19. Стая. Глава третья

В бункере народу прибавилось. Преимущественно за счёт одетых в военную форму крепких ребят. На рукавах увидел несколько новых шевронов. Один показался жутко знакомым и удивил, вызвав ностальгию по школьным годам. Раскрытая книга над солнечным диском. Такую эмблему носил в школе на рукаве пиджака в начальных классах. Юрий, помнится, говорил что-то про знакомых алхимиков. Видимо, ребята из их клана.

Ещё попадались скрещённые над шестерёнкой гаечный ключ и отвёртка. Так же довольно странная картинка, изображающая вставшего на дыбы мустанга перед кабиной грузовика. Сюда что ли меня сватал Хирург автомехаником?

Мои однополчане моментально оказались в центре внимания. Многие, если не восхищались, то одобрительно похлопывали волонтёров по плечам, выражая благодарность и поддержку. Я предпочёл затеряться в толпе, стремясь разыскать Николая Петровича. Всё-таки тянуло к этому странному философу, хотелось поделиться своим открытием и услышать его мнение. Только меня опередили.

- Ты чё, Слепыш, отбиваешься от коллектива?

- Меня зовут Вадим, - закипая от раздражения, по поводу столь фамильярного обращения, попытался освободить локоть от захвата, но рука обладателя серого «Найка» оказалась крепче моих усилий.

- Не кипятись, - примирительно улыбнулся блондин, - То, какое имя тебе дали папа с мамой в прошлой жизни, тут мало кого интересует. Меня, например, звали Денис, а здесь все обращаются Сорванец. Мир?

Я кивнул, понимая, что парень прав и не стоит ссориться на пустом месте. Случившееся сегодня не то чтобы объединило нас, просто наложило несмываемый отпечаток на будущее в этом странном мире. В том, что наши судьбы тесно переплелись в Атриуме, я как-то уже не сомневался. Местное сообщество строится на личных качествах и способностях реализовывать их, действуя в группе. Думаю, тот факт, что кучка необстрелянных новичков отбила атаку чёрных, уже отметили все предводители кланов, и попытаются использовать нашу сноровку в дальнейшем. Это там, в прошлой жизни, многое определяли родственные и деловые связи, выгода и умение лизать задницу начальству. Здесь всё проще, как в стае.

- Сорванец – это потому что шалопай и проказник? – не удержав любопытство, поинтересовался у парня, который выглядел явно моложе меня.

- Не-е-е, - усмехнулся блондин, - Я зацепером был. Слышал о нас?

- Те, кто на крыше электричек катаются?

- Ну, не всегда на крышах и не только электричек, но в целом тему просекаешь.

- Сорвался, значит? – хотел посочувствовать я, однако вышло больше похоже на насмешку.

- Было дело, - грустно кивнул Денис-Сорванец, не обращая внимания на мою подначку.

- Ладно, проехали, - по-дружески закрыл вопрос я и сменил тему, - А что делать? Стоять и выслушивать дифирамбы в честь нашей маленькой победы? Не люблю я это. Да и вам больше достанется.

Блондин, недоумевая, посмотрел на меня и неожиданно выдал:

- Походу ты совсем зелёный. Личные переживания никого не волнуют. Жеглов приказал найти тебя и доставить для разговора.

- А Жеглов это… - я неопределённо покрутил пальцами, подбирая слово, - Тоже кличка?

- Имя, - отрезал Сорванец, - Клички остались в прошлом. Говорят, при жизни он считался крутым опером и погиб при задержании. Где погиб, сам догадаешься?

- Ясно, я понятливый. Просто хочу знать: Жеглов приказал срочно меня доставить или время терпит? Хотел с приятелем повидаться, мнение его спросить. Он мужик умный, философ прям.

Экстремал замялся в нерешительности, но спустя пару секунд согласился.

- Думаю, что в такой толчее я могу тебя долго искать.

- Тогда идём туда, а потом сразу вернёмся, и можешь смело докладывать о выполнении задания.

Я махнул рукой в точку, где последний раз видел Николая Петровича и, как ледокол, двинулся в указанном направлении.

Петрович, к счастью, сидел на прежнем месте и что-то рассказывал пристроившейся рядом Снежане. Оба оказались в курсе нашего боя, который почему-то называли подвигом. Что за бардак в умах творится? Поняв, что совета от товарища не дождусь, отбиваясь от дружеских объятий и восторженных эпитетов, поспешил ретироваться.

- Что философ не в духе? – хмыкнул Сорванец, расчищая путь к столу главнокомандующих.

- Скорее не в форме, - инстинктивно поправил я.

- Знаешь, - словно по секрету шепнул блондин, - Наши философы никакой кипиш не любят. Сидят себе в библиотеке, книжки читают, да бумажки перекладывают. Их оттуда только слезоточивым газом выкурить можно. Вот и здесь я никого от их клана не вижу. Не от мира сего ребята.

Последняя фраза прозвучала очень двусмысленно и в тоже время верно. Ни в одном мире эта занудствующая братия не может прижиться.

- Что за ажиотаж вокруг нашей стычки с чёрными? – поинтересовался у провожатого, но ответить Сорванец не успел. Вокруг стола располагалась как бы буферная зона, пересечь которую никто из собравшихся в бункере не решался. Мы, вынырнув из толпы, тут же попали в поле зрения безопасника разведчиков и беседующего с ним Команданте. Нет, серьёзно. Шеврона человек не имел, но над левым нагрудным карманом куртки, именуемой в просторечии «горкой», имелась нашивка с этим словом.

- Вот и наш Слепыш, - заявил Жеглов, обращаясь к собеседнику.

Я понял две вещи. Мне дали имя, не дожидаясь окончания обязательного курса молодого попаданца, как в шутку называли период стажировки под наблюдением наставника. И второе, моя личность очень заинтересовала власть предержащих и в покое они меня не оставят. Кончилась лафа и посиделки «У Скрипаля».

Команданте оказался ниже меня ростом, но значительно превосходил в весе. Причём он выглядел скорее коренастым и грузным, чем пухлым и рыхлым, как мой попутчик Юрий. Ни малейшего намёка на пивной животик и сутулость. Скорее бывший военный или из похожего ведомства, где принято носить форму и часто стоять по стойке смирно. Последнее чувствовалось по привычке держать осанку даже тогда, когда можно расслабиться.

- Значит, всё возвращается на круги своя, - задумчиво произнёс незнакомец, внимательно рассматривая меня.

Такая бесцеремонность возмутила больше, чем фамильярность Сорванца, однако, памятуя совет не перечить начальству, я сдержал раздражение и промолчал. Пусть разглядывает, как цыган жеребца, главное чтобы седло с уздечкой не спешил накидывать.

- Думаешь, вновь грядёт великая чистка? – спросил Жеглов и только теперь я сообразил, что из-за возникшего чувства неприязни к окружавшим меня людям, совершенно не понимаю смысла их загадочных фраз.

Какая чистка? Что возвращается? Нужно отбросить личные амбиции и попытаться разобраться в происходящем. Не дай Бог, если они решат, что именно я виноват в происходящем. А то получится, как в знаменитой фразе Черномырдина: «Никогда такого не было, и вот опять». Еще не сформировав полностью мысль о своей причастности к вторжению чёрных, я непроизвольно выпалил:

- Я ни в чём не виноват!

- Надеюсь, - уходя от прямых обвинений сказал Команданте и отвернулся к столу.

продолжение следует…