Поэты

Николай жил в своей маленькой квартирке на никому неизвестной, забытой людьми улице. Не было у него ни друзей, ни родных, ни любимых. У Николая были только крохотная квадратная комнатка, крыша над головой и входная дверь, к которой он старался не приближаться. Каждое утро он вновь и вновь открывал глаза и видел над собой жёлтый вздутый потолок с тёмными разводами и клубок паутины в углу. Там, как и всегда, сидел огромный жирный паук с угловатой жилистой мордой и вечно насупленными бровями, с шеи которого свисал ржавый ключ на верёвочке. Этот амбал всегда наблюдал за Николаем, пока тот спал.

Вот и в этот день Николай встал с постели, зевнул и потянулся, почувствовав привычную боль в спине, отдающую в грудную клетку. На нём была полосатая роба. Подождав, пока человек зевнёт и раскроет слипшиеся глаза, паук в углу почесал свой мясистый нос, пришмыгнул им и гаркнул прокуренным голосом.

- Подъём!

Николай с трудом сумел натянуть на лицо страдальческую улыбку и кивнул. Со стоном он поднялся с кровати и кое-как доковылял до холодильника. Николай открыл дверцу и угрюмо вздохнул. Все полки были забиты одинаковыми маленькими тарелками с кашей, в каждой из которых лежала алюминиевая ложка.

- К приёму пищи приступить! - рявкнул паук.

Николай взял одну тарелку, привычным движением захлопнул холодильник, сел на кровать и принялся лениво совать в рот ложку за ложкой, чувствуя на себе взгляд ненавистного паука, пучащего глаза на него. Позавтракав, Николай встал и поплёлся во вторую комнату, где его уже ждало рабочее место. В полной тишине раздавался лишь грохот кандалов и небольшой железной гири, пристёгнутой к его ноге. По пути он миновал длинный тёмный коридор, в котором находилась входная дверь. Николай сторонился её, отводя глаза в сторону. Невольно его взгляд упал на зеркало. Он остановился перед ним, бессильно вздохнув и раздражённо что-то пробурчав. В зеркале ничего не отражалось. Николай подался к нему, внимательно рассматривая пустую поверхность и ощупывая лицо. Фыркнув, он оставил зеркало и пошёл в другую комнату.

В углу квадратной комнатушки стояли крохотный столик и стул. На стене возле них располагалось окно, которое почему-то не имело ручки. Вся комната была оклеена обоями желтушного цвета, усеянными изображениями лиц людей. Какие-то лица улыбались, какие-то хмурились, но все они были одинаково неприятны Николаю, и все их глаза до последнего были устремлены ровно на него, в холодном молчании сопровождая каждое его движение. Возле другой стены стояла кухня с антресолью и раковиной на которой гордо громоздилась огромная свиная голова.

Николай вошёл в комнату, привычно опустив глаза в пол и стараясь не смотреть на обои и голову. Он засеменил в угол и сел за стол. Каждый раз, когда он садился за него, Николай чувствовал тревогу. Ему очень не нравились взгляды людей на обоях, хоть он и научился не обращать на них внимания. Другое дело — свиная голова. Она действительно выводила Николая из себя. Ведь она здесь, всегда рядом, в одной квартире с ним, и от неё никуда нельзя скрыться. Не уходить же ему из дома?

Николай со вздохом положил руки на стол. Он безразлично выглянул в окно, увидев в нём неизменно пустое серое пространство. Снаружи не было ничего — только мёртвая земля, тянущаяся до самого горизонта, и кто знает, уходила ли эта земля далеко за него. Может, где-нибудь всё же было что-то другое, кроме этой серой пустыни. Николай не знал. Он снова вздохнул, угрюмо покосившись на свиную голову. Сегодня она была на удивление спокойна. Николай с минуту понаблюдал за ней, а потом стал медленно поднимать свою рубашку. Закатав её по грудь, он опустил взгляд. Посреди неё находилась вырезанная замочная скважина с запёкшейся по краям кровью. Николай осторожно достал из кармана штанов крохотный ключик и поднёс его к груди. Он поднял голову, снова с подозрением покосившись на свинью, и только после этого вставил ключик в скважину. Невыносимая боль тут же разбежалась по всему телу. Николай стиснул зубы, зажмурил глаза и с великим трудом провернул ключ, чувствуя, как трещит что-то внутри. Тихо стоная, он всё же открыл замок. Теперь предстояла следующая часть, ещё более болезненная. Николай запустил пальцы в щель на груди и стал открывать маленькую дверцу. Он запустил в неё руку в поисках чего-то. Наконец, Николай всё же нашёл искомое и побыстрее вытащил его, положив на стол и захлопнув дверцу на груди.

