Странник и виноградарь
Однажды много зим тому назад, в маленькой южной стране, название которой уж давно легло в землю вместе с ведущими к ней указателями на обочинах пыльных дорог, странник шёл через дикое поле. Носил он лишь бурую рясу и старые башмаки, истёртые до дыр. Странник был немолод, и палящее солнце вместе с жаром душистой травы отнимало у него последние силы, но он настойчиво двигался вперёд, несмотря на все тяготы, вытирая пот с загорелого лба. В кармане у него не было ни гроша и ни крошки хлеба: он был пилигримом, несущим факел веры в неизведанные, далекие земли.
День длился долго, и страннику становилось всё сложнее идти. Жажда мучила его — последний глоток из бурдюка он сделал ещё вчера, отдыхая в тени смоковницы, и воды у него совсем не осталось. Но странник не отчаивался и верил, что Господь позволит ему встретить реку на своём пути, чтобы напиться вдоволь и набраться сил в её прохладе.
Вскоре путник завидел необычные очертания вдали. Он остановился и сузил веки, стараясь разглядеть хоть что-то сквозь марево. На горизонте виднелась стена. Это был город, стоявший на скалистом берегу небольшой речушки. Оливковые деревья затеняли деревянные ворота, и вокруг не было ни души. В воздухе летала горькая пыль, обжигающая грудь с каждым вздохом, и потому пилигрим поспешил к поселению с целью спрятаться от неё и передохнуть от пьянящего аромата летних полей.
Приблизившись, странник понял, что это был не просто маленький городок, а настоящая крепость. Стены из песчаника были настолько толстыми, что ни один враг не осмелился бы штурмовать их под таким беспощадным солнцем, а добротные ворота выдержали бы и дюжину ударов самого крепкого тарана. Пара не слишком высоких, но внушительных башен, окружённых густыми кронами деревьев, возвышалась среди нагромождений домов с кроваво-красными черепичными крышами, устремив взгляды чёрных бойниц на далёкий горизонт. Такие крепости всегда строились на века, а в их стенах сменялось множество поколений. “Должно быть, правитель этого города очень богат и мудр”, — думал странник.
Пилигрим шёл по дороге, оглядываясь по сторонам с улыбкой. Вокруг раздавались десятки голосов: люди оживленно болтали, торговцы громко спорили, а за углом смеялись и кричали дети. Вот женщина несёт корзину апельсинов, а вот старик едет в повозке, нагруженной пухлыми мешками, и бранит своего не менее старого осла за то, что тот на силу идёт, замученный жарой и назойливыми насекомыми. Оживлённость городка грела сердце путника — он уже несколько дней не слышал человеческой речи. Однако, до его ушей доносилось кое-что ещё. Шёпот и разговоры слышались с обочин, из-за приоткрытых дверей и прилавков, что стояли в тени тряпичных навесов, и все они были об одном: о правителе, винограднике и некоем зрелище, которое должно было произойти после полудня.
Странник не был голоден, но хотел пить. Он подходил к торговцам, что сидели на расстеленных тряпках, кланялся на порогах домов, двери и окна которых были распахнуты с целью впустить свежий воздух, но впуская лишь полуденный зной тесных южных улочек. Нигде не было ответа. Странник с улыбкой спрашивал людей о глотке воды, но они только отводили глаза. Когда они видели незнакомого паломника, их лица внезапно становились хмурыми, и все разговоры немедленно прекращались, пока назойливый человек в рясе не уходил. Город был слишком занят своими делами. Что ж, это не огорчало путешественника. Он казался ему прекрасным, таким прекрасным, словно он никогда раньше не бывал в других городах, и радовалась его душа. "Может быть, я мог бы спуститься к реке и напиться там?" — подумал он.
