09. Семья Казаковых счастлива феерически. Выкуси, Лева Толстой! (финал)

Признание

Однажды вечером с Вадимом Казаковым случился очередной приступ словоизвержения, и он решил предъявить претензии жене. Она нисколько не удивилась, ибо его выступления давно вошли в золотой фонд семейства Казаковых. Осталась сущая мелочь: ЮНЕСКО непременно должно было объявить их культурным наследием и демонстрировать видеозаписи речей по всему миру во имя укрепления института семьи и брака. Но в этот раз Вадим превзошел самого себя.

— Ты толстая, — сказал он.

— Да ну.

Наталья лежала на диване и читала очень интересную книгу про любовь. Брутальный мачо всячески спасал прекрасную героиню. Сначала из пасти акулы, потом от клыков и когтей горного льва и под конец от уз ненавистного брака. Освобождение происходило под аккомпанемент знойного танго.

— Ты толстая, толстая, толстая! — патетично воскликнул Вадим, привалился сбоку и положил голову на ее плечо.

— Казаков, слезь. Мне тяжело, — перелистывая страницу, недовольно заметила она.

Тем временем в книге прекрасная героиня трагически заламывала руки и восклицала, что ее жизнь не имеет смысла без любви. Койоты согласно скулили в прериях. Над миром занималась кровавая заря.

— Нет, я хочу полежать на тебе. Имею право.

Вадим завозился, укладываясь поудобнее. Устроил свою тяжелую от мыслей голову на груди, потом уложил ее на живот, затем перебрался с нею на бедро и угомонился на некоторое время.

— Когда я взял тебя в жены, ты была как дюймовочка. Тоненькая и стройненькая. И я тебя любил.

— Как трогательно, — язвительно заметила Наталья, дернула бедром и стряхнула его на диван.

Пружины жалобно взвизгнули в унисон с возмущенным криком Вадима. Он вскочил и пошел на абордаж, отстаивая право полежать там, где хочется. И победил.

— И сейчас люблю, несмотря на то, что ты толстая. Вот говорят, есть мужчина, есть женщина, и они созданы друг для друга. Это правда, — снова уложив голову на грудь, сообщил Вадим. И, помолчав, добавил. — Ты моя любимая жирненькая свинюшка.

— Казаков, ты как всегда козел, — не осталась в долгу она.

А в книге брутальный мачо швырнул прекрасную героиню на ложе, усыпанное экзотическими цветами, и пылко овладел ее телом и душой. В ветвях сакуры истошно заливался соловей. В воздухе разлились флюиды неземного счастья вперемешку с конским навозом.

— Может быть. Зато дети у нас получились хорошие, — философски заметил Вадим.

И в кои-то веки Наталья с ним согласилась.