Истина. Мессия. 10

- Мы тоже были, мягко говоря, шокированы, - сказал Дирен, недовольно глянув на Воуро. – Моя супруга до сих пор переживает его... возвращение.

- О, я ни в коем случае не хотел никого обидеть, - невинно произнес Воуро, приподняв перед собой руки в примирительном жесте. – Впредь, буду осмотрительней в своей речи.

- Благодарю вас.

Рослый мужчина в черном костюме и алом галстуке Воуро Дантэ входил в число избранных верумцев, правящих над всеми прочими по праву самых мудрых и опытных представителей расы. В так называемом Совете Старейшин, куда в разные периоды входило от десяти до тридцати членов, Воуро был самым молодым за всю историю. Вопреки этому он показывал себя дальновидным руководителем, занимающимся вопросами образования. Во многом именно благодаря ему верумская система образования распространилась на все миры, входящие в состав Сообщества Света, учитывая не только культурное наследие каждой из рас, но и продолжительность жизни ее представителей. Десять лет назад Воуро вернулся к работе в должности преподавателя философии, совмещая профессиональную деятельность с курированием астрономического кружка. Также он занимался расширением школьных библиотек и архивов, ни в чем не ограничивая любопытство подрастающего поколения, не жалея собственных средств и времени.

Так получилось, что за каждым из Старейшин был закреплен помощник, который занимался подготовкой нормативных актов и документов, присутствовал на заседаниях Совета и в какой-то степени обучался у своего начальника. В моменты созыва Совета Старейшин именно Джена была помощницей Воуро.

- Не беспокойся, Дирен, - вкрадчиво произнесла женщина, вставшая рядом. – Я уже предоставила господину Воуро часть моих исследований относительно Шонеса.

Ровесница Джены, как и подруга, она все еще цвела красотой молодой женщины, хоть и прожила уже больше двух сотен лет. Не смотря на то, что гостья была на голову ниже Дирена, своим властным взглядом она морально делала его ниже. В ее глазах теплился пурпурный свет, гипнотизирующий подобно мистическому огню. Худенькое лицо с нежной кожей молочного оттенка окропили точечки веснушек. Гостья сняла плащ и запустила руки в красные волосы средней длины, убрала со лба челку. В воздухе повеяло ароматом фруктов, резко и приторно. Она расправила складки на белой форме послушницы храма Санакхар церкви Великого Духа Кирии. К этому храму относились все учреждения Сообщества Света так или иначе связанные с медициной. Прямое платье белого цвета по центру пересекала последовательность красных иероглифов – целебные молитвы, которыми украшали одежду хирургов. Далее символы рассыпались по полам, словно багровые капельки крови. На плечах была узорчатая вышивка из той же красной нити. Одежда плотно прилегала к талии, подчеркивая ее. Гостья расстегнула высокий ворот и вздохнула с облегчением.

- Он настроен снисходительно, - успокаивающе сказала она.

Близкая подруга семьи Таитэ Силла обладала потрясающим талантом влиять на настроение людей. Ее глаза заставляли теряться, в словах одновременно звучали, как искренность и забота, так и праведное осуждение. Нежные, почти неуловимые, прикосновения словно бы пускали слабый разряд тока по всему телу. Она приручала человеческие эмоции. Дирен знал, сколь многими приемами воздействия не только на тело, но и на разум обладают послушники храма Санакхар. Каждый лекарь умело манипулировал чувствами и вниманием пациента, чаще всего притупляя их. Порой, когда человек был невосприимчив к анестезии, лекари приглушали сознание исключительно ментальным воздействием или наоборот могли вразумить в момент шока. Понимая, как Силла умеет манипулировать, Дирену становилось не по себе в общении с ней.

Мужчина отошел в сторону, пропуская гостей:

- Прошу вас, проходите на кухню.

- Я бы хотел взглянуть и на мальчика, - попросил Воуро. – Если, вы не возражаете.

- Конечно. – Дирен повесил плащи гостей и указал на дверной проем слева по коридору. – Джена, позови Шонеса, пожалуйста!

Из зала раздались шаги, и из дверного проема справа по коридору показалась голова взволнованной хозяйки.

- Свет вашему дому, - поклонился Воуро.

- Свет и вам, - кивнула женщина и посмотрела на подругу. – Силла. Шонес, пройди на кухню с папой, к тебе гости.

В коридор вышел мальчик с накинутым на голову пледом. Он с интересом посмотрел на высокого мужчину в черном, которого видел впервые. Госпожа Силла приходила в гости очень часто, брала кровь на анализ, задавала какие-то вопросы и даже усыпляла, чтобы путешествовать вместе с мальчиком по его снам. Она называла это трансом. Бывало, она уединялась в отдельной комнате только с родителями, о чем-то с ними разговаривая. Шонес никогда не подслушивал, ему запрещал старший брат, а мама с папой темы беседы держали в секрете. В этот раз ему, похоже, позволят присутствовать при подобном разговоре. Мальчик был воодушевлен, но старался не показывать своего возбуждения, казаться воспитанным и сдержанным. Шонес поклонился женщине и переступил с ноги на ногу, когда посмотрел в стальные глаза Воуро.