Солнце прошло зенит, неспешно опускаясь к городской стене, и жара немного отступила. Странник покинул оживленную улицу и попал на окраины. Здесь стояли дома бедняков, осевшие, с потрескавшимися стенами и тёмными кусками материи вместо входных дверей. Странник уже собирался направиться вниз к реке, в тень оливковых деревьев, как вдруг заметил поодаль группу детей. Они стояли к нему спинами, выглядывая из-за угла дома и показывали куда-то пальцами, держась за животы и громко хохоча. Путник посмотрел в ту сторону и прямо под городской стеной увидел небольшое пространство с длинными бороздами вспаханной земли, на некотором удалении от остальных жилищ. В центре него стояла крохотная покосившаяся хижина, рядом с которой старик поливал единственную виноградную лозу, робко тянущуюся вверх из оскуделой песчаной почвы.
Дети смеялись над стариком и бросали в его сторону камни, которые, однако, не достигали цели, ведь он был слишком далеко. Это было больше похоже на игру. Странник подошел к ним. Лишь только смуглые дети в лохмотьях увидели перед собой незнакомца, они испугались его вида и убежали. Пилигрим был высокого роста, растрёпан как нищий, и чужеземное лицо его, покрытое густыми тёмными веснушками, словно брызгами дорожной грязи, было для них странным.
Пилигрим долго стоял на том же месте и смотрел на виноградаря. Старик не замечал его, занятый своим делом. Наконец, странник решился приблизиться. Виноградарь рыхлил землю вокруг единственного живого ростка, окруженного подобными ему мелкими и мёртвыми.
- Плохи дела с этими лозами, - сказал он. - Но я не отчаиваюсь, добрый странник. Однажды я соберу прекрасный виноград с этой земли.
- Но доживёшь ли ты до этого дня? - спросил пилигрим.
Виноградарь поначалу не ответил. Закончив работу, он опёрся на мотыгу со вздохом и вытер пот со лба. На его морщинистом загорелом лице появилась улыбка.
- Может быть, и не доживу, - ответил он. - Тогда через много лет этот урожай соберёт кто-то другой и насладится его вкусом.
Послышался стук копыт. Странник и виноградарь обернулись, увидев широкоплечего мужчину в плаще, с черными как смоль волосами и бородой, приближающегося к ним. С ним было еще двое всадников. Он громко поприветствовал их и сказал:
- Отойди, пилигрим. У меня есть дело к этому человеку.
Странник сразу понял, что это был правитель города. Он был именно таким, каким он себе представлял — гордым и красивым, достойным возведённой им процветающей крепости. Он низко поклонился и покорно отошел в тень крыши хижины.
Правитель слез с лошади и подошел к виноградарю, глядя на него сверху вниз, как орел с высокого утеса, хмурясь подобно грозовой туче в летнюю грозу.
- Что ты теперь мне скажешь, старик? - спросил он.
- Ничего такого, чего бы ты не хотел услышать, - с кроткой улыбкой ответил виноградарь.
- Вот как.
Странник заметил, что у домов вдалеке начали собираться люди, наблюдая за их разговором.
- Разве я не говорил тебе? Я приносил тебе еду, я приносил деньги, но ты глух к словам, слеп к дарам. Ты, упрямый старик. На этом месте будет построен рынок, где люди смогут торговать, тогда в нашем городе не останется бедных, тогда сюда начнут приезжать купцы из столицы! Неужели тебе этого не ясно? - воскликнул он особенно громко, чтобы услышал народ возле домов.
Виноградарь опустил взгляд и сжал губы, задумавшись. Правитель ждал, возвышаясь над ним. Люди за домами перешептывались и бормотали, глядя в его затылок с блестящими от пота чёрными волосами, затаив дыхания.
Наконец, виноградарь поднял голову, прищурившись от солнца.
- Что ж, да простит меня бог. Наверное, я достаточно зол, чтобы утверждать, что этот виноградник мне дороже счастья других.
Правитель втянул носом воздух. Внезапно он подскочил к лозе и схватил её могучими руками. Он вырвал её с корнем и потряс в воздухе перед стариком.
- Смотри, у тебя больше нет винограда! Что ты скажешь теперь?!
На лице виноградаря не было испуга. Он опечалился, но не слишком. Виноградарь посмотрел сначала на лозу, а затем на искажённое в гневе лицо правителя.
- Если ты хочешь эту землю, она твоя. Я не хочу мучать тебя. Я не стану у тебя на пути.
