Розалинд 12

-У нас в Ланкашире встреча с псом-призраком предупреждает о скорой смерти родственников, или близкого друга. Если при этом пёс ещё и скулит, то смерть ждёт самого встретившего привидение.

- Я ничего не вижу. На кого он смотрит? - потребовала миссис Паркер.

- На вас.

- Что он делает?

- Скалит зубы.

- Выдумки всё это, - миссис Паркер поспешила уйти, бросив напоследок очень странный взгляд на девушку. На картину она избегала смотреть, а зеленоватая бледность так и не сошла с её лица.

Розалинд чувствовала себя неловко, напугав хозяйку замка. Но собака, действительно, присутствовала на картине. Только сейчас она уже не скалила зубы, а преданно смотрела и словно виляла хвостом.

«Очень милый пёсик. Почему мне показалось, что он недружелюбно настроен по отношению к леди Паркер?». И девушка так и не смогла вспомнить, был ли поднят хвост тогда, когда она увидела пса.

Розалинд пошла вдоль стены, рассматривая остальные портреты.

Внимание привлёк один из них. На нём был изображён мужчина, опирающийся на открытый эфес меча, напоминающий шотландский палаш, иначе называемый клеймор. Судя по причёске, бородке сей кавалер жил в конце шестнадцатого века. Дворяне в то время уже вовсю пользовались рапирами, однако военные предпочитали более основательное оружие - палаш. Возможно, этот господин служил в тяжёлой кавалерии, всадники которой носили металлические нагрудники — кирасы, подобные той, что была надета на мужчине с портрета.

Розалинд посмотрела вниз и прочитала имя кавалера: "Сэр Джон Болле, сын Чарльза Болле из Торп-Холла, Линкольншир".

- Рассматриваете портрет моего предка по материнской линии? - раздался позади неё мужской голос, заставивший её вздрогнуть от неожиданности. Позади неё стоял хозяин дома и смотрел на левушку с довольным видом.

- Нельзя так подкрадываться! - выразила протест Розалинд, понимая, что её испуг доставляет ему удовольствие.

- Прошу прощение, мисс Беннет.

Его извинения были чистой формальностью, так как мистер Паркер не потрудился хоть как-то замаскировать насмешку.

- Я вспомнила, ваша мать упоминала в разговоре своего брата - профессора Боле, - Розалинд прервала тяготившую её сцену.

- Совершенно верно, - поклонился сэр Оливер. - После смерти дядюшки, кое-какие вещи перевезли сюда, включая этот портрет и соседний — портрет донны Леоноры Овьедо.

Розалинд перевела взгляд на портрет молодой дамы в зелёном платье. И вновь вздрогнула. Женщина на портрете чем-то неуловимо была похоже на неё: тёмные волосы, нефритовые глаза и лицо такое же маленькое и изящное, по форме напоминающее сердечко.

- Вы тоже заметили ваше сходство с Ленор? Я приказал повесить их портреты вместе, так как с моим предком и прекрасной донной связана одна легенда.

У нас ещё есть время до ужина. Я с удовольствием расскажу вам её.

Сэр Джон Боле в 1584 году принимал участие при взятии Кадиса. После взятия города ему поручили наблюдать за пленными испанскими аристократами. Среди них была донна Ленора. Между ними возник роман. Испанка думала, что он женится на ней. Сэр Джон был вынужден признаться, что в Англии у него есть жена. Тогда Ленор на прощание, в знак любви, подарила ему свой портрет и отдала все украшения. Сама же удалилась в монастырь.

Портрет Дамы в зелёном повесели в Торп-холле. Утверждали, что её дух выходил из портрета и бродил по дому. Но вы же знаете, как любят у нас сочинять подобные легенды. Намедни мы вспоминали про призрак дамы в бежевом.

Несомненно одно - сэр Джон был чудаком. Каждый вечер он оставлял ей место за обеденным столом, чем сильно раздражал собственную супругу.

Однако и после смерти сэра Джона, его сын Чарльз продолжал следовать традиции — оставлять место за ужином для Дамы в зелёном.

В честь неё Шенстон написал поэму «Любовь и честь», а неизвестный автор сочинил балладу о любви испанки к англичанину.

В середине восемнадцатого века, затруднённые обстоятельства вынудили продать Торп-холл семье Берч. Болле уехали с тех мест, забрав с собой портреты сэра Джона и Дамы в зелёном.

Они висели в доме моего дяди — последнего прямого потомка сэра Джона. Дядя умер от сердечного приступа у себя в кабинете. Один из слуг после утверждал, что случайно взглянув на портреты, заметил, что дама в зелёном платье злорадно улыбается, а сэр Джон погружён в печаль.

Дурачку даже послышалось, как тот тихо произнёс: «Горе моим потомкам».

И хотя слуга клятвенно уверял, что ничего не придумал, ему не поверили. Ведь на портрете Ленор изображена с улыбкой на губах. Сэр Джон выглядит суровым и чопорным, словно испанский гранд. У него длинное, вытянутое лицо, меланхоличный вид. Нетрудно вообразить, будто он погружён в печаль.

Вот и вы вообразили, что видели призрачного пса на картине.

- А если я его на самом деле видела, что скажите на это? - Розалинд с вызовом посмотрела на Оливера Паркера.

- Скажу, что у вас разыгралось воображение, мисс Беннет. Может вы и призрака в замке повстречали?

- Вполне возможно, не буду утверждать, - неопределённо ответила Розалинд.

Испытующий взгляд сэра Оливера не вызывал у неё желание откровенничать.

- Зря вы привезли портреты сюда. После смерти прямого наследника, теперь вы станет объектом внимания Ленор.

Сэр Оливер оглушительно рассмеялся над её словами.

- Поверьте, призраки не столь грозны, как их описывают. Хотя, моя мать, супруга и болван дворецкий верят, что они способны причинить вред нашей семье. Даже пытались уговорить убрать портреты подальше.

Только пока я хозяин дома. Менять принятое решение не собираюсь.

Позвольте вас оставить, юная леди. Встретимся за ужином.

Когда Оливер ушёл, Розалинд вздохнула с облегчением.

Пристально вглядываясь в изображение донны Ленор, произнесла:

- Я надеюсь на твою помощь.

Портрет на мгновение словно ожил. Ленор услышала её.

«Что на меня нашло?! Уже с портретами разговариваю», - опомнилась Розалинд. Она поспешила уйти отсюда.

«Кого ещё из Паркеров встречу?» - подумала девушка, направляясь к себе в комнату.

Но больше ей на пути никто не попался.