04. Территория страха. История 4. Черная шкура

"Внимание! Внимание! - вопил на всю улицу босоногий оборванный мальчишка лет восьми. - Очередное нападение собаки - призрака! Спешите прочесть в новом выпуске! Очередное нападение страшной злой собаки-призрака!"

На плечо мальчишки легла рука высокого джентльмена, одетого по последней моде, в начищенных до блеска ботинках и высоком черном цилиндре. Мальчишка перестал трясти пачкой газет и повернул голову.

- Слушаю вас, сэр? - голубые глаза маленького продавца жёлтой прессы не мигая смотрели на высокого, довольно красивого и молодого мужчину.

- Дай мне газету, малыш, - попросил тот и достал бумажник.

- Пожалуйста, сэр! - мальчишка с готовностью ловким движением отделил одну газету из стопки и подал покупателю.

Покупатель расплатился, не забыв оставить мальчишке "на чай". Парнишка был доволен. Горожане редко его так баловали.

- Сэр!.. - окликнул он мужчину, и тот развернулся на каблуках. - А вы не боитесь?!

- Что я должен бояться? - послышался насмешливый голос джентльмена.

- Черной шкуры! - выпалил мальчишка и принялся озираться по сторонам, будто боялся увидеть пса-призрака возле себя.

- Вовсе нет, - улыбнулся джентльмен. - И тебе не стоит. Ты хороший мальчик, а хороших детей призраки не трогают.

Высокий мужчина зашагал по мощеной дороге, сжимая в руке только что купленную газету. Мальчишка стоял на том же месте в недоумении. Он, как и почти все дети его возраста, верил в призраков и не понимал, почему ему не нужно бояться. Да и храбрость покупателя его восторгала, ведь в городке в последнее время все только и судачили, что о Черной шкуре, снующей по ночам по улицам и наводящей ужас на всех, кто попадался ей на пути.

Высокий джентльмен вошёл в любимый свой паб, приветственно кивнул улыбчивому бармену за стойкой и присел за столик у небольшого окна, выходившего на площадь.

- Как обычно, сэр! - бармен поставил перед мужчиной кружку пенного эля и удалился.

Сделав глоток, джентльмен развернул газету. В новой статье говорилось о появлении Черной шкуры в самом центре города. Кто-то из горожан утверждал, что это всего лишь видение, кто-то имел честь узреть чудовище на расстоянии вытянутой руки, у кого-то из деревенских пропал мелкий рогатый скот. И, конечно же, не обошлось без людских возмущений, почему же бездействуют власти, и пора бы поднять на борьбу со зверем самых лучших ловцов и охотников.

Перечитав статью во второй раз, мужчина сделал новый глоток эля и отложил газету в сторону. В это время в паб ворвался невысокий молодой человек в несвежем сюртуке. Крикнул что-то бармену и поспешил составить компанию джентльмену. Он буквально рухнул на стул, небрежно сбросил с себя шляпу.

- Уильям! Я уж думал, не увижу тебя, мой друг! - заговорил он быстро.

- Здравствуй, Филипп! - джентльмен усмехнулся. - Почему же ты думал о таком?

- Эта собака... - взгляд Филиппа упал на лежащую на столе газету. - Ты уже прочёл, верно?..

Уильям кивнул и пригубил эля. Филипп нервно взъерошил непослушные светлые волосы.

- Ее снова видели в городе! Не ровен час, и она примется за людей!

- Глупости, мой друг! Она не трогает людей, - возразил Уильям.

- Откуда тебе знать?! - вскинулся Филипп. - Я слышал, что она пыталась напасть на одного господина. Он, кстати, не слишком ладил с твоим отцом...

- И что? - Уильям зевнул, ему явно было неинтересно.

- Как что?! - Филипп повысил голос. - Нужно что-то придумать! Загнать эту тварь в ловушку! Сделать из нее чучело! Или выставить на потеху в местном зверинце! Что ты думаешь об этом, Уильям?

- Ничего... - Уильям постучал кончиками пальцев по столешнице, вздохнул. - Ничего не стоит делать. Этот пёс не настолько опасен, как о нем говорят.

- Как может быть не опасной псина величиной с теленка? - гаркнул Филипп, но тут же притих. - Ты так говоришь, будто знаешь наверняка, что она безобидна. А это не так! Я лично боюсь за свою семью.

- Тогда тебе стоит уехать подальше отсюда.

Уильям оставил на столе оплату и, подхватив свой цилиндр, направился к выходу из паба. У дверей он обернулся, посмотрел на растерянного Филиппа.

- Кстати, это не она, - заметил он.

- Что? - не понял молодой человек.

