06. Дитя сочельника и мать урочища

И кот бросился на меня.

Я, наконец, очнувшись от наваждения, врезал ему кулаком по морде и побежал к выходу.

- Мой, мой, мой! – раздавалось сзади меня злобное фыркающее рычание.

Я бежал, что есть мочи. Вырвавшись наружу, я окунулся в тёмный и мерзкий туман, который обернул меня с ног до головы. Со всех сторон одновременно слышалось фырканье и что-то похожее на смех. Ориентироваться было совершенно невозможно, а потому я рванул туда, где, по моему мнению, должно было быть село. Однако, я слишком поздно понял, что выбрал не то направление, и забежал прямиком в лес Шушмора. Я спиной ощущал, как эта здоровенная тварь, прикидывающаяся котом, наблюдает за мной, поджидая удобного момента, чтобы наброситься. Тут, я обо что-то споткнулся и упал лицом в грязь. Больно ушибся головой и, кажется, разбил себе нос.

Когда в глазах прояснилось, и боль чуть отступила, я увидел, что лежу на чьих-то костях. Я закричал и вскочил на ноги. Под мной лежало тело человека, изъеденного червями и гнилью до такой степени, что большая часть плоти уже испарилась, оголив многочисленные кости. Человек был одет во что-то, что по очертаниям было похоже на поповскую рясу. "Неужели это тот самый поп, который сбежал из церкви?" – подумал я. Совершенно позабыв про кота, я опустился на колени, чтобы лучше рассмотреть тело.

Да, сомнений уже не оставалось – это был тот самый поп, который служил в проклятой церкви. И, судя по всему, он от кого-то или от чего-то убегал. Хотя, постойте, нет… Кажется, будто его кто-то сюда приволок, а не он сам сюда забежал.

Я осмотрел пространство вокруг и увидел странный предмет, похожий одновременно на стамеску и нож с упором. Узенькое лезвие, не больше трёх миллиметров, уже всё проржавело. Судя по всему, попа убила не какая-то неведомая тварь, а вполне обычный человек. Явно нездоровый на голову, но всё же, это был не упырь, не вурдалак, не ведьма какая-то. Я прихватил этот странный предмет и сунул его в карман.

Тут, я вновь почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Я обернулся и увидел, что прямо передо мной стоит отвратительное существо, похожее и на ребёнка, и на мурену. Тельце, ручки, ножки и голова были детские, только гнильно-зеленого цвета, с расползающейся по швам кожей. А на месте рта располагалась пасть здоровой мурены, испещренная множеством рядов острых маленьких зубов. За спиной у этого существа располагался кот-людоед, сидя высоко на ветке, и виляя хвостом.

От девочки-монстра раздался омерзительный смех, исходящий будто из преисподней. Она подняла руку и показала мне за спину. Я повернул голову.

Сантиметрах в пяти от моего лица светился красным единственный глаз ужаса во плоти. А затем меня что-то схватило за голову, и с силой её сжало.

Я провалился в небытие.


****

Я с трудом разлепил свинцовые веки. Вокруг было более-менее светло, будто бы только смеркалось. Где-то вдалеке мерно ухала сова, ветер величественно заставлял листья леса шелестеть. Когда я, наконец, проморгался, то увидел прямо над собой невероятно яркую луну – ослепляющую, неестественную, мистическую. Я приподнялся на локте, пытаясь осмотреться вокруг и вспомнить, что произошло. "Боже, неужели меня, правда, пытался сожрать какой-то кот-Баюн? А девочка-мурена тоже была реальной?" – спрашивал я сам себя. Голова безумно трещала, и казалось, что мне заехали по ней целым роялем.

Я поднялся на трясущиеся ноги и осмотрелся. "Да, кажется, я вспоминаю" – произнёс я тихо вслух. "Туман, монстры, поп… нож-стамеска!" – неожиданно прояснилось у меня в голове, и я запустил руку в карман, но там ничего не оказалось. "Что происходит?" – спрашивал я сам у себя. Я был уверен, что это странное орудие лежало у меня в кармане. Я могу поклясться, чем угодно, что уж тело попа и орудие его убийства были реальными.

Осмотревшись получше, я понял, что ни тела, ни монстров поблизости нет. Я оказался в какой-то другой части леса. Нужно было отсюда выбираться, надо было найти какой-нибудь ориентир в этом страшном лесу. И таким ориентиром оказалась едва заметная тропа, по которой, судя по всему, часто ходят грибники. При ярком лунном свете я старательно обдумывал куда мне нужно отправиться. "Направо или налево? - задумался я, а затем решил, - направо".

Я долго брёл по этому мрачному лесу под звуки невиданных птиц и животных. Отовсюду раздавалось уханье, стрекотанье, чириканье, шуршание и, казалось, будто прямо за плечом кто-то тяжело дышит. В конце концов, я вышел из леса и увидел вдалеке церковный крест, одиноко и разбито смотрящий ввысь. Церковь располагалась по левую руку, а значит село лежало чуть дальше и ещё левее.

Мне было жутко плохо, голова болела, ноги и руки тряслись, как сумасшедшие, а весь мой разум заполняли омерзительные образы того, что я увидел до этого. Наконец, я добрёл до села, но вокруг никого не было, а в большинстве домов уже давным-давно погас свет. Судя по всему, было позднее время. Я решил обратиться за помощью к своим наручным часам, но, к удивлению, не обнаружил их на привычном месте – либо я их обронил, когда убегал от порождений собственной фантазии, либо ещё где-то.

В самом селе было тихо, как если бы я зашёл в какой-то вакуумный шар, где напрочь отсутствует воздух для того, чтобы проводить какие-либо звуки. Я, шатаясь, брёл по дороге, когда увидел знакомые очертания кабака. "Значит, - пронеслось в голове, - дом деда недалеко".

И так и оказалось. Не прошло и десяти минут, как я вышел к домику деда. Свет не горел, поэтому я решил, что дед давно уснул. Неожиданно, меня окликнули:

- Юра, это ты?!

Я вздрогнул от испуга, развернулся и стал старательно высматривать того, кто ко мне обратился в темноте – свет луны уже пошёл на убыль, а потому вокруг не было видно ни зги. Не знаю какая на то была причина, но у домика деда не было ни одного фонарного столба, чтобы хоть как-то освещать пространство вокруг.

- Кто это? – спросил я.

- Это я, Егор, - ответил "трактирщик", вырисовываясь из мрака.

- Что случилось?

- Ты Георгия Александровича не видел? – обеспокоенно спросил у меня Егор.

- А он разве не дома? – удивился в ответ я.

- Он заходил ко мне после обеда, спрашивал насчёт тебя, сказал, что ты не вернулся домой, - объяснял Егор. – Я ему сказал, что ты утром заходил, завтракал, но после я тебя не видел. Твой дедушка, кажется, пошёл тебя искать.

- И до сих пор не вернулся?

- Как видишь. Я караулю его у дома уже битых два часа, - говорил Егор, подойдя ко мне вплотную. – Так ты его не видел?

- Нет, разве ещё не понятно? – раздраженно буркнул я. "Как же меня всё достало. Что здесь вообще происходит? – думал я. – Может в воздухе галлюциноген какой-то витает? Или я выпил чего-то?".

- Что же делать то? – ещё больше расстроился Егор, не обратив никакого внимания на мой раздражённый тон. – А где ты был хоть?

- К церкви ходил.

- Господи! – перекрестился мужик. – Что ты там забыл?

- Не важно. Я очень устал, у меня болит голова, кажется, я приложился ей обо что-то, - говорил я, пытаясь отвязаться от надоедливого "трактирщика". – Может я зайду в дом? Наверное, дед искал меня до поздней ночи, а, когда понял, что не найдет, то заночевал у кого-то в гостях?

- Может и так, а может и нет, - как-то странно ответил мне Егор. – Ладно, не буду мешать. Если Георгий Александрович объявится, скажи мне, хорошо? Я очень за него переживаю.

- Непременно, - обрадовался я тому, что от меня собрались отстать.

- Ну, доброй ночи, - уже развернувшись, бросил мне через плечо Егор.

"Куда дед запропастился? – немножко заволновался я. – Впрочем он наверняка остановился у кого-нибудь на ночь. Да, так и есть".

Я зашёл в дом, включил свет. На столе было прибрано – не осталось никакой еды. Куда дед её всю дел, я никак в толк взять не мог. Наверное, у него был какой-то потайной лаз в погреб или холодильник где припрятан. У меня был тяжёлый день, непонятный день. А на завтра были назначены похороны бабушки.

Тут, у меня в голове промелькнула какая-то мысль. Сначала мимолётная, она затем начала оформляться в нечто плотное и осязаемое. "А что, если…" – подумал я, страшась даже в голове закончить фразу. Я пошёл к двери в спальню, где лежала бабушка. Дверь была закрыта неплотно, виднелась небольшая щель. "Ещё с прошлой ночи, когда на меня через эту щель лупился жёлтый уголёк чьего-то глаза" – понял я.

Я, отбросив все страхи в сторону, отворил дверь. Нащупал правой рукой выключатель света и зажёг его. Убранство было бедное: двуспальная широкая кровать, комод, шкаф для вещей, деревянный стул в левом углу. Над кроватью висел ковёр, как в советские времена.

А на самой кровати лежала бабушка.

Я подошёл к ней и осмотрел. Лицо сильно осунулось, обнажив острые скулы, а на шее явно вырисовывалось число "одиннадцать". Страшная мысль не давала мне покоя, била меня в голову огромной дубиной, какой бьют в гонг. Я осторожно перевернул тело бабушки набок и громко выпустил весь воздух из лёгких – в основании шеи, ближе к стволу головного мозга, зияло ровное прямоугольное отверстие не больше трёх миллиметров шириной. Я бросил взгляд вправо на комод и увидел на нём то, чего бы никогда не хотел увидеть. Там лежала та сама нож-стамеска, которую я нашёл в лесу у тела попа. Я взял её в руки и осмотрел. Да, сомнений не оставалось, это было тоже самое орудие, только то, что я сперва принял за ржавчину, на деле оказалось запёкшейся кровью. Теперь же, этот клинок блестел свежей красной влагой.

"Господи Иисусе, неужели дед сошёл сума и убил бабушку? И попа он тоже убил? А когда понял, что я отправился к церкви, а потом нашёл тело несчастного батюшки, то он убежал отсюда? – думал я, держа отвратительное орудие в трясущейся руке. – Это какой-то бред, мрак, ужас. Зачем ему было всё это делать? Ради чего он рассказывал мне все эти истории про монстров, виштиц, упырей, вурдалаков, кикимор, какой-то твари с красным глазом? Неужели мой дед обезумел и дошёл до такого? Неужели он что-то подмешивал мне в еду и питье, чтобы я видел галлюцинации, навеянные его рассказами?".


Продолжение следует.