- Но ты уже стоишь, глупый старик! - воскликнул правитель. - Ты живешь в этой разваливающейся хижине и каждый день выходишь в поле поливать свой виноград!
Ответа не было. Виноградарь смотрел в землю в молчании. Правитель фыркнул. Он развернулся и пошёл к лошадям:
- Ты не оставляешь мне выбора, старый дурак, - сказал он, оседлав коня, и уехал со своими спутниками. Народ у домов стал расходиться, переговариваясь со скукой.
Когда правитель скрылся из вида, странник вышел из тени. Его лицо было печально.
- Почему ты не отдашь ему землю? - спросил он. - Ведь они просто убьют тебя, и никто о тебе не вспомнит.
Старик взглянул на него. На его лице снова появилась улыбка.
- Правитель обманывает тех людей, - он простодушно указал пальцем в сторону домов. - На этом месте не будет рынка, но будет сад для правителя, окруженный высокой оградой, чтобы никто другой не мог проникнуть туда и порадоваться его красоте.
Странник задумался над его словами. Через минуту, пока старик с улыбкой наблюдал за ним, опираясь на мотыгу, он спросил:
- Как зовут тебя?
- Навуфей.
- Да поможет тебе бог, Навуфей, - сказал странник. - Я должен идти. Скажи только, не найдётся ли у тебя глотка воды? Горло моё сухо как восточная пустыня с самого вчерашнего дня.
- Конечно! Разве же может не найтись одного глотка? - засмеялся виноградарь.
Он скрылся в хижине. Минуту спустя он вручил пилигриму кувшин с водой и большой ломоть хлеба.
- О нет, я совсем не голоден. А если бы и был, это слишком много, чтобы принять.
- Возьми, и пусть с тобой будет твой бог. А не то хлеб этот зачерствеет, и все, кого я им смогу угостить, будут мыши в моей хижине!
Они ещё немного поговорили и посмеялись. Наконец, странник распростился с добрым виноградарем и ушел. Старик махал рукой ему вслед, опираясь на мотыгу. Пилигрим покинул город и пошёл вперёд через поле, ощущая на коже тёплое дыхание мира, наполненного ароматами цветов и трав. Солнце уже клонилось к горизонту, и небо загорелось оранжевым пламенем заката. И странник ушёл, не попрощавшись с маленьким городком, гордо высившимся над скалистым берегом реки в багровой тени оливковых деревьев.
Вскоре к старому виноградарю пришли люди и повели на суд. Там незнакомый человек рассказал всем, что старик оскорблял их правителя и клеветал на бога. Толпа согласилась, и кто-то добавил, что старик этот был очень злобным и вдобавок совершенно сумасшедшим — поливал единственную виноградную лозу! Виноградаря приговорили к побиению камнями, а его землю забрал правитель и, действительно, разбил там сад неописуемой красоты. Сад, окружённый высоким забором без малейшей щели, в которую можно было бы заглянуть, чтобы насладиться этой красотой...
***
Однажды в маленькой южной стране, название которой уже не отыскать на полках монастырских библиотек, странник шёл через дикое поле. Трава оглушительно шумела, и шквальный ветер рвал его густые тёмные волосы. Он был молод, наверное, слишком молод для путешественника, которым он и был, улыбающимся солнцу, небу и облакам в вышине. Он улыбался всему, что видел вокруг себя и что только встречал в дороге, и жизнь переполняла его горячее, юное сердце, готовое к любым приключениям.
Но вдруг путник остановился. Вдалеке он завидел странные очертания. Это был кусочек старой крепостной стены и полуразрушенная башня, что стояли посреди огромного пространства, покрытого тянущимися до самого горизонта рядами виноградных лоз с темнеющими на них спелыми гроздями. Достигнув виноградника, странник перешагнул через оградку и двинулся сквозь заросли к маленькой старой хижине, стоявшей неподалёку от развалин. Там суетился рослый юноша в шляпе, работая мотыгой и вытирая пот со лба.
- Здравствуй, виноградарь! - воскликнул странник, ещё приближаясь. - Прошу, не мог бы ты дать мне хотя бы глоток воды? Жажда мучает меня.