- Это кобель, - ответил Уильям и покинул паб.

На улице он крикнул извозчика.

Лошадиные копыта застучали по мостовой, заскрипели колеса экипажа. Вдалеке показалось фамильное поместье, где проживал Уильям и его тяжело больной отец.

Пожилой мужчина уже очень долгое время не поднимался с постели. Никто из именитых лекарей не мог помочь ему.

Уильям вошёл в комнату отца, и тот, приподняв голову, слабо улыбнулся.

- Сынок... - проговорил он хрипло, и голова его опустилась на измятую подушку.

- Как ты чувствуешь себя, отец? - спросил Уильям.

- Как и всегда, мой мальчик... Ты был в городе? Что там говорят?

- Как и всегда, отец мой. Говорят о призрачной собаке. О Черной шкуре.

- О! - застонал старик. - Прошу тебя, сын мой, избавь всех нас и город от этого проклятия! Пусть это будет мое последнее желание перед тем, как отойду я в мир иной. Это невыносимо! Я каждый день ожидаю, что к нашим дверям явится разъярённая толпа, что подожгут дом, начнут красть, издеваться!.. Сын мой, не допусти этого! - старик раскашлялся и попросил воды.

Уильям наполнил водой из графина чашку и помог отцу сделать несколько глотков, придерживая его голову. Как только старик промочил горло, он продолжил говорить:

- Все это твой дед. Мой отец. Из-за него наш род проклят.

- Отец, не нужно, не трать силы на разговоры, - попытался остановить его Уильям. - Ты не раз рассказывал мне, что тогда произошло...

- Нет! Послушай ещё раз! - старик схватил Уильяма за руку и сжал с неимоверной силой его запястье. - Я хочу, чтобы ты услышал меня. Может быть, в последний раз...

- Хорошо, отец, я слушаю.

Уильям присел на край кровати. Старик выпустил руку сына. Прикрыв бесцветные глаза, он начал историю, которую рассказывал, как казалось Уильяму, слишком часто.

- Твой дед был крупным землевладельцем. Под его началом трудилось много людей. Но однажды на его земли явилось проклятие. Черная шкура. Все называли этого пса приспешником сатаны. Это был демонический пёс. Его замечали на проселочных дорогах, на кладбищах, в местах, где случались убийства или казни людей. Его косматая шерсть была черна как сажа. И он имел всего один глаз величиной с блюдце. Из пасти он мог извергать пламя, а дыхание было подобно сильному порыву ветра. Люди опасались его. Ведь того, кто видел эту тварь, постигали несчастья, либо скорая безвременная кончина. Мой отец собирался покончить с ним. Он выследил Черную шкуру. Днём она скрывалась в одном из домов, где, как поговаривали, жил колдун. Все знали к тому времени, что он повелевал зверем. Мой отец ворвался в его дом в надежде на скорую расправу. Но колдун, увидев его, перекинулся в собаку, в Черную шкуру, и напал... От нанесенных смертоносных ран отец мой скончался. Но он успел вонзить клинок в сердце Черной шкуры. Пёс издох, но...

- Отец, дальше я все знаю! - прервал старика Уильям и резко поднялся. - Тебе нужно поспать.

- Да, да... - согласно закивал старик. - Только, мальчик мой, пообещай мне избавиться от Черной шкуры. Пойми, если он начнет нападать на людей...

- Спи, отец! - приказал Уильям.

Он уходил прочь от отцовской комнаты, и не слушал, что кричал ему вслед старик.

Уильям спустился в подвал, прогремел связкой ключей, выбирая нужный. Заскрипела тяжёлая дверь, залязгали стальные замки и засовы.

Из темного угла поднялся исполинских размеров силуэт пса с растрёпанной шкурой. Мелькнул красноватый глаз, один единственный. Увидев Уильяма, пёс издал звук, похожий на радостное поскуливание домашней собачки. Уильям подошёл ближе и положил руку на большую собачью голову.

- Прости, что вынужден держать тебя взаперти, - сказал он, - но я не могу иначе. Ты стал слишком часто сбегать в город. Мой отец хочет, чтобы я убил тебя. Но он сам может умереть в любой момент. Ты же знаешь, как он болен. И тогда я останусь совсем один. Какая женщина захочет связать судьбу с тем, у кого в роду нечисть. Я хочу, чтобы ты жил. Но я прошу, не появляйся больше на людях. Не нужно, чтобы о тебе писали в газетах. Ты понимаешь меня?

Пёс заворчал и лизнул Уильяма в щеку, оставляя на ней капли тягучей слюны. Мужчина стёр их рукавом и потрепал пса по загривку.

- Я люблю тебя, дедушка, - сказал он.