Перед ним оказалась стопка мятых желтоватых бумаг и ручка. Николай взял их в руки и бережно распрямил края листков, низко наклонившись над столом. Его руки уже замерзали, ведь в квартире постоянно стояли сырость и холод. Оплачивать счета было некому. Стараясь не обращать внимание на дрожь, он взял ручку и стал писать. Припав к бумаге и затаив дыхание, он выводил слова одно за одним, бережно рисуя каждый завиток буквы, выписывая каждый хвостик запятой. Слабая улыбка коснулась его лица, и руки стали постепенно оттаивать. Боль в груди начала утихать, и Николай уже не замечал её, увлечённый своим делом. Он уже предвкушал чувство того, что он возьмёт этот листик и с упоением перечитает то, что написал. Николай тратил много сил на каждое начало строки — он вырисовывал искусные заглавные буквы, как в старых книгах, добавлял иллюстрации и чертил каллиграфические символы, которые выстраивались в прекрасные строки. Николай аккуратно водил рукой по листку, стараясь не замять его или не дай бог измазать чернилами.

Наконец, он дописал то, что хотел. Николай дрожащими руками взял бумагу, смотря на неё светящимися глазами. Он выставил её перед собой на вытянутых руках, любуясь работой. На желтоватом листке громоздилась кучка кривых закорючек, похожая на хаотическую груду. Убогие каракули скакали по бумажке так, что ничего нельзя было разобрать. Николай прижал работу к себе, улыбаясь с теплом.

Как вдруг голова на раковине громко хрюкнула. Николай подпрыгнул от неожиданности. Он захлопал глазами, уставившись на неё. Злополучная голова смотрела на него заплывшими глазами из-под опухших синеватых век. Повисла тишина. Только вода мерно капала из крана, раздражая слух. Но неожиданно лицо Николая исказилось. Он растерянно вскочил со стула, прижимая к себе листок и смотря на свиную голову. Он поджал губы и отвернулся к стене, судорожно доставая из кармана ключик и оглядываясь на неё. Наконец, он нащупал его, вставил в замочную скважину, быстро открыл дверцу и закинул внутрь бумагу. Николай захлопнул дверцу, опустил рубашку и резко развернулся, прижавшись к стене и приковав взгляд к голове. Он зажмурился и застонал, мотая головой из стороны в сторону. После этого Николай закрылся руками и сел на пол.

Как вдруг раздался оглушительный звон, разорвав склизкую реальность. Николай вскочил в ужасе, смотря в тёмный коридор, где находилась входная дверь. Звонок трезвонил, оповещая хозяина о госте.

Николай широко раскрыл веки. Он покосился на свиную голову. Та молчала. Николай сглотнул слюну. Через мгновение голова хрюкнула, и он вздрогнул, а затем засеменил в коридор. Он приблизился к двери. Звонок всё ещё верещал, никак не умолкая. Николай долго смотрел на дверь, не решаясь подойти к ней и пуча глаза в оцепенении. Но, пересилив себя, он сделал шаг вперёд и нехотя взялся за ручку, отворив её.

На пороге стоял клоун. Не слишком высокий, не слишком толстый. Самый обыкновенный клоун. С лица Николая сразу пропал весь страх, и он угрюмо сдвинул брови, смотря на гостя исподлобья. Клоун в широких полосатых штанах с подтяжками вытянул вперёд руки, взяв Николая за плечи и округлив глаза на разукрашенном лице с круглым красным носом.

- Коля?

***

Алексей жил в небольшой уютной квартирке на главной улице крохотного, но весьма симпатичного городка Н. Машин в Н. было совсем мало, и по утрам снаружи царила мирная тишина, а в воздухе витала свежая осенняя сырость. Вот и сейчас, когда солнце только начинало подниматься, прохлада проникла в приоткрытое окно квартирки Алексея и стала щекотать его голые ноги, торчащие из-под одеяла. Молодой человек смутно почувствовал это через сон и стал морщиться и шевелить носом. Ему снилось, что он уже давно поднялся и заваривал себе кофе на бегу, опаздывая в издательство. Но в какой-то момент к нему пришло осознание жестокой реальности, и Алексей подскочил, вытаращив глаза.

- Ёлки палки!

Он посмотрел на часы на стене.

