Призрак Броселианда 03

«Да пропади всё пропадом», - застонала я при виде приближающейся кавалькады.

- Она шпионка де Жюслена! - зычно крикнул один из предводителей.

( Это он про меня?!)

Я возмущённо уставилась на обвинителя, смерив нахала с головы до ног. Отметила, что на его железных башмаках красовались шпоры в виде зазубренных по краю дисков.

- Благородный рыцарь, я не знакома с вышеназванным сеньором, - возразила ему, как можно спокойнее и с достоинством.

На самом дне души всё же теплилась надежда на то, что это — участники ролевой игры, которые решили разыграть первую встречную, то есть меня. А шрамы - профессионально наложенный грим. Тогда их цель — заронить сомнение и заставить поверить жертву розыгрыша в то, что та попала в прошлое. Раз так, тогда подыграю им. В любом случае хорошие манеры никому не повредят.

Будучи здравомыслящей особой, я вполне бы разделяла скептицизм тех, кто считает перемещение в прошлое - плодом фантазии, или заблуждением.

Нелепо само предположение оказаться в прошлом, абсолютно непонятно каким образом, словно некая шахматная фигура, которую перенесли на чужое поле.

Неудачное выбрала сравнение (никому не хочется ощущать себя пешкой в чужой игре).

Разумеется, я в одно время интересовалась возможностью попадания в другое время, но кроме «кротовых нор», замкнутой времениподобной кривой… и прочих маловразумительных гипотез, ничего не нашла, и на этом интерес мой угас.

Но сейчас он просто взлетел до небес. Ведь попаданкой стала я!

Разум опровергал такую возможность, а внутренне "Я" кричало:" Да-да, ты вляпалась в историю!"

Чему верить?!

Так всё же я попала в прошлое, или глупый розыгрыш?

Берём инициативу в свои руки, как известно - «лучшая защита - нападение»

- Вы нанесли мне оскорбление подобными подозрениями, монсеньор! - с чувством оскорблённой невинности произнесла я, и укоризненно добавила: - разве так обращаются с незнакомой дамой?!

Похоже, мои слова их смутили.

- Я барон Рауль де Ге-Монфер. В 1370 году от Рождества Христова, подлый сир Бернар де Жюслен из Гаскони вероломно напал и разграбил мой замок Компер. Сегодня слуги донесли, что мой враг вновь собирается напасть на мой замок, поэтому и выслал переодетых лазутчиков. Вместе с верными вассалами я сделал вылазку и встретил на своей земле прекрасную деву.

(Значит я по его словам нахожусь в 14 веке, где-то между 1370 годом и … Не так легко определить, сколько лет прошло после первого вторжения де Жюслена во владения барона ! Однако вряд ли их вражда затянулась на тридцать лет. Барон ещё вполне крепок, несмотря на то, что лицо его покрыто морщинами и шрамами, а гордо вздёрнутая бородка с сединой, на вид ему не больше сорока-сорока пяти лет.

- Назовите ваше имя, госпожа, чтобы я мог избрать вас дамой своего сердца!- пылко заявил он.

«Однако и переходы! - удивилась я, - вначале обрушивается с обвинениями, затем крутой поворот на девяносто градусов».

Впрочем о сумасбродстве рыцарей я наслышана. То они, доказывая любовь, в одной нижней женской рубашке выходили на ристалище против закованного в броню неприятеля(и в результате естественного отбора дураки отправлялись на тот свет), то с гордостью носили на шлеме женскую перчатку, оторванный рукав, как знак особой благосклонности.

- Это наша сестра, барон, - из леса выехал рыцарь с жёлто-голубым флажком — официальным цветом шведов, а за ним — второй, держа за уздечку игривую лошадку, уступающую в размерах рыцарским коням. Судя по внешнему сходству всадников — они братья.

- Сеньор Шатожирон де Анскетиль и его брат! (я не ошиблась в своих умозаключениях), - приветствую вас, - барон поднял руку в железной рукавице.

Братья сняли шлемы и поклонились.

- Позвольте мессир барон, мы заберём свою сестру.

Бриан, - помоги Радегунде сесть на лошадь..