Виноградарь повесил соломенную шляпу на оплетённый лозой шест и устремился к хижине. Через мгновение он вернулся с кувшином воды и ломтем хлеба, тяжело дыша.
- Возьми, добрый странник.
- О, ведь это слишком щедро! Могу я взять этот хлеб с собой?
- Конечно, - ответил виноградарь. - По тому, как ты меня спросил, я сразу понял, что ты хороший человек. Я бы ничего не пожалел для хорошего человека.
Странник отпил воды из кувшина и вернул юноше, а хлеб спрятал в сумку. Он поглядел на виноградаря, щурясь от солнца. Странник был черноглазым, большеоким, и взгляд его был полон жизни, а лицо густыми пятнами покрывали веснушки, словно он был неумыт. Он повернул голову и окинул взглядом бескрайний виноградник, обломки городской стены и руины башни. Его лицо пересекла загадочная улыбка.
- Мы, странники, не совсем люди, - сказал он. - Мы словно духи времени, блуждающие по этой земле. Мы едины, хоть нас и много, в каждом месте и в каждом мгновении. Знаешь ли, все люди и вещи — это духи чего-то. Или кого-то. И ты тоже.
- Я?
- Да, - хитро улыбнулся путешественник.
- Наверное, ты хочешь сказать, что я дух этого виноградника?
- Не совсем. Когда-то на берегу этой реки стоял город, знал ли ты?
- Да. Мой дед рассказывал мне.
- А как звали твоего деда?
- Его звали Арсен.
- Ах, понятно. А твой дед когда-нибудь рассказывал, как ваша семья получила этот виноградник?
- Рассказывал. Но мне не кажется, что это удивительная история, - он снял шляпу с шеста, надев её. - Дед купил этот виноградник у старого больного человека, который больше не мог за ним ухаживать. Этот человек умер в этом доме. Дед заботился о нем до того дня.
- Это грустная история, - сказал странник. - Да упокоится с миром душа того человека. А не вспомнишь ли ты, как было его имя?
- Симон.
- Ах, понятно...
- Но почему ты спрашиваешь об именах? - озадачился виноградарь.
Странник помолчал с минуту. Юноша внимательно смотрел на него, пока тот не поднял голову.
- Не волнуйся. Мне просто присуще большое любопытство! - весело ответил он. - К слову, виноград твой столь обилен и так ароматен. Не один же ты весь его ешь?
- Конечно нет! - округлил глаза юноша. - Я продаю вино. Но винограда так много, уж не знаю, что и делать с ним… Приходится даром раздавать. За это дети из деревни помогают мне прищипывать лозы.
- Замечательный обмен.
Поговорив ещё немного, они, наконец, попрощались. Молодой путник пошёл по тропинке сквозь виноградник, с улыбкой глядя на доставшийся ему ломоть хлеба. Он окинул взглядом буйные заросли, а затем оглянулся на руины. И всё же, быть может, стены крепостей падут, как и самые высокие башни. Время не пощадит города и правителей, как не пощадит и их жителей: ни старых, ни молодых, ни бедных, ни богатых. Ни единой души. Однако, есть вещи, неподвластные даже неостановимому ходу часов, что сменяет целые века. Поистине нерушимые и прекрасные вещи.
Завораживающее чтение. Основной посыл понятен.
Но я никак не могу привязать евангелистов Марка и Луку к тексту. Просветите меня, пожалуйста
Безнадёжная
А это уже случайность, надо бы изменить имена, чтобы не путать читателя) Спасибо за отзыв.
Вся наша жизнь — это совокупность причин, следствий и совершенных случайностей.
я с интересом прочла. И если это не привязано к Евангелию, зачем вообще имена?
Дружбу не планируют, про любовь не кричат, правду не доказывают.
Ницше
Навуфей указывает на библейскую притчу, которая дала идею, а остальные два просто чтобы поддержать мотив.
Вся наша жизнь — это совокупность причин, следствий и совершенных случайностей.
Замечательная история. Прочёл с большим удовольствием. +
~ КМС По Душевной Борьбе ~