40. Стая

Этим мы и занялись. Взломали двери в магазине напротив и, увидев такое же переливающееся маслянистыми пятнами препятствие, вернулись на газон. Закурили.

- Мне, - пожаловался я, - Кроме подкопа больше ничего в голову не приходит.

- В крайнем случае, жить можно и здесь, - философски заметил Страшила, откинувшись на выставленные локти и выпуская дым в небо.

- Сигареты кончатся, - попробовал напугать напарника.

- Прекрасный способ бросить и начать здоровый образ жизни, - флегматично парировал тот.

- Еды и воды у нас мало, - повторил попытку я, - Магазины и кафе есть, но нет мародёров, наполняющих их прилавки.

- Мы этого не знаем, - опроверг меня напарник, - Судя по размерам лежачего небоскрёба объём пузыря огромен. Кто знает, что или кого мы встретим на пути? С другой стороны пища не так уж важна. Это всего лишь дань прежней привычке, как говорит Афраний. А от вредных привычек нужно избавляться. Научимся обходиться без еды.

- Да ты оптимист, - вздохнул я.

Покрутился, ища более удобное место. На голой траве лежать было как-то неудобно. Неудобно? Чему неудобно? Какого дьявола! У меня же нет мышц, способных затекать и формировать пролежни! Что происходит?

Чтобы отвлечься, задал новый вопрос старшине.

- А глюкоза для поддержания работы мозга?

- Будем потихоньку деградировать. В конце концов, превратимся в овощей, которым безразлична дальнейшая судьба.

- Кажется, здесь время движется гораздо быстрее, чем мы привыкли.

- С чего взял? – также невозмутимо поинтересовался напарник.

- Я уже деградирую! Только что ощутил дискомфорт от сидения на земле. Так не должно быть!

- Стоп, - очнулся от депрессии Страшила и, вскочив, присел на корточки рядом со мной, - С этого места поподробнее.

- Тело фантомов условно. В нём нет ничего, что называется человеческой анатомией…

- Это я без тебя знаю, - перебил напарник, - Конкретнее про время.

- Что про время? Ты сказал, что «со временем деградируем», а я говорю, что этот момент уже наступил. Я регрессирую и начинаю верить, что у меня есть тело.

- Опять не то, - напарник вскочил и принялся прохаживаться, словно пытался подобрать слова для выражения того, на что хотел получить ответ.

- Время, – наконец проговорил он, - Оно ключ к нашей проблеме.

- Как это?

- Смотри. Полчаса ты пыжился, пытаясь вообразить небоскрёб. Так?

- Меньше.

- Не важно. Старлей решил, что у тебя не получилось, и дал отмашку для продолжения движения. Так?

Я промолчал, не понимая, куда он клонит.

- Затем произошла встреча с патрулём сектантов и только после этого мир вокруг нас изменился. Прошло приблизительно минут сорок-пятьдесят. Для удобства округлим до часа. Понял мою мысль? Между твоей установкой и реализацией должно пройти какое-то время. Допустим час. Желания не исполняются мгновенно. Нужно подождать. Ясно?

- Нет, - честно признался я, - Вернее, мне понятно, что даже для Мерлина требовалось определённое время для чтения заклинаний и кое-чего прочего, но при чём здесь наше положение? Хочешь сказать, что через час вся эта иллюзия рассосётся, и мы окажемся в прежнем Атриуме?

- Я не об этом. Мы здесь больше часа, так что ничего не рассосётся, - голос напарника звучал раздосадовано. Вероятно вследствие моей тупости.

- Так объясни! Скажи проще!

- Тебе нужно пожелать, чтобы небоскрёб убрался из Атриума восвояси. Молчи! Я тоже не знаю как, но ты должен попробовать! Не ведаю, что ты представлял предыдущий раз, но у тебя получилось. Думай то же самое, только загадай возвращение прежнего облика нашего мира. Понимаешь? Думай, сколько заблагорассудится. Потом подождём час и пойдём проверять.

Кажется, я уяснил мысль старшины и немедленно приступил к её реализации. Как выглядела местность до внедрения моего бесконечного дома, я не представлял. Зато видел карту и, основываясь на ней, принялся желать привести фантазию в соответствие со схемой городской застройки.

Собственно говоря, сейчас скопировал все мысли, приходящие в голову в тот момент, когда выполнял распоряжение Старлея. Устав думать, как оказалось, возможно, и такое, откинулся на спину и попросил сигарету. Страшила, с готовностью бывалого денщика, протянул мне пачку и зажигалку.

- Ну? – настороженно спросил он.

- Передумал всё что, мог, - нарочито демонстрируя изнеможение, ответил товарищу, - Если бы знать, что конкретно необходимо, было бы проще. Идём проверять?

- Погоди, - осадил старшина.

Даже в сумерках я видел беспокойство на его лице. Да и в голосе слышалась неуверенность.

- Что? – спросил товарища, заражаясь его сомнениями.

Конечно, такое бывает. Долго к чему-то готовишься, а потом, когда настаёт назначенный срок, боишься сделать последний шаг, чтобы увидеть результат. Или помню, произошёл со мной и моим другом Витькой случай. Застряли мы недалеко от деревни Боровое. Движок сдох и не желал заводиться, а вернуться в Воронеж именно сегодня край как необходимо. Полдня мы копались под капотом, пока не сообразили в чём дело. Впрочем, дело не в этом, а в том, что когда причину устранили, Витька долго не решался завести двигатель, чтобы убедиться в его исправности. То перекурить предложит, то порядок в багажнике наводить начнёт, перекладывая чемодан с инструментом с места на место. Понял я, друг волнуется. Боится, что все наши труды пойдут насмарку, если двигатель не заведётся. Похоже, что-то подобное мучило сейчас Страшилу. Вдруг его догадка ошибочна и нам придётся остаться в пузыре навсегда. В прошлый раз отнял у Витьки ключи и завёл машину сам. Сейчас тоже решил взять инициативу в свои руки, и резко встав, скомандовал:

- Хватит на голой земле сидеть. Цистит или простатит заработаешь. Пошли.

Выйдя на середину проезжей части, неспешно зашагали вдоль бесконечного монолита. Метров через триста я остановился и, хлопнув Страшилу по плечу, повернул обратно.

- Зачем? – недовольно отреагировал тот, - Там выхода нет. Я оглядывался. Думаешь, дойдём до перекрёстка, и здравствуй прежний Атриум?

Я пожал плечами.

- Не знаю, но чувствую, что нужно идти туда. Жеглов говорил, что интуиция здесь это руководство к действию.

- Интуиция – это хорошо. Где-то слышал такую фразу: «Всё должно закончиться там, где началось».

Чтобы отвлечься от дурных предчувствий и скрасить рутину монотонного перехода, спросил:

- Откуда ты знаешь Афрания?

- Здравствуй! Это мой начальник. Командует стражей.

- Стражей Понтия Пилата? – удивлённо переспросил я.

- Какого Понтия? Не знаю никакого Понтия! Я служу в клане Стражей Атриума. Мы охраняем сам вокзал, резиденцию Гарма, фермы и артели, магазины и даже склады мародёров. По сути, выполняем функции милиции, обеспечиваем правопорядок внутри Стаи. За внешний периметр не выходим. Там либо каждый сам за себя, либо нанимают для охраны и сопровождения разведчиков Сталкера. А этот твой однофамилец кто?

- Уже никто. Был такой римский префект.

Ещё некоторое время я расспрашивал спутника о порядках в Стае, взаимоотношениях кланов, отличии умников от философов, «ходоках» и «прыгунах». Страшила мало что внятного мог поведать о просветлении, порталах, открывающих доступ к местам крушений, подковёрных играх приближённых к вожаку, зато много знал баек, историй и просто сплетен о жизни самого Атриума и группирующихся вокруг дивергентов.

Постепенно голос товарища становился всё тише и напряжённей, пока он не замолчал окончательно. Остановившись, Страшила внимательно огляделся и уверенно произнёс:

- Пришли.

окончание главы следует…