- Здравствуй, - улыбнулся Старейшина и присел на корточки. – Меня зовут Воуро.

- Здравствуйте, - кивнул мальчик. – М, Шонес.

- Пойдем, сынок, этот человек хочет с тобой поговорить, - сказал Дирен, взяв мальчика за руку.

Все прошли в небольшую кухню. Там могли поместиться едва ли пятеро, однако в центре стоял стол, окруженный шестью стульями. В воздухе витал запах специй и вареных овощей, аромат которых вплетался в пар докипающего на плите бульона. Широкое окно напротив раковины прикрывала тонкая мнемопленка, напоминающая плотный лист пергамента. Дождевые капли стекали по ней темными линиями. Дирен закрыл за собой выдвижную дверь, усадил Шонеса за стол и подошел к панели справа. Пергамент растворялся в проецируемых на него изображениях. Океан космоса, звезды и туманности, горные хребты, водопады – создавали приятное ощущение оторванности от дождливого вечера. Дирен остановил выбор на пейзаже золотисто-цветочной равнины Верума, а затем переместился к желтовато-красному кухонному гарнитуру. Из верхнего шкафчика он вынул четыре глиняные чаши и белую сахарницу.

- Шонес, я преподаю философию в школе, где учится твой брат, - начал Воуро, когда Дирен разлил травяной напиток по чашам и расставил их на деревянные подложки.

От слов о школе глаза мальчика вспыхнули интересом и энергией.

- Он говорит, что там весело, - радостно произнес Шонес, подавшись вперед. – Там много интересного и много друзей.

- Да, это так, - заулыбался Старейшина, обрадовавшись такому энтузиазму. До этого мальчик вел себя скромно, был зажат. Теперь он уже не мог усидеть на месте, улыбался и будто только ожидал новых вопросов Воуро. – Вижу, что ты очень любознательный и общительный. Я намедни просмотрел результаты твоих предварительных тестов. Ты силен в истории и культурологии.

- Ага.

- Почему ты их так любишь?

- Папа много рассказывает о других мирах и их жителях. Я пока не могу летать в космос, поэтому читаю о них в книжках.

Воуро кивнул.

- Понятно. Мечтаешь стать астронавтом?

- Угу, - ответил Шонес, расставив руки в стороны. – Космос – огромное и красивое место! И я хочу исследовать его весь.

- Не страшно? – с прищуром осведомился Воуро.

- Я буду путешествовать с Ринесом! – яро заявил Шонес. – Я буду пилотом, а он – моим защитником. Мы команда!

Воуро усмехнулся:

- Вот как. Прелестная мечта. За нее стоит побороться. Господин Таитэ, мы можем поговорить наедине?

- Да, конечно. Шонес, иди к маме и брату.

Мальчик быстро спрыгнул со стула и выбежал из комнаты, не забыв закрыть за собой дверь.

- Поразительно, – произнес Воуро, мужчина отпил из чаши. Язык пощипало терпким вкусом сладостных трав. – М, чудесный чай.

- Что именно вас поразило? – поинтересовался Дирен.

- После нападения на Карнак, поступали сообщения о, так называемых, Проклятых, - начал объяснять Воуро. – На некоторых невинных детишек наложили Темные печати.

- И каждый день количество таких детей увеличивается, - грустно произнесла Силла.

Дирен напряженно нахмурился.

- Что это за печати?

- В их основе метафизическое нарушение, - ответила подруга. – Материальное тело растворяет его же духовная энергия. Как ты знаешь, у верумцев и карнакиан ее поток наиболее плотный среди всех известных нам видов. Спазмы, приступы головной боли, кошмары, нарушения работы мозга. – Силла выдавливала из себя перечень симптомов. – Я лично видела, как дети, сошедшие с ума, выцарапали себе глаза. – Женщина сцепила руки в замок и положила их на стол. – Кричали, что видят злых духов. Уже сейчас есть сведения о ста пятидесяти случаях самоубийства.

Ком подкатывал к горлу Дирена. Он видел, как Силлу рвут на части образы несчастных детей. Она уже не первый день работала с беженцами, пережившими нападение Легиона. О том, сколько ужасов она повидала, работая с ними, Дирен знал не понаслышке.

- Но, что примечательней всего, у всех проклятых есть печать с символами, идентичными тем, что у Шонеса на правой руке.

- Вы думаете, что нечто подобное могло произойти с ним, – предположил Дирен.

- Кошмары ему все еще снятся? – спросила Силла.

- Вот уже две недели спит, как младенец, - покачал головой Татиэ. – На боли не жалуется. Очень активный. Вы сами видели.

- Он так и не вспомнил, что было до того, как попал на Верум в числе беженцев? – продолжала Силла.

- Как и раньше думает, что всегда был с нами, но в тот день просто потерялся.

- Он же умер вскоре после родов, - начал Воуро, - а что стало с телом?

- Его не успели захоронить, - покачал головой Дирен. – Кто-то выкрал труп прямо из морга. Все были обескуражены данным событием.

- Ах, я вспомнил. В тот вечер пропали мертвые тела еще десяти тысяч младенцев.

Дирен понял, что Воуро пытается связать события того вечера, возвращение Шонеса к жизни и недавнее нападение на Карнак. Это имело смысл, однако наводило на не самые радужные мысли.

- Тело определенно не его, - вклинилась Силла. – Мальчик моложе Ринеса, и во внешности нет никаких наследственных черт родителей. Но… все анализы ДНК показывают, что он их сын.

- А как у него дела с Дженой? – поинтересовался Воуро.

- Движутся неспешно, - с неохотой признал Дирен, не сводя глаз со Старейшины.

Гости почувствовали неловкость, коснувшись еще более щепетильной темы.

- Нам и тогда пришлось несладко, - сказал мужчина, опустив голову. – До сих пор не верится.

- Случай вашего сына – крайне необычный, - заговорил Воуро. – Именно поэтому к нему такое особое внимание.

Дирен поводил рукой по шее.

- Все чего мы хотим, чтобы он жил, как все нормальные дети, - сказал он, посмотрев в стальные глаза директора. – Получил образование, начал общаться не только со старшим братом, завел новых друзей.

Силла с сочувствием смотрела на друга и мяла пальцы, сцепленные в замок.

- Так или иначе, что вы решили? – спросил Дирен, посмотрел на Старейшину.

Воуро отпил из чаши и вздохнул:

- Не вижу никаких препятствий, чтобы допустить его до занятий. Через месяц как раз начало нового учебного периода. Однако, откровенно говоря, я считаю необходимым понаблюдать за ним.

- Хорошо, - кивнул Дирен. Хотя он не был рад тому, что младшего сына фактически берут под постоянный контроль, все-таки ему давали какой-то шанс на нормальное детство и образование.

Воуро окинул взглядом кухню:

- А у вас интересная планировка. Дом строили сами?

- Вместе с отцом, - ответил Дирен. – Но до того как сюда переехала Джена, он напоминал скорее берлогу.

- Удивительно, как женщины меняют мир вокруг, - усмехнулся Воуро.

- Что правда, то правда, - улыбнулся Дирен, глянув на Силлу.

Она молчала с выражением вины, поглядывая на друга. Уже в дверях директор поблагодарил дом Таитэ за гостеприимство. Силла подошла к Дирену ближе и попросила его наклониться.

- Приглядывай за Дженой, - шепнула она. – Ей, сейчас также нелегко, как тебе тогда.

- Без сопливых знаю, - прошипел Дирен.

- Пока, - бросила Силла, ткнув друга локотком в живот.

- Вас подвезти? – сквозь шум дождя раздался голос Воуро.

- Не стоит. Я живу рядом.

Закрыв дверь, Дирен вздохнул.

- Что он сказал? – спросила Джена, встав напротив мужа.

- В школу ему можно, но его поставят на учет. Будут наблюдать.

- Понятно, - обронила Джена.

Дирен понимал ее смятение и опасения. Она разрывалась между материнской любовью и страхом перед чуждым ей ребенком. Дирен взял супругу за руки и притянул. Она подчинилась ему, хоть и вся продрогла. Крепкие руки Дирена заключили супругу в нежные и теплые объятия.

- Надо отключить плиту с супом, - сказал он, как бы невзначай.

Джена улыбнулась:

- Это так ты меня утешаешь? – она вырвалась из его объятий и прошла на кухню. – Мойте руки.

Дирен проводил ее сочувственным взглядом. Когда-то она стала для него надежной опорой в трудное время, теперь была его очередь поддержать супругу. Джена боялась Шонеса, не могла принять его, и Дирен не винил любимую. Мальчик с белесыми волосами и такими неродными зелеными глазами был тем ребенком, который родился вместе с Ринесом в один день. Тем ребенком, который умер вскоре после родов. Известие о его возвращении можно было бы воспринять, как жестокую шутку, но знакомые врачи уверяли, что никакой ошибки нет. Этот мальчик их давно умерший сын. У всех беженцев по прибытию на Верум брали анализ крови, у потерявшихся детей проводили анализ ДНК, чтобы обнаружить его родителей. Каково же было удивление врачей, когда оказалось, что мальчик числится погибшим уже тридцать лет, а родители его никогда в жизни не посещали Карнак. Анализ повторяли несколько раз, однако иного результата не было. Более того, мальчик откуда-то знал имена Джены и Дирена, признал в них родителей и все просил их отправиться домой к брату.

Джена не хотела размышлять о том, что это за ребенок и как он может быть ее умершим сыном. А вот Дирена все не покидали эти вопросы. Они плескались в мозгу ядом сомнений и опасений. Чем больше он задавался вопросами о том, как и почему их ребенок вернулся к жизни, тем сильнее начинал побаиваться мальчика.

Дирен сжал кулак, прогоняя омерзительные мысли. Он не мог себе позволить разрушить семью, поддавшись страху перед тем, что не в состоянии понять. Это и не имело смысла. К ним вернулся сын, которого они так давно потеряли, дитя, из-за смерти которого было пролито столько слез. Дирен не хотел терять его вновь, хотел, чтобы и Джена, наконец, признала в нем своего сына.