- Восемь утра!

Повисла пауза. Парень расплылся в хитрой улыбке. Он свалился на кровать и закинул руки за голову.

- Рано ещё.

Алексей уставился в потолок и замер, думая о чём-то. Ему на ум пришли очередные слова, которые, по его мнению, неплохо сошлись бы в стихе.

- Неуряды, к ряду. С тех пор у нас неуряды… Три года… Ах, это же у Есенина было!

Вскоре ему надоело лежать и Лёша встал, схватив штаны со спинки стула и в миг запрыгнув в них. Юноша пошёл на кухню, переступив через копну тряпок на полу и почёсывая затылок. По пути он смотрел на пол и посвистывал, поднимая брови. Вот гитара лежит, вот полбутылки лимонада. Смотрите ка, ваза разбилась! Что за чертовщина, кто это её опрокинул? Гостей вроде вчера не было…

- Кошка?!

Алексей остановился посреди коридора, смотря на толстую серую негодяйку, растянувшуюся на полу. Британка повернула на него свою толстую репу, раскрыв пасть и тихо мяукнув.

- Ты откуда?

Молодой человек нагнулся, чтобы взять её, но кошка тут же вскочила и пулей улетела на кухню. Там она запрыгнула на покрытый клеёнкой стол, а с него прошмыгнула в распахнутое окно. Алексей рванул за ней, споткнувшись о ножку стола, и подлетел к подоконнику. Юноша взялся за ногу и тихо зашипел, попутно высунувшись наружу.

- С-с-собака…

- Какая же это собака?

На соседнем балконе стоял мужичок в майке и с сигаретой в руке. Он широко улыбался, и его лысина поблёскивала на утреннем солнце. Кошка прошла по выступу и заскочила к нему на балкон. Алексей отпустил ногу, опёрся двумя руками на подоконник и высунулся в окно.

- Ваша красавица, дядь Миш? Доброе утро.

- Доброе. Моя, - коротко ответил он.

- Вот она-то мою вазу и перевернула!

Дядя Миша ещё шире заулыбался. Он выкинул бычок с балкона и почесал толстую руку со старой зеленоватой наколкой.

- Ну не я же перевернул. У неё свои дела.

- Ну да, - усмехнулся Алексей, понимая безвыходность ситуации. - Что там, эта ваза...

Юноша залез обратно в квартиру, плотно закрыв окно. Он замер на мгновение, смотря на солнце за домами, блестящее в радужных каплях на стекле. В маленьком дворике все деревья уже стояли почти голые, а земля чернела наготой. Как Алексей ни упрашивал дворника, он безжалостно убирал всю листву в тот же день, когда она выпадала.

Молодой человек подошёл к раковине и открыл воду, принявшись мыть в тёплой воде слегка онемевшие с утра руки. После этого он поставил на плиту чайник, отправившись в спальню. Там он убрал валявшуюся на полу одежду, бережно поднял гитару и положил её на стул возле кровати, собрал осколки вазы. Всё это время он увлечённо насвистывал что-то и беспричинно улыбался себе под нос.

Вскоре на кухне засвистел чайник. Алексей побежал туда, попутно натягивая рубашку и застёгивая пуговицы. Сегодня ему нужно было идти в город. Заварив себе кофе на скорую руку, он поставил чашку на тарелочку, как делают в кафешках, и поднёс к столу. На нём лежала какая-то зелёная папка. Алексей удивлённо поднял брови, поставил чашку и взял её в руки. Однако ему понадобилась всего секунда, чтобы вспомнить, что в этой папке его стихи и документы, подготовленные к походу в издательство. Алексей отложил их на подоконник, чтобы не забыть, и стал размешивать кофе ложкой.

Но не успел он поднести чашку к губам, как в соседней комнате раздалась громкая оркестровая музыка. Зазвонил телефон. Алексей кинулся туда, подлетел к кровати и схватил мобильник с тумбочки.

- Ало?

- Привет. Извини, не разбудила?

- Нет-нет, конечно! Привет! - весело ответил молодой человек.

- Лёш, слушай, ты сегодня в издательство идёшь? - тревожным тоном спросила девушка.

- Ну да, - озадаченно приоткрыл рот он. - Тебе что-то нужно? А-а, я вспомнил, прости! Мы же с тобой хотели сходить...

- Нет, Лёш, не то. Я тебе сказать хотела… В общем, ты Колю помнишь?

- Какого Колю?

- Лёша!

