09. Жидкие чудеса

Всё в душе Оли как будто умерло. Стало серым, словно дождливые утра за школьным окном и небо, вдавливавшее город в землю. Была у неё подруга, весёлая, рыжеволосая, никогда не унывающая. И вот она сошла с ума. Возможно, Марго никогда не выйдет из стен жуткой лечебницы с тёмно-зелёными кафельными стенами.

Был у Оли и возлюбленный. Но он тоже обезумел, напал на неё около дома и чуть не убил. С этого вечера Оля и Дэн как могли избегали друг друга. Девушка искоса наблюдала за Денисом, сидящим в классе. Он довольно быстро поправился, на щеках играл румянец, глаза блестели. Но чувствовалось в молодом человеке что-то тёмное, жестокое и гибельное. Зло, затаившееся в душе Дениса, в любой момент могло вырваться наружу. Оля наблюдала за парнем, как некоторые люди, боящиеся пауков и змей, стараются оторвать взгляд от отвратительно-склизкого и не могут. Что-то притягивает их...

Жизнь пошла какая-то зряшная. Всё стало низачемным, бессмысленным. «Для чего случился тот вечер с вином и… Ведь то, что должно было объединить, нас и разлучило», - мучилась Оля, ворочаясь в постели в бессонные ночи или стоя у окна в школьном коридоре.

Словно робот, она училась, присматривала за Максимкой, помогала матери по дому, смотрела однообразные, неинтересные фильмы, разнимала домашние ссоры, бродила по мрачным улицам обмертвевшего городка.

Природа замерла как будто в ожидании. Деревья онемели от страха, дома подобрались, лицо неба сделалось ещё темнее. Дни стали пустыми и короткими. Осень поднимала чернично-синее покрывало ночи, с неприязнью смотрела на надоевший городок и, видя, что там ничего не изменилось, вновь убирала его сглаз долой. Изощрённая чувствительность Оли прошла. Пятничные магазинчики больше не пугали девушку, отныне она не видела чёрных сгустков.

Однажды утром Оля проснулась от необычного чувства. Девушке вдруг показалось, что сегодня её жизнь изменится. Исчезнут отвращение ко всему и вся, скука и обмертвелость чувств. Девушка выбралась из душной комнатушки, пересекла спальню родителей, кухню и прижалась лбом к оконному стеклу.

Всё кругом стало белым. Деревья истончились и почернели. «Снег, снег», - впервые за последнее время Оля улыбнулась. Ей почему-то показалось, что крошечные девчушки в белых платьицах принесут ей счастье. «Может быть, Дэн опять станет прежним? Подойдёт и скажет, что просто глупо пошутил, попросит прощения и… и всё станет по-прежнему? Или завтра в школу вернётся Марго?» - Оля провела пальцем по холодному оконному стеклу. Вечером ей позвонил двоюродный брат Димка, ненадолго приехавший к матери в родной городок. Девушка очень обрадовалась звонку и согласилась прогуляться с Димой и его друзьями в следующее воскресенье.

Промелькнуло пять дней, белых и лёгких страничек жизни. Ничего не изменилось, Марго так и оставалось в краю решёток и железных кроватей, Дэн неумело прятал тёмную сущность под маской напускного добродушия и неискренних улыбок.

В пятницу город накрыло белое безумие. Ветер со свистом гонялся за прохожими, швырял им в лицо снег, бился головой о стены и ступеньки магазинов. Оля и Максимка в рекордные сроки добежали до дома Васнецовых. Девушка переодела мальчика в тёплый домашний костюмчик, развесила заснеженную одежду по батареям и напоила подопечного горячим киселём, белым и молочным, как беснующаяся мгла за окном.

После притихший и удивительно молчаливый Максимка смотрел мультфильм, а Оля загрустила. «Нет, не изменилось ничего. Такая же неделя, как и все предыдущие. Завтра суббота, значит родители опять поссорятся. И… Скука! Какая скука! Я теперь совсем одна. А Марго ещё хуже», - невесёлые мысли прервал звонок в дверь.

Вернулась надушенная, ярко-накрашенная мама Максимки Альбина Альбертовна. Равнодушно поцеловала сына, оставив красный след помады у него на щеке, завела с Олей какой-то пустой разговор.

- Может, переждёшь бурю у нас? На улице настоящее светопреставление. Просто буран. Заодно с нами пообедаешь, - но Оля категорически отказалась.

Как и все подростки, выросшие в небогатых семьях, она была щепетильна и никогда бы не стала есть в доме у обеспеченных людей. Выйдя из подъезда, Оля тотчас же пожалела о своей глупости. На неё сразу налетел порыв белёсой жути и закружил, надавал пощёчин, окончательно сбил с толку.

Оля шла наугад, падала в снег, поднималась и снова падала. Пальтишко и дешёвая шапочка совсем не грели. У Оли мелькнула нелепая мысль, что она замёрзнет на некогда оживленных городских улицах, и скелет её обнаружат только весной. Ледяная могила самая страшная. Ведь в снегу водятся жуки цвета жасминовых лепестков, обгладывающие трупы до костей. А ещё там живут хищные бабочки с ледяными крыльями и острыми зубами и…

«Ну всё, хватит! Нужно выбросить из головы всякие глупости и постараться добраться до дома», - Оля направилась неизвестно куда, ветер и снег полностью застилали видимость и мешали дышать. И этой мгле мигал какой-то красный огонёк. Оля пошла на свет и вскоре заметила, что это вывеска. «Раво, - прочитала она. - Что за странное название?» Но выбирать не приходилось, и девушка проскользнула в тёплое помещение. В нос ей сразу же ударил запах порошков, дешёвых духов и копеечной косметики.

Сразу же Оля начала дрожать и стучать зубами. Такое случается с людьми, попавшими в оазис тепла с холодной, взбесившейся улицы.

- Привет, - послышался из полумрака чей-то приятный, мелодичный голос. – Ну и непогода на улице! Впрочем, вам грех жаловаться.

Оля обернулась. За стойкой стояла молоденькая продавщица с жёсткими рыжими кудряшками. Её круглое белое лицо покрывали веснушки, а в карих глазах читалась лёгкая насмешка. Полноватая, не особенно красивая, она почему-то с первого взгляда понравилась Оле. Но что-то знакомое было в её последней фразе. «Вам грех жаловаться. Вы не замечаете своего счастья. Как у вас тут хорошо!» - кто-то, когда-то и где-то уже говорил нечто подобное. А потом происходило страшное.

- Я - Александра. Но все зовут Алексой, так проще. И потом с детства ненавидела эту песню «Александра, Александра, этот город наш с тобою». Был такой древний фильм про успешную мать-одиночку. Моя бабка по нему с ума сходила. А мне он всегда казался скукой смертной, - Алекса явно хотела заговорить Олю, расположить её к себе, а, может быть, и поймать в ловушку.

И болтовня рыжеволосой девушки возымела своё действие. Недоверчивость и боязливость Оли исчезли. Ей вдруг захотелось навсегда остаться в этом парфюмерном магазинчике.

- На нашей вывеске перегорела буква Б. Забавно, не правда ли? Раво... Чем это название хуже нелепого, ни к чему не идущего «Браво»? Но ассортимент у нас неплохой. Особенно, по части духов. Вчера новые завезли, «Интрига» называются. Все мужики от этого запаха без ума будут. И парни молодые тоже, - Алекса сняла с полки круглый флакончик из чёрного стекла с золотистой надписью «Интрига». – Послушай аромат. Запах ведь та же музыка...

Оля закрыла глаза, принюхалась. И ей представилось что-то лёгкое, чудесное и бесконечно далёкое от недоброго заснеженного городка. Цветущий луг и голубое, куда-то зовущее небо, таинственный парк с древними скульптурами, какие-то удивительные особняки, окружённые розовыми садами, тропический лес с яркими птицами и водопадом.

- Я беру их, - пробормотала Оля, вытащила из кармана пальто купюру, которую дала ей за труды Альбина Альбертовна, и взяла у продавщицы из рук таинственный флакончик.

- Кстати, существует ещё один бонус, - Алекса заговорщически улыбнулась и понизила голос. - Открути крышку и сыпани туда немного соли, подожди немного и вылей жидкость на платок или тряпицу, поднеси к лицу, а после... сама увидишь.

- Я превращусь в восточную принцессу? Или увижу джина? - рассмеялась Оля. Она понимала, что Алекса её разыгрывает. Первое впечатление прошло, и продавщица стала казаться ей чересчур хитрой, даже жуликоватой.

- Увидишь, - Алекса расхохоталась. Смех её показался Оле неприятным и приторным. - Кстати, я закрываюсь. Так что извини… а буря уже закончилась. Да и родные, наверное, волнуются.

Оля с облегчением покинула магазинчик. Ветер, действительно, утих. Улицы казались черно-жёлтыми в свете фонарей.

Продолжение следует