Темноволосый рыцарь с таким же смуглым и надменным лицом, как у сеньора Шатожирона, только ещё более красивым, подвёл ко мне лошадку и помог взобраться в седло.

Уже не удивилась, когда заметила, что вместо моей одежды - чужое платье. Значит я, действительно, переместилась в прошлое. Осознание этого повергло в глубокое уныние и даже в шок.

Однако, чтобы выжить, следует как можно скорее взять всю волю в кулак и не терять самообладания. Поездка позволила немного рассеяться.

«Мои» братья доставили меня в маленький замок, который и замком трудно назвать.

«Не Версаль», - подумала я, обозревая, пока мы шли, — главный зал, кухню, если судить по доносившимся оттуда запахам (в животе голодные спазмы бурно на них отреагировали, а маскировочного котика поблизости не оказалось), рядом кладовая, помещение для слуг, и уж затем господские покои.

Насторожило поведение моих спутников. Они держались подчёркнуто вежливо, но что-то в их манерах пугало и настораживало. Может, молчаливые переглядывания?

На стол быстро накрыли слуги - старик и парочка юрких пажей, а может юных оруженосцев, которые успели снять доспехи с господ и принести кушанья.

Ужин при свете факелов в зале, стены которого были увешены охотничьими трофеями в виде голов и шкур убитых зверей. На полу простая солома, дубовые стол и кресла, наверное ещё с времён первых крестовых походов.

Ужасно сквозит. Представляю, как холодно здесь зимой.

Я поёжилась и отпила немного красного вина.

Меня заинтересовал кубок — не оловянный, как я вначале подумала, а серебряный. Он настолько старый, что герб, который прежде украшал его, стёрся со временем.

Еда замысловатостью не отличалась, подали только мясо, а к нему несколько листиков салата. И конечно, сыр.

Я с разочарованием обвела взглядом блюда. Мяса — косули, или лани много не съем, а салата мне и одной не хватит. Придётся удовольствоваться сыром.

Хозяин замка неожиданно расщедрился - распорядился принести из кладовой ещё вареные фрукты (груши, персики, сливы), и пирог с черносливом.

Такое изобилие явно не входило в повседневный рацион, если судить по поведению одного из слуг, который даже рот открыл от изумления.

С чем связана подобная щедрость?

Приказ сеньора незамедлительно выполнили.

- Кушай, сестра, - проговорил старший брат.

От зловещих ноток в его голосе, я чуть не подавилась куском пирога. Неужели хотят отравить?!

Не почувствовав в животе колик, немного успокоилась.

После омовения братья любезно вызвались проводить меня в мои покои. Глядя на их суровые лица, учтивость эта весьма подозрительна. Но зато я теперь знала, куда идти.

Один спереди, другой сзади — как под конвоем.

Проходя мимо ветхого гобелена, поинтересовалась, что за битва на нём изображена.

Оба брата резко остановились, словно я сморозила невероятно какую нелепость.

- Ты смеёшься над нами?! (почему решил, что сразу смеюсь, я просто пытаюсь добыть информацию.) Я же забыла, что это мой дом и гобелен сей видела много раз. Надо быть осторожнее и не допускать оплошностей.

- Это же знаменитая битва Тридцати, которая произошла ровно тридцать лет тому назад, - буркнул старший брат.

Спасибо за подсказку, братец. Я помнила из истории, что сражение между сторонниками Шарля де Блуа и сторонниками де Монфора произошло в 1351. Прибавим ещё 30 и получим 1381 год. Теперь знаю точную дату, только легче от этого не стало. Что ещё помню про это время?

Когда герцог Бретани умер бездетным, то захотел видеть своей наследницей Жанну де Блуа, которая была дочерью его брата. Но другой брат — сын мачехи возмутился тем, что его обошли. Родственники вступили в борьбу за наследство.

Партия де Монфора опиралась на горожан и мелкопоместное дворянство, именно поэтому ему присягнули на верность крупные города Нант и Кемпер. Сторонниками же Шарля де Блуа - представители крупной знати.

