде, чем упасть вплотную к недоступному берегу, успеваю схватиться за свисающую с него соломинку. В тот же момент все исчезает.

Никакого леса нет и в помине, я нахожусь в просторной светлой палате. Мои жена и мать, которые всегда плохо ладили, забыв все раздоры крепко обнимаются, а врач выглядит пристыженным.

- Смотрите ка, и правда выкарабкался...

- Я же говорила, что надо не отключать приборы ещё хоть час, говорила! Я знала, что он успеет, - моя любимая светилась от счастья.

- Странный случай, ведь он так долго был в коме...

- Коновалы, чуть человека не угробили - с упрёком сказала моя мать.

Все это было не так уж важно. Главное, что я успел.