Искушение

Так случилось однажды, что мне пришлось переселяться из своего собственного дома в многоэтажку. Переезжали втроём: я, жена и наш верный друг – дворовый пёс Яшка. Вещей у нас было немного, обустроились на новом месте быстро, а вот с собачкой начались проблемы. То ему шум проезжающих мимо дома машин спать не даёт, каждый час будил своим лаем. То посреди ночи приспичит «по маленькому» сбегать. На балконе, где ему соорудили будку, жить не захотел. Оказалось, Яшка наш ужасно боится высоты. До этого он почти десять лет прожил на земле и имел полную свободу: бегал по двору, да и за забор частенько наведывался, к знакомым собачкам в гости. Чувствовал себя нужным, находился на службе: двор охранял, а здесь что – две тесные комнатки, кухня с вечно урчащим холодильником, прихожка с обувным шкафчиком – вот и вся территория. Даже печки нормальной нет, а Яша так любил, набегавшись по морозцу, повалявшись в снегу, прилечь на половичок под духовкой, растянуться, спинку погреть…

Выводить гулять его тоже приходилось подальше от дома, на заброшенный пустырь, больше напоминавший свалку. Наша пятиэтажка находилась в районе плотной застройки: магазины, торговые палатки, стоянка машин, детская площадка – собаке и побегать было негде. На пустыре место было много, однако тоже определённые сложности имелись. Туда часто наведывались бродячие псы. Однажды злобная, рычащая стая, окружив кольцом, с полчаса не давала нам прохода. После этого случая я стал брать с собой на прогулку заряженный пистолет.

«ТТ» - вещь во всех отношениях хорошая, оружие надёжное и смотрится солидно и стреляет громко. Пары выстрелов в воздух обычно хватало, чтобы собаки, поджав хвосты, разбегались кто куда. Тяжеловат, конечно, для прогулок, почти килограмм, но я смастерил удобную наплечную кобуру на кнопке и пистолет не мешал мне при ходьбе.

Однажды в обычный будний день, под вечер, мы с Яшкой знакомым маршрутом отправились на прогулку на наше обычное место на пустырь. Стояла осень, кусты сирени уже сбросили листья, а в зарослях шиповника краснели бусинки спелых ягод. Я не заметил, откуда вдруг рядом с нами объявился этот мальчишка. На вид ему было лет десять, может немного больше. Длинный, не по росту пиджак, грязные сапоги, копна рыжих волос. Он начал приставать к собаке. Подзывал с себе поближе: – «шавка, шавка, на, на, на», – и бросал куски хлеба. Мой пёс вначале никак не реагировал, тогда пацан поднял ветку и начал махать ею перед мордой собаки. Яшка зарычал, но это не отпугнуло задиру, а наоборот – он сам скорчил свирепую рожу и стал «гавкать», причем вполне натурально, по-настоящему, злобно и отрывисто. Я сделал ему замечание, попросил отойти подальше и не провоцировать собаку. Он отошел на несколько шагов, и тут же, подобрав с кучи мусора несколько бутылок, начал швырять в нашу сторону, целясь псу в голову.

– Оставь собаку в покое! – закричал я, и парень тотчас переключил своё внимание на меня. Стал обзывать разными словами, из которых самым благозвучным было слово «падла». Грязные, похабные ругательства вырывались из его рта и звучали так, будто бы их произносил не подросток, а взрослый, матёрый мужик. Я счёл за лучшее побыстрее вернуться домой, но странное дело, как только я поворачивался и уходил с собакой прочь, тут же эта шпана снова и снова оказывалась прямо передо мною. Он будто бы вырастал из-под земли и опять скалил зубы в сатанинской улыбке:

– Не уйдёшь, сука! Шавку твою достану всё равно, – бросал он комья земли одновременно обеими руками.

Один ком попал собаке в самое чувствительное место – в нос! Яшка взвизгнул, а потом рванулся, едва не сорвавшись с поводка. В один миг меня будто накрыло туманом. Я не помнил, в какой момент пистолет оказался в моей руке и когда успел передёрнуть затвор.

Мы стояли в пяти-семи шагах друг от друга и дуло моего «тэтэшника» было направлено ему в лоб. Удивительно, но всё моё волнение разом куда-то пропало. Рука не дрожала, и палец уверенно лежал на курке. Время будто бы остановилось, минута тянулась нескончаемо долго. Вот ещё миг, прозвучит выстрел, дернится затворная рамка и, оставляя за собой пороховой след, вылетит вправо горячая гильза.

И тут я отчётливо увидел его глаза. Это не были глаза ребёнка. В меня упёрся жёсткий, леденящий душу взгляд, откуда-то из самых глубин земли и от этого взгляда спину прошиб холодный пот. Если бы не пистолет в руке, я бы, наверное, не выдержал – побежал без оглядки…

В тишине осенних сумерек вдруг пронзительно завыла собака. Это подал голос, сидевший у моих ног Яшка. В то же мгновение, будто пелена спала у меня с глаз. Оглянулся – вокруг никого: ни впереди, ни сзади. Только ветер гонит по сухой земле обрывки грязных обоев и под светом взошедшей луны поблескивают выброшенные кем-то большие рваные куски линолеума.

С тех пор больше, без особых на то причин, оружие с собой я никогда не ношу.