Утерянная записка

Я пришел к своему другу-Матвею, его как раз в это время навещала жена.

 
Он возился со своей постелью, которая являлась всего лишь матрасом положенным, на голый бетонный пол. Рядом с ним стояла небольшая полупустая тумбочка, а на другой стороне комнаты располагался такой же серовато-грязноватый матрас что и у него и такая же тумбочка только без дверцы.
 

В дверях, или вернее будет сказать на входе в комнату (потому что двери там заменяла металлическая, будто тюремная решетка) стояла жена его, которую я видел до этого всего раз, и ожидала когда он уже наконец найдет в своем задрипанном матрасе то, что жаждет ей так показать.

 
В этот момент появляется супруга того самого «сокамерника» который имеет бездверную тумбу, и начинает чиркать спичками у матраса своего, по- видимому чем-то не угодившего ей муженька, бормоча что-то себе под нос, словно произнося заклинание.

 
Матвей также что-то бранно бормотал только у своей постели, переворачивая её вверх дном и не обращал внимания на вошедшую женщину. Жена Матвея начала охать да ахать вопрашивая- Ой что это?
Что это она делает такое?

 
В это время матрас уже начинал медленно разгораться и супруга «сокамерника» выскочила из комнаты. Лара (как потом оказалось, звал Матвей свою любимую) не смогла удержаться, чтобы не спросить мимо проходящую обезумевшую пироманьячку:
 

-Зачем это вы? Что же вы наделали такое?
 

Обернувшись, она резко подскочила к ошарашенной Ларе, и крепко сжимая в кулаке спичечный коробок, выпалила грозя указательным пальцем, то ли так неудачно обломленным, то ли с покусанным ногтем:
 

-Заткнись и не лезь не в своё дело! Ты не знаешь какое чудовище эта гнида! Хочешь узнать что он делал со мной?!
 

Вопила разгневанная жёнушка, непроизвольно пуская слюни в лицо Лары, с оттенками злости, жалобности и затяжной депрессивной безысходности в её голосе. Глаза у неё были хоть и бесспорно, красивые, но всю эту ярко выраженную голубую океанскую красоту, уродовал её внутренний мир, отчётливо отображающийся в зрачках которые ей служили в качестве искаженной призмы.
 

Тут выходит Матвей и ни сколько невзирая на клубы дыма за своей спиной, кажется, так и ничего не найдя, озадаченно стоит и вспоминает куда же мог деться этот предмет что он искал на своем спальном месте -Неужели кто-то украл?
 

Пироманьячка убегает.
 

Лара снова заохала, обращаясь на этот раз к отцу своих двоих сыновей, которые давно уже не видали своего папаню:
 

-Матвеюшка, ну ты что, так и будешь стоять как вкопанный?! Горят же пожитки ваши!
 

После этих слов он приходит в себя словно только что ото сна пробудившийся, снимает со своего худощавого тела футболку и бросается к горящему матрасу, накрывая огонь одеждой что ему единоразово выдали и приговаривает:
 

-Во, как дед учил!
 

Футболка воспламенилась в разы быстрее спальной подстилки, и Матвей, немного растерявшись помедлив, снял с себя штаны, только на этот раз он не стал кидать их в ещё больше разошедшееся пламя, вместо чего просто пустил струю своей урины на уже почти догорающий бедный матрас своего приятеля по комнате, и громко крикнул в мою сторону:
 

-Егоркаа, давай помогай!
 

Я посмотрев по сторонам, и убедившись что больше на помощь никто не спешит, как и сама смущенная Лара, подбежал к Матвею и стал опустошать свой мочевой резервуар на ничуть нестихающий столь редкий огонь в нашем большом лечебном санатории.
 

Стоило нам полностью погрузиться в это благое дело, как тут, как назло, вбегает хозяин постели вместе с санитарами и вопит на нас:
 

-Вы чё творите? Вы чё творите?
 

Матвей не отвлекаясь, и не сбавляя свою продолжительную струю отвечает:


- Как чё? Не видишь?
Пожар тут у нас! Твоя подружка устроила между прочим!


Санитар схватил из ниоткуда взявшийся со стены огнетушитель и залил всё вокруг.




…Черти такие! Мы всего лишь хотели потушить огонь, хотели как лучше, а нас ещё и наказали.