03. Долг котячий

– Слушай сюда, – продолжил Поликарп Поликарпыч, затушив окурок о столешницу. – Я тебя сразу раскусил. Таких, как мы с тобой, на белом свете раз два и обчёлся. Поэтому надо держаться вместе, рядом. Смекаешь?

Кот медленно кивнул, но промолчал.

– Вместе – это значит помогать друг дружке.

Кот отодвинулся от стола, почуяв, как от собеседника пахнуло псиной, и вежливо спросил:

– Если я правильно уловил вашу мысль, Поликарп Поликарпыч, мы можем быть друг другу полезны. В чём состоит ваше предложение?

– Ай, молодца! – всплеснул руками завотделом. – Ай, молодца. Штука в том, что я тебя, – глаза его вновь блеснули стальной искрой, – должен сдать в утиль.

– Во что? – не понял Чешир.

– На шкуродранку, понимаешь? На живодёрню. Ну… кирдык тебе должен случиться.

Кот поспешно долистал в голове словарь до буквы «К», перевёл синонимы «кирдыка» и негодующе вскинул ус:

– Вот как! И за что же это, позвольте узнать?

Поликарп Поликарпыч прищурился с подозрением:

– Ты чё, из сказки что ли свалился? Не знаешь разве, что мы котов – чик-чик! – душим просто потому, что они… – он брезгливо дёрнул губами, – коты?

Чешир сглотнул и приподнял лапу:

– Но я-то не простой кот. Я Че… – он осёкся. – Я говорящий.

– От в том-то и дело. Я как тебя услыхал, сразу понял, мы поладим, – завотделом с удовольствием хлопнул ладонью по коленке. Короче так. Ты мне – я тебе. Поможешь в одном дельце, отпущу на все четыре стороны. И справку выпишу. Обманешь – пеняй на себя. Лады?

– Что ж, ваше предложение кажется мне разумным.

Завотделом цыкнул зубом.

– Ты где говорить учился? У Преображенского что ли? Бросай эти «какжется» да «разумным». Шпарь по фене. Пригодится.

Словарь в голове у кота шуршал как безумный.

– Лады, начальник.

– Вот то-то. Раз уговор в силе, расказываю. Объявилась у меня на районе кошачья банда. Пакостят по наглому и грабят что ни попадя, а зовутся «Черная крыска». Главным у них ходит Лохматый – тот ешё прохиндей. На месте преступления оставляют дохлую крысу – мол, на тебе, Поликарп Поликарныч, помни. Но я им не лох из подворотни, на днях одного из банды прихватил…

– Прихватил?

– Ну, поймал, изловил. Как тебя вот. Не перебивай. И есть план, как через него на бандюганов выйти. Мне бы только собрать их в нужном месте, а там уж…

– И чё за план, начальник, – подыгрывал Чешир, опять развалившись на стуле и вальяжно забросив нога на ногу.

Завотделом покосился неодобрительно, но продолжил, увлечённый своей задумкой:

– Ты заявишся в банду с малявой от этого арестанта, что сидит у меня под замком. Фукс его кличка. Так, мол, и так, повезут его в ювелирку, где он брюлики пытался стибрить, на следственный эксперимент и очную ставку с нэпнаном-торгашём. А банду, мол, зовёт спасать его из неволи – напасть в самый подходящий момент. Они клюнут, заявятся выручать, тут-то мы их и накроем всех до единого. Сечёшь?

– Секу.

Слово «ювелирка» крепко засело в мозгу у Чешира.

– Если что, твоя кликуха будет Каутский. Скажешь, дядю так звали. Двоюродного.

– А если коты не поверят в мою легенду?

– А ты, Каутский, постарайся. Постарайся как следует. А то я тебя…

Завотделом опять ухватил рукой горло и выпучил из орбит ошалелые глаза.

– Брюлики говоришь, начальник?

– Ну.

– Фукс? «Черная крыска»?

– Ну.

– Когда эксперимент?

– Завтра вечером.

– Тогда мне пора. Времени в обрез.

– Вот и договорились.

– Договорились, – Чешир встал. – Кстати, знаешь, начальник, почему собаки никудышные игроки в покер?

– Почему это? – удивился завотделом, закуривая.

– Выдают себя тем, что при любом хорошем раскладе начинают вилять хвостами.

– Не понял.

– И не нужно. Ты главное не волнуйся. