03. Страна Отчаяния

3: Тень над Монкадором

Вампиры! Чудовища славянских преданий, сказочные неупокоенные мертвецы, неутолимо жаждущие крови! Абсурд!

— Женевьев, — сказал я, — это невозможно! Вампиры — легендарные существа, плод человеческого воображения!

— Фольклорные вампиры, может быть, — согласилась она. — Мёртвые, встающие, чтобы пить кровь живых — Вы правы. Но не эти вампиры.

— Женни, — вмешалась сеньора Чагас, — на дворе всё-таки Новый год. У нас гость. Не дадим им победить.

Ужин был вкусным, но мне кусок в горло не лез. Бутылку шампанского, которую я принёс, раскупорили, но она осталась почти нетронутой. Любой отвлечённый разговор неизменно возвращался к страшным властителям Монкадора. Не имело смысла избегать эту тему.

— Это не ожившие мертвецы, — сказала Женевьев, — а результат параллельной эволюции, изолированное звено перерождения пресмыкающихся в млекопитающих. Мой профессор в Харькове считал, что глетчеры ледникового периода заперли их где-то в Карпатах. Он ещё называл это место «Ленгом», как в книге Альхазреда. Эти существа выжили благодаря выносливости, приспособляемости и интеллекту. Наследственность рептилий в них проявляется сильнее, чем в настоящих млекопитающих, отсюда долгожительство и способность к регенерации, причём мгновенной. А человеческая кровь... Вас же не удивляют другие кровососущие паразиты!

— Господи, помилуй нас! — вздохнул сеньор Чагас.

— Но как они завладели Монкадором? — всё ещё недоверчиво спросил я.

— О, это готовилось долгое время, — ответила Женевьев. — Война за независимость от Испании опустошила нашу страну. Осталось много бесхозной земли. Колонизационное общество, учреждённое в Бухаресте, скупило за бесценок огромные участки, и несколько вампирских семейств — Грейза, Кланц и другие — переселились сюда из Карпат, где им стало слишком тесно. При помощи взяток и разных подлых уловок они проникли в высшие эшелоны власти. Вы видели здешних солдат?

— Только в аэропорту. — Я щёлкнул пальцами. — Они показались мне какими-то неживыми, словно марионетки. Неужели...

— Они и есть марионетки. Вампиры могут подчинять себе сознание людей. Укушенные, которых они не загрызли насмерть, становятся не подобными им — это только в фильмах так бывает — а безвольными тупыми автоматами. Все государственные служащие в Монкадоре обработаны таким образом.

— Женевьев, — произнёс я, — полагаю, что осина, которую я привёз, имеет ко всему этому какое-то отношение.

Её губы дрогнули.

— Я была самой обычной девчонкой, Мартин, из самой обычной семьи. В школе писала сочинения, прославляющие Грейзу, затмевала всех кривлянием в дискотеке, раз в месяц сдавала кровь — так тут платят налоги, это не очень больно. Если закрывать глаза на делишки вампиров, на сажание на колы без суда, на campos de sangre, если привыкнуть к их виду, можно жить. Потом поехала учиться в Советский Союз. Там были свои прелести, но совсем другое чувство, когда тебя окружают только люди. Я не хотела возвращаться в Монкадор. Появился Конрад. Он оказался... — Женевьев передёрнула плечами. — Всё для меня изменилось, когда убили Консуэлу и Жана. Здесь есть движение сопротивления. Оно не слишком активное. Однажды взорвали пункт сдачи крови. В другой раз распылили чесночный порошок на показе в салоне Милены Грейзы — первая дама у нас законодательница высокой моды, кроит костюмы из человеческой кожи. Один Бог знает, где они раздобыли чесночный порошок, — Женевьев невесело рассмеялась. В её глазах стояли слёзы. — Ребячество всё это. Ни пули, ни бомбы вампиров не берут. Единственное средство — это осиновые стрелы. В осине содержится что-то, препятствующее регенерации.

— Что Вы хотите делать? — спросил я.

— Через несколько дней Грейза отправится в свою обычную охотничью экспедицию. У меня есть друзья в сопротивлении. Он мне за всё заплатит. За сестру, за брата. За всё.

Сеньора Чагас громко всхлипнула.

— Вам может пригодиться бывший стрелок-парашютист, — тихо произнёс я.