- Да ладно, ладно. Я шучу. Просто он так давно в издательстве не появлялся, что я уже забыл, как он выглядит.

- Можешь к нему сходить? Он не отвечает на звонки.

- Да ладно тебе.

- Ну Лёш! Он уже двое суток не отвечает! Ты же его знаешь! Может, что-то случилось?

- Так вот почему ты вчера такая расстроенная была. Из-за него?

- Ты можешь просто сходить к нему? - повысила голос девушка.

- Могу, конечно. Уже выхожу. Тебе перезвонить потом?

- Да, пожалуйста.

- Ну давай.

Алексей засунул телефон в карман и снова побежал на кухню. По пути он взглянул на часы - восемь тридцать! Так и опоздать можно! Парень в миг опрокинул в себя чашку кофе и схватил с подоконника папку. В спальне он взял пиджак, в коридоре обулся, накинул на плечи пальто и спешно вышел.

Ветром спустившись по ступенькам подъезда, он с разбега врезался в дверь плечом и надавил на кнопку. Удивительная машинка, зовущаяся домофоном, выпустила его, и Алексей отправился к соседнему дому, ступая туфлями по подмёрзшей земле и с прищуром смотря на тусклое осеннее солнце.

Лёша подошёл к подъезду и позвонил в нужную квартиру. К его удивлению, сначала ему никто не открыл. Он поднял брови, посмотрев на часы. Времени уже много, вряд ли спят. Неужели и вправду что-то случилось? Молодой человек настойчиво нажал ещё раз. К счастью, теперь домофон судорожно запиликал. Алексея явно впустили нехотя. Он сдвинул брови, заглянув в темноту, и побежал вверх по ступенькам подъезда. Железная дверь зловеще заскрипела, захлопнувшись за ним.

В доме царили странная сырость и слякоть, будто осень была не снаружи, а внутри него. Добравшись до нужного этажа и став перед дверью, он снова по привычке взглянул на часы на запястье и нажал на звонок. И вновь Алексею пришлось ждать долго. Он терпеливо стоял, не убирая палец с кнопки и слушая трезвон за дверью. С каждой секундой на него наступала тревога. Юноша опустил глаза в пол и слушал. Он испытал большое облегчение, когда услышал в квартире шаги. Алексей отпустил звонок, поправил пальто и упёр взгляд в дверь. Через мгновение она отворилась, и перед ним предстало маленькое сутулое существо с взъерошенными тёмными волосами и большими воспалёнными глазами. Оно сложило дрожащие руки в замок, подняв голову и угрюмо посмотрев на Алексея.

- Коля? - сузил веки молодой человек.

- Кто вы? - тихо проговорил коротышка. На нём была мятая белая рубашка, наполовину заправленная в штаны.

- Я? Лёша, Алексей! Ты что, забыл меня? - изумился он.

Он вытянул руки и положил их на плечи Николаю, всматриваясь в его диковатые глубокие глаза с чёрными кругами.

- Ёлки зелёные, что с тобой? Мне уже даже Оля позвонила! Ты чего на звонки не отвечаешь?

- Не слышал, - буркнул Николай.

- Так, что тут у тебя?

Алексей заглянул в квартиру Николая через его плечо, но тот неожиданно вытолкнул гостя на лестничную площадку.

- Я не разрешал.

- Да у тебя ж там как ураган прошёл! Почему зеркало разбито?

- Ничего не разбито.

Николай зашёл обратно в квартиру и прикрыл дверь, выглядывая в маленькую щель.

- А что мама? Мама твоя как, с тобой? - спросил Алексей, пытаясь заглянуть внутрь.

- Да.

Лёша замялся. Он едва заметно нахмурился.

- Пьёт?

- Нет.

Молодой человек откашлялся, отведя взгляд, но потом снова оживлённо впился в его глаза, выглядывающие в щель.

- А ты в издательстве когда в последний раз был?

- Не полезу я больше в это паучье гнездо! Уходи! - воскликнул Коля и захлопнул дверь.

Алексей остался стоять в недоумении, хлопая глазами. Он растерянно достал из кармана телефон и набрал номер, поднеся трубку к уху и смотря в стену.

- Да? - послышался осторожный голос.

- Оля?

- Что? Ты сходил? Всё нормально?

Глаза Алексея сдвинулись с места, и он посмотрел в окно подъезда, затянутое паутиной. Молодой человек покосился на дверь в квартиру Николая, а сам неспешно двинулся вниз по лестнице.

- Да. Всё нормально...