Их лидер - Шарль де Блуа (супруг Жанны) был ревностным христианином. Однако, молитвы, посты и ношение власяницы под доспехами, за что его называли "Блаженным" не помешали ему отдать приказ об убийстве 1 300 жителей Кемпера, а также казнить тридцать бретонских рыцарей, защищавших замок неподалёку от Нанта. По свидетельствам очевидцев, пленных не просто обезглавили, но "швыряли их головы в воздух". Разве так должны поступать верующие в Бога — милосердного и всепрощающего?! Странная мораль у некоторых людей...

- С сыном Алена де Керанрэ, или с племянником Жеффруа дю Буа — потомками подлых участников этой битвы из шайки де Блуа ты решилась на побег, чтобы затем обвенчаться? Они оба ухаживали за тобой, - вкрадчиво спросил старший брат, а младший нахмурил брови, отчего его поразительно красивое лицо стало злым.

«Значит та, место которой я сейчас занимаю, сбежала. Братья бросились в погоню и встретили меня, приняв за свою сестру. Действительно, ли я так похожа на неё, что они не заподозрили подлога?» - подумала про себя.

И тут меня чёрт толкнул возразить этим злопамятным господам.

- Почему подлый? Это был не дуэльный поединок, а сражение, где нет места для проявления благородства. Два рыцаря из лагеря Блуа одновременно атаковали самого опасного противника, от которого исходила настоящая угроза, и сей доблестный, но не сдержанный на язык командир сторонников Монфора был повержен и убит.

Братья угрюмо промолчали, возразить им оказалось нечего.

Недолго я торжествовала победу. Едва за мной закрылась дверь, как в замочной скважине заскрежетал ключ.

Меня заперли, я угодила в ловушку!

Бросилась к окну, но и там ожидало разочарование — через прутья решётки лишь мышь пролезет.

И так я пленница. Вопрос в том, какое наказание ожидает меня? Если домашний арест, то ничего страшного, посижу, а там и срок моего пребывания в Средневековье подойдёт к концу. Ведь все попаданцы возвращаются обратно в свою эпоху. Или не все?

Я прошлась по комнате, испытывая сильное волнение, но это не мешало знакомиться с окружающим миром и обстановкой. Боже, как убого жили местные дворянки — словно келья, а не покои благородной девицы. Как там её — Радегунда де Шато-Жирон?

1381 год. Жанна д’Арк ещё не родилась. Год назад умер французский король Карл.

Тот самый у которого рука отекала от тяжести. Зато с головой всё было в порядке. Во время начала столетней войны сумел дать отпор англичанам. Усмирил Наварру, а вот с Бретанью допустил политическую ошибку, когда решил присоединить герцогство к своему домену. Бретонское дворянство, ранее разделенное на сторонников де Монфоров и де Пентьевров, объединилось.

Бретонская знать, прежде поддерживавшая короля, встала на сторону герцога. Посланников отправили в Англию на переговоры с Жаном IV из дома Монфоров, чтобы уговорить его вернуться в Бретань.

Карлу V ничего больше не осталось, как признать нежелание Бретани потерять право на самоопределение. Не дурак, понимал, что без поддержки местного населения, военная кампания может затянуться на долгие годы. Поэтому французский король мудро предпочел переговоры. Он умер до завершения их. Новый договор был подписан уже после его смерти. Договор признал Жана IV герцогом Бретани, франко-бретонские отношения наладились, наступил долгожданный мир.

Можно сказать, что мне повезло, раз я не попала в разгар военных действий.

Утром проснулась от громкого стука в дверь. Кого в такую рань принесло? Надо одеться. Моего прежнего платья не оказалось, видимо слуги унесли, принеся взамен новое из белой ткани. Значит дверь открыта, раз стучат.

- Войдите!

Вошла глухая служанка и помогла мне одеться. На все вопросы женщина отмалчивалась. Не хочет говорить, не надо. Я стала разглядывать одежду. Особенно умилили чулки, внешне напоминающие современные гольфы. А само платье красивое, белое, как у невесты. Село так, словно на меня шили. Недолго продлилось моё хорошее настроение.

