13. Превратиться в пыль... Эпилог

В снежный, тихий день Данилка вместе с двумя одноклассниками отправился на окраину города. Мальчик с раннего детства любил первый снег. Данилке не особенно нравилось лепить снеговиков или играть в снежки. Ему казалось, что все эти забавы разрушают хрупкое очарование белого, звонкого, словно дюжина крошечных серебряных колокольчиков, зимнего дня.

С гораздо большим удовольствием Данилка побродил бы по снежным улицам один, коллекционируя мимолётные впечатления. Огненные апельсины, которые просыпала на снег усталая, раз и навсегда обозлившаяся на жизнь блондинка лет сорока. Чёрную витую ограду в белой глазури. Красную варежку, забытую каким-то малышом на заснеженной скамейке.

Данилка был странным мальчиком. Зимой он скучал по лету, и ему часто снились ласковые солнечные лучи, осыпающие голые руки и ноги золотистой пылью, зазеленевшая берёза во дворе, встречающая рассвет, и синие цветы под окном. Летом же Данилка с особой любовью вспоминал снег, алые декабрьские закаты и замёрзшее озеро в парке.

Ровесники не понимали мальчика, и он с ранних лет полюбил одиночество. Но маму нелюдимость Данилки расстраивала. И ради неё мальчик старался как можно больше времени проводить в компании сверстников. Отец умер много лет назад, и Данилка с матерью стали жить друг для друга.

И вот теперь после того, как они с матерью переехали в другую часть города, и мальчику пришлось сменить школу, Данилка всеми силами старался завоевать авторитет среди одноклассников. Не ради себя, а ради мамы. Больше всего на свете он боялся её расстроить. Сверстники подсмеивались над маленьким, слабым, болезненно худым и задумчивым Данилкой Сомовым. А он притворялся, что этого не замечает.

- Ты трус? - спросил его на большой перемене Лёнька Силаков, высокий и толстый рыжеволосый мальчишка, учившийся с Данилкой в одном классе.

- Вовсе нет, я ничего не боюсь, - глядя Лёньке прямо в глаза, сказал Данилка.

Хотя на самом деле он боялся самых разных вещей. Тёмных углов, бездомных собак, вечно пьяного дворника, лицо которого на всю жизнь обезобразил огромный шрам.

- Отлично. Тогда сегодня это нам с Петькой и докажешь. Мы все вместе отправимся к заброшенному дому на окраине, и ты туда войдёшь. Один. И возьмёшь какую-нибудь вещь. Говорят, там много разных диковин, - сказал Лёнька.

И Данилке пришлось согласиться, хотя при мысли о том, чтобы войти в дом, где, возможно, водятся привидения, у него внутри всё сжималось.

- Я много чего про тот особняк слышал, - всю дорогу трещал Петька. - Говорят, там какой-то мужик отравился, с собой покончил. Потому что очень из-за гибели своей жены переживал. И теперь его призрак живёт в особняке и питается глазами маленьких детей.

- Да нет, ты всё перепутал, - вмешался Лёнька. - Там живёт отвратительная старуха, которая насылает на людей болезни и несчастья.

Данилка слушал все эти рассказы и чувствовал, как по спине у него стекает холодный пот. Но вот, наконец, мальчики остановились около жёлтого двухэтажного дома, обнесённого чёрной витой оградой. От заброшенного особняка веяло покоем. Все жуткие истории, связанные с этим домом, показались Данилке бредом. Мальчик представил, как живёт здесь вместе с матерью и после школы пьёт какао под большими часами с кукушкой. И рассказывает маме всякие забавные истории из школьной жизни. А за окном валит снег...

- И совсем этот домик нестрашный. Я бы с радостью здесь поселился, - сказал Данилка, и слова его были вполне искренни.

Петька пожал плечами, а Лёнька молча покрутил пальцем у виска.

Данилка ожидал увидеть в особняке груду мусора и нечистот. Но, к его удивлению, там оказалось чисто и прибрано. Повсюду стояла старинная мебель из красного дерева, а на столе кто-то позабыл фарфоровую розовую чашку. «А что если здесь, действительно, кто-то живёт? Не привидения, а самые обычные люди. Какой-нибудь вредный занудливый старик вроде соседа из двадцать четвёртой квартиры. Он раскричится, начнёт звонить в полицию. Мамка расстроится и, пожалуй, расплачется на глазах у полицейских. Не уйти ли? Нет, Лёнька с Петькой да и все остальные мне покоя не дадут после этого. Пришёл, так бери», - раздумывая обо всём этом, Данилка, схватил чашку и бросился к выходу. Но поскользнулся на странной фиолетовой пыли и упал.

«Вот я и нашла тебя. Останься со мной, сынок», - послышался откуда-то издалека мелодичный женский голос.

И тут же из другого угла взметнулся столп угольно-чёрной пыли и с яростным шипением запорошил мальчику глаза. И увидел Данилка жутких чудищ, ведьм да вурдалаков, живущих на тёмных и страшных болотах. Пронеслись перед его глазами и чёрные тени с горящими в темноте зелёными глазами. Когда наступают чернильные октябрьские сумерки, они рыщут по пустынным дорогам в поисках одиноких путников.

И с пронзительным криком, сжимая в руке старинную чашку, мальчик выбежал из страшного особняка.

- Эй ты чего? Белый, как покойник, - озабоченно глядя на Данилку, проговорил Петька.

- И чё ты там видел? Давай рассказывай, - вторил ему Лёнька.

Данилка хотел рассказать одноклассникам про странную пыль, лежащую на дорогом шелковистом ковре, мелодичный женский голос и жуткие видения, но не смог произнести ни слова. Что-то случилось с речью. Поэтому Данилка молча протянул Лёньке чашку и, не прощаясь, побрёл по заснеженной улице.

Мальчик смог заговорить только через несколько месяцев после многочисленных визитов к детскому психотерапевту. И немало слёз пролила за это время его мать, а в тёмных волосах бедной женщины показались первые серебристые ниточки.

***

Через несколько часов после визита Данилки в старом особняке сам собою зажёгся свет, и в воздух поднялась пыль. И соткались из неё две высокие и стройные фигуры: красивая светловолосая женщина и мрачный сероглазый брюнет.

- Просто чёрт знает что! - проворчал мужчина. - Отдохнуть спокойно не дадут. Вот ведь маленький паршивец! Ещё и чашку с собой прихватил.

- Не злись. В шкафу полно посуды. Этот мальчик так похож на нашего сыночка. Господи, как бы я хотела, чтобы он поселился в нашем особняке! – проговорила блондинка.

- И представляешь, как бы расстроилась его мать? Да и сам он был бы несчастлив здесь, в этом сумрачном доме. Нет, довольно преступлений. Я слишком много грешил при жизни. А теперь не хочу, - сказал мужчина. - Тебя вот сгубил.

- Что ты! Я здесь очень счастлива. А до встречи с тобой моя жизнь была пустой и бессмысленной, - возразила светловолосая.

- Как и моя. До той памятной вечеринки я никого не любил. Разве что отца в далёком детстве.

- Эх, если бы наш сынок тоже жил здесь! Как представлю, что он в полном одиночестве бродит по тёмным и грязным улицам в поисках пропитания, проникает в чужие дома, у меня сердце сжимается, - и по бледной щеке блондинки скатилась слеза.

- Не переживай. Помнишь, что вчера сказала Павлина? Он свободен, весел и добился больших успехов. Я мог работать только вечером и ночью, а для нашего мальчишки и дневной свет не помеха, - успокоил возлюбленную сероглазый брюнет.

- Я вот всё надеюсь, что через двести лет наш сын встретит свою любовь, родится наследник, он придёт сюда… и навеки к нам присоединится. Будем жить вчетвером. Как ты считаешь, такое возможно? - с робкой надеждой заглядывая мужу в глаза, проговорила молодая женщина.

- Всё может быть, - коротко бросил он.

Мужчине вдруг пришло в голову, что он даже не знает, где встретил свою смерть его родной отец. Да и мать… что с ней стало? Где покоится её прах?

- Давай чай пить, - перевёл разговор на другую тему черноволосый. - Я что-то проголодался.

- Ты же сам говорил мне, что человеческая пища тебе никогда не требовалась, и при жизни ты ел и пил только для вида, - заметила молодая женщина.

- Теперь всё изменилось.

- А мы послушаем нашу любимую музыку? - тоном капризной девочки проговорила блондинка.

Сероглазый молча подошёл к проигрывателю, вытащил из конверта пластинку, и спустя пару минут оба наслаждались красивой и печальной мелодией.

- Знаешь, о чём я подумала? - нарушила молчание светловолосая и поставила пустую чашку на стол. - Почему никто из твоих друзей не сделал то же самое, что и ты?

- Не знаю, - помолчав с минуту, проговорил брюнет. - Смарагда слишком робкая и слабохарактерная. Да и мозгов у неё не хватит для такой комбинации. Павлина чересчур уродлива и стара. На неё даже распоследний бомж не польстится. Стамир эгоистичен и не выносит детей. Джине и без того живётся неплохо. Истра тоже ни на что не жалуется. Кроме того, она ничего не доводит до конца.

- Где-то сейчас наш сынок? - совершенно невпопад, отвечая каким-то своим мыслям, пробормотала светловолосая.

Из полуразрушенного дома на окраине города вышел мальчик лет двенадцати или тринадцати. По виду он ничем не отличался от своих ровесников. Черноволосый, сероглазый подросток был одет в дорогую синюю курточку, высокие тёмно-коричневые ботинки и светлые джинсы. От сверстников его отличал только печальный и задумчивый взгляд больших серых глаз. Хотя мало ли на свете печальных и задумчивых детей и подростков?

«Всё-таки я особенный, - думал он с мрачной гордостью. - Бабушка Павлина говорит, что это из-за имени. Отец сразу после рождения назвал меня Валерием. А Истре с Джиной и Стамиром пришлось самим выбирать себе имена уже во взрослом возрасте. И бабушке тоже. Вот они и слабее. Отец, отец… где-то он сейчас? Увидеть бы его хотя бы один раз. Рассказать о своих успехах. Он был бы счастлив. Что с ним сталось? Отец куда-нибудь уехал или...»

Снег за зиму стал серым и грязным. Валерик то и дело брезгливо морщился и несколько раз чуть не наступил в какую-то гадость. Голод его с каждой минутой становился всё сильнее. Мальчик чувствовал знакомый озноб и ломоту в костях.

К счастью, довольно скоро ему повстречался пьяница в нелепой коричневой ушанке. Судя по его виду, несчастного мучило жестокое похмелье.

«Отличный кандидат. И народа кругом нет. Удивительно пустынный двор, - подумал Валерий. - Так, жена его бросила, мать умерла год назад. Живёт в захламлённой однокомнатной квартире. Скоро и её пропьёт. И поселится в каком-нибудь подвале. Реальными ужасами его не напугать. Ему уже терять нечего. Придётся пустить в дело мистику»

«Смотри, видишь тот мусорный бак? - мысленно обратился Валерик к Глебу, так звали пьяницу в коричневой ушанке. - А из него вот-вот вылезет Серёжка. Твой друг, который месяц назад отравился «палёнкой». Помнишь такого? Смотри, уже его голова и руки показались»

Глеб в ужасе обернулся и увидел Сергея, с ненавистью смотрящего на него. Вот покойный друг и собутыльник, подтянувшись на руках, вылез из мусорного бака и медленно, словно лунатик, двинулся по направлению к Глебу. Пьяница икнул и попятился.

- Это ты меня убил. Подмешал что-то в водку. Из-за тебя я оказался в этом дерьме. Из-за тебя, - шипел Серёжка, а точнее, болезненное видение пьяницы. И Глеб, как-то нелепо подвывая, бросился бежать.

Чуть позже, водитель автобуса, рыжеватый высокий парень, рассказал полицейским, как мужик в старой куртке и тёмно-коричневой ушанке с криком бросился под колёса. Приехавшим врачам «скорой помощи» осталось только констатировать смерть несчастного.

- Да, бедный Глеб. Допился всё-таки до «белой горячки» и с собой покончил, - говорила в тот вечер старушкам на лавочке сердобольная соседка несчастного пьяницы.

- До чего только водка проклятая людей доводит! - качала головой её подруга. «Огненное зелье» забрало у пожилой женщины мужа и двух сыновей.

А Валерик возвращался домой в прекрасном настроении. Он насытился и в ближайшие пару дней мог обойтись без вылазок. Страх был ещё молод и не знал, что такое усталость и чувство вины.