10. Кома (Конец главы)

Время понятие относительное. Буквально. Причём слово «относительное» является ключевым.
Никто не сможет оценить и охарактеризовать время, если его не с чем сравнить, сопоставить.

Поездка была долгой, минутная стрелка успела сделать пять оборотов по циферблату, пока, наконец, все увидели указатель с крупной надписью «Москва».

Парень успел прослушать пять треков любимой группы «Нирвана», прежде чем его девушка появилась в кафе.

На протяжении всего матча болельщиков не покидала надежда на успех.
Если не заданы чёткие временные рамки события, его невозможно просчитать. Кому-то понятие «долго» - это дождаться, когда закипит вода в чайнике, для другого, одиноко сидящего в лодке посреди безбрежного океана, шкала мгновений разделена лишь паузами между гребками вёсел, а вечность укладывается в отрезок между местом старта и портом окончания маршрута.

Сколько длилось путешествие трёх беглецов определить, мягко говоря, невозможно.
Не с чем сравнивать. Часов ни у кого не было, пейзаж вокруг не менялся, солнце, не отвлекаясь на физические законы, монотонно светило в спину.

Даже такие понятия, как усталость, голод, жажда, сон не отвлекали скитальцев от избранного маршрута. Здесь скорее подойдёт ёмкое по смыслу определение из народных сказок: «долго ли, коротко ли»…

Долго ли, коротко ли блуждали наши беглецы, но лес, а с ним весь мир, внезапно закончились. Вот просто так. Ничто этого не предвещало, надеялись на лучшее и тут, как всегда, случилось то, что случилось.

Лес не стал редеть, деревья уменьшатся в размерах, стволы искривляться или каким иным способом указывать на финал маршрута. Мир, к которому они постепенно начали привыкать, неожиданно рухнул в бездонную пропасть. Никаких метафор.

Перед ними был реальный край земли.
Егор лёг на хвойные иголки и по-пластунски подполз к обрыву. Остальные сделали то же самое.
- Так земля всё-таки плоская и стоит на трёх слонах, - шёпотом удивился Костя.
- Похоже, наши предки были правы или знали гораздо больше нас, - согласился командир.

Возникший перед беглецами провал можно было назвать бездной, но у любой бездны, так или иначе, есть дно. Слово только синоним определению «невообразимо глубоко», призванное подчеркнуть фатальность попыток спуститься вниз живыми.

Скальная порода, являющаяся основой их нового мира, выглядела однородной, и её срез казался вполне естественным. Во всяком случае, нерукотворной постройкой. Хотя кто его знает. Может какой-нибудь нерадивый атлант, торопясь, грубо обработал зубилом и молотком срез камня, поленившись зачистить поверхность наждачной бумагой, особо не заботясь об эстетической красоте. Схалтурил, так сказать.

Кто бы это и как не сделал, но стена провала уходила метров на пятьсот вниз, а дальше её очертания терялись в слоях плотной облачности или поднимающегося со дна тумана.

Дёрн наоборот жил, словно сам по себе. Он не имел чётко очерченной границы и свободно свисал с обрыва неравномерными ошмётками, местами, удерживая в себе даже стволы не очень крупных деревьев.
- Что думаешь, Макс? – спросил Егор, глядя то в туманную пропасть, то на бесконечное синее небо, украшенное редкими барашками пробегающих облаков и сливающееся у горизонта в одну сплошную линию.
Тот перевернулся на спину и мечтательно произнёс:
- Не ломай голову. Сейчас вон из-за той сосны выйдет старичок с посохом, в косоворотке и с бородой до пояса. Седой как лунь и мудрый как Гэндальф Белый в купе с Дамблдором. Присядет перед нами на подстилку из иголок, улыбнётся и поведает что делать, как делать и куда обращаться за экстренной помощью. Просто лежим и ждём.
Костя встал на четвереньки и, болтая зоной интуиции, отполз назад, на неё же плотно уселся, лицом к товарищам.
- А если серьёзно? – утвердившись в новой позе, спросил он.
- Что в твоём понимании серьёзно? – вопросом на вопрос ответил Максим, - Как ты относишься к гравитационной сингулярности пространства-времени?
- Чего? Спроси что-нибудь попроще.
- Попроще, попроще… Знаешь, я как-то посещал Большой американский каньон, зрелище жуткое и одновременно красивое. Так там любой, смотрящий в пропасть понимал, что перед ним всего лишь расщелина в земле. Потому что перед глазами виден был противоположный выступ, абсолютно такой же, как и тот на котором стоишь сам. Или, если бы внизу было море, с узкой полоской песчаного пляжа, я бы сказал, что это утёс и предложил пару-тройку возможностей спуститься с него без вреда для здоровья. Хотя, что я несу. Мы просто спрыгнули с него и все дела. А сейчас не вижу разумного объяснения.
- Спрыгнуть, говоришь? - задумчиво переспросил Егор.
Максим отмахнулся.
- Забей. Все наши супергеройские прыжки были возможными, я так думаю, поскольку мы видели точку приземления. А здесь? Хочешь приземлиться на облако и идти по нему аки посуху? Или спланировать на хобот, держащих землю слонов? На панцирь черепахи?

Егор отломил кусок свисающего в бездну дёрна и швырнул вниз. Тот, как положено, пролетев открытое пространство, скрылся в облаках. Тогда бывший боец без правил, отполз от края, встал на колени и, сняв с плеча скатку, бросил её следом.
Заметив это Максим поинтересовался:
- Собрался прыгать?
- У меня нет выбора. В голове полная каша и она не кипит, а быстро остывает. Чтобы сконцентрироваться, приходится, чёрт знает как, напрягаться. Знаешь, сейчас вспоминаются моменты, которые давно забыл. Например, лет в девять-десять мне стало ужасно страшно спать в комнате одному. Стоило закрыть глаза, как начинал ощущать чей-то взгляд из-за кресла. Открою глаза, никого вроде нет, но в тёмном углу, чуть выше подлокотника, куда не проникал свет ночника, кто-то сидит и пялится на меня. Было так страшно, что я срывался с постели и бежал в комнату родителей, прыгал на кровать между ними и только там засыпал, уже ничего не боясь.
Странно.
- Ну почему. В этом возрасте дети обладают повышенной эмоциональностью…
- Я не о том, - оборвал рассуждения аналитика Егор, - Это воспоминание только одно из десятка других. Тебе не кажется что вся эта мешанина похожа на пресловутую фразу: «вся жизнь пронеслась перед глазами умирающего»?
- Эту фразу придумал живой человек, а то, что действительно видят за мгновение до смерти никому не известно. Некому рассказать.
- Считай, я тебе рассказал.

Егор поднялся в полный рост, его лицо выражало полную уверенность в правильности избранного решения. Он немного отошёл для разбега, грустно улыбнулся и прыгнул.
Максим проследил его полёт до границы облачности, пока тело не исчезло в его пелене.
- Знаешь, - начал он, оборачиваясь к Егору и осёкся, увидев, что парень тоже изготовился к прыжку.
- Кристобаль! - заорал он, - Лучше жить лопоухим, чем не жить вообще. Подумай!
- Вот и живи, а мне надоело! Всё надоело! Надоело дрочить в ванной, потому что ни одна девчонка не желает со мной встречаться. Бывай, не кашляй.

И Константин прыгнул вслед за товарищем.
- Да идите вы все! – зло выругался Максим, мешая мат с идиоматическими производными.

Затем вскочил на ноги, обозвал себя идиотом, а весь мир дерьмом, зло плюнул и, без разбега, сиганул в пропасть.


Конец 1 главы.