Драматические рассказы

- Андрюша! Андрюш, ты дома? Андре-е-ей! Ну где ты? Посмотри, что я купила!
- Привет, Наташенька! Показывай свои обновки!

Наталья скинула туфли и подбежала к большому дивану, бросила на него объемные пакеты и притворно вздохнула:

- Устала! Ох, Андрюш если бы ты только знал, как я устала!

Андрей любовался женой - она все такая же девочка, которую он встретил пятнадцать лет назад на юбилее коллеги. Точеная фигурка, длинные каштановые волосы, небесного цвета глаза. Его Наташенька, его девочка.

- Только ты не подглядывай, хорошо? - щебетала Наташа, шурша упаковочной бумагой.

Дождь одолел. Хоть нормально бы прошёлся, а то всё каплями мелкими грязь разводит. Мне не нравится, и на душе паскудно. Мысли несутся во времена, когда пакет травы стоил две сотни и я не обламывался сам ходить к клиентам. Считай, за возможность покурить в довесок к оплате.

Про Шима и Ваню разное говорили. Сам я слышал, как они таксиста ограбили. Мужик тупанул, конечно. Должен был смекнуть что к чему, когда двух здоровых лбов за город вёз. Потом он своих подтянул – Шим без двух передних зубов остался, а Ваня три месяца с гипсом на руке проходил. Надо было совсем не знать этих пацанов, чтобы думать, что это стало им уроком.

…Удивительно, никакого ощущения беспокойства, только торжественность. Что бы мы ни чувствовали или не чувствовали, какие бы решения не принимали, смерть остается очень серьёзным явлением. Да, иногда подкатывает боль обиды, разрушая торжественную чистоту свершаемого, но я научился сдерживать её на время. Хотя, это тебе не раковая опухоль, помучался годик-другой и вперёд, свободен.

Il у a un tragique quotidien qui est bien plus réel, bien plus profond et bien plus conforme à notre être véritable que le tragique des grandes aventures. Il est facile de le sentir mais il n'est pas aisé de le montrer par ce que le tragique essentiel n'est pas simplement matériel ou psychologique. Il ne s'agit plus ici de la lutte déterminée d'un être contre un être, de la lutte d'un désir contre un autre désir ou de l'éternel combat de la passion et du devoir. Il s'agirait plutôt de faire voir ce qu'il y a d'étonnant dans le fait seul de vivre.

ІІІ
Здається, звали його Чарлі Фор(Four). Здається так. Пам’ятаю. Того самого, власника, того «ідеального». Того, в яких віриш Ти…
З далеких країв він сюди прийшов, до яких бруд теж напевно вже дістався. Так, з дуже далеких країв. Зупиняю тебе через це. І саме йому, через твою наполегливість, належало це ім’я – «зелений Бог» міста. Так! Так… Саме він зміг, у що знов ж таки не вірю, «підкорити» той гнилий світ, саме йому належав той «ідеальний» і прекрасний дім із троянд. Саме йому…

Краткие портреты героев


ЖИТЕЛИ ДОМА 17\1:


Братья Колбасьевы. Иван и Иван. Когда мать показала сыновей отцу первого он решил назвать Иваном. Когда увидел второго – подумал, что это первый и снова назвал Иваном.Честные рыцари двора 17\1 8ой радиальной улицы. Атлетически развиты. Политически раскованы. Ненавидят буржуев и черных. Главный авторитет в жизни – соседка напротив Баба Шура.

Ну здравствуй, милая. Ты снова здесь. Не ожидал тебя увидеть. Как же ты повзрослела. Тот детский, невинный взгляд совсем пропал. Стал жестче, в нем исчезла надежда...

Да, как ты заметила, я тоже повзрослел. Это твой мир, он растет вместе с тобой. С нашей последней встречи здесь все изменилось. Все слилось в одну кучу. Свет и тьма, ложь и правда, добро и зло... Все границы стерты. Где твои друзья? А черт их знает. Появлялись новые персонажи, старые пропадали. Забавно, не правда ли? Все как и в твоей жизни.

ІІ
Вже 1864* рік. Здається малим перепочинком… Ні! Знову бруд?.. О, так! Скільки часу пройшло з того занепаду, скільки впало зірок у хмари, скільки погоріло полів, скільки вмерло живого… Але нічого не зникло. Скільки тих сірих років, скільки всього…

+ + + +

Знищене й розбите їство завжди складається всього з чотирьох частин

Частина четверта
Він – янгол
Він – грішний я

I
Початок завжди був нецікавим… Як і суміш Валер’яна* й Брайана* зі мною, вбитим, величезно-малим «Я».

Викручуючись у тенетах волі, помираючи та розквітаючи в мріях, там за пагорбами, там у небі, у землі, й на поверхні, великий світ поснув, міцно поснув, захопивши з собою усе добро й усе зло…

Три ветки. Восемнадцать возможностей. Четырнадцать одинадцатостей. На следующем кадре вы можете видеть глаза, слышать рты, и ненавидеть таких же как вы. Можно, конечно, попросить их всех умереть этой зимой. Но разве люди умирают по просьбе?

- Эй, дружище, не мог бы ты умереть сегодня утром?

- Конечно! С тебя выпивка, братан.