Когда я вышла и увидела братьев, то по их зловещим лицам сразу поняла, что до рассвета не доживу. Вместо приветствия, связали мне руки, а затем поволокли в карету — древний рыдван с колёсами без спиц.

Бросили на сиденье. Один из братьев сел вместо кучера, другой расположился напротив меня. Поигрывая кинжалом, он хранил угрюмое молчание, несмотря на все попытки уговорить его отпустить.

Когда мы въехали в лес, вдруг осенило — я та самая Невеста в белом, и меня собираются живьём закопать в землю!

От ужаса почувствовала себя плохо. На какое-то время потеряла сознание. Очнулась в тот момент, когда меня вытащили из кареты.

И вместо того, чтобы признаться им, что я не Радегунда, или хотя бы плюнуть извергам в лицо, стала молить о пощаде, взывая к их родственным чувствам. До сих пор этого простить себе не могу!

- Ты нам не сестра, если собралась выйти замуж против воли семьи, - с этими словами меня столкнули в яму, а потом лопатами стали закидывать могилу землёй.

Я снова потеряла сознание, на этот раз надолго.

Очнулась в замке Тресессон.

Так я не умерла?

Оказалось, что люди владельца замка спасли меня по его приказу.

- Благодарю вас, граф, - тихо произнесла я, прислушиваясь к своим ощущениям, а они были необычными. Каким-то седьмым чувством поняла, что исчезну сейчас навсегда из их жизни и из этого времени.

Вздохнула и переместилась, словно вышла на другой остановке, или перелистнула новую страницу своей жизни.
Осталось ли моё хладное тело там, или испарилось вместе со мной?

Вспомнила, как гид рассказывала, что несколько веков спустя, когда вскрыли под часовней могилу незнакомки в белом, то её там не оказалось.

Главное, что жива и здорова. Но куда я попала в этот раз? На дворе уже ночь. Передо мной незнакомый замок. Переночевать бы в нём, а завтра искать своих. Изо всех сил стучу в окованную железными полосами дверь. На просьбу о помощи, слышу, как с той стороны поднимается тяжёлый брус.

Дверь распахивает старик - привратник и жестом указывет на башню, у её подножия семисвечный бронзовый шандал - на вид ужасно массивный и громоздкий. Нечего и думать, что подниму такую тяжесть.

Электричества, как понимаю, здесь нет. Обойдёмся без него. Зажжённые свечи и свет луны освещают лестницу. Поднимаюсь по выщербленным от времени ступенькам, придерживая подол платья, чтобы ненароком не запнуться и не упасть. И вот я наверху перед единственной дверью. Толкаю её и оказываюсь в комнате. К счастью, на крошечном столике горит восковая свеча в изящном подсвечнике. Закрываю дверную задвижку. С помощью её разглядываю помещение. Спальная комната. Кровать под пышным балдахином. Сдёргиваю платье и паданию на неё, утопая в мягкой перине из лебяжьего пуха, не иначе.

Усталость смеживает мои очи. Засыпаю в неге. Ощущение комфорта нарушают лишь мрачные мужские портреты на стенах. Их семь, успела я их сосчитать, прежде чем погрузилась в сон.

Утром просыпаюсь от лучей солнца, которые падали из окон башни прямо на меня.

Беззаботно потягиваюсь и вдруг резко сажусь.

Откуда взялись окна?! Ведь на их месте висели картины - старинные портреты каких-то мужиков. Может это другая комната. Нет, та самая. Вот и столик с оплывшей свечой и закрытая изнутри задвижка.

Значит это были не портреты, а незнакомцы, которые уставились на меня в окна. Но не могли же они парить в воздухе? Накинув платье, выглядываю в ближайшее окно и вижу, как под ним и под всеми остальными расположена узкая веранда, которая обвивает башню.

Вспоминаю недоумённые лица на "портретах" и начинаю безудержно смеяться.

Им невдомёк было, почему я не испугалась. Дело не в моей отчаянной смелости, а в усталости. Не каждому удаётся пережить собственные похороны. Я вчера чуть с ног не падала.

- Ты выдержала испытание!, - раздался скрипучий голос, заставивший меня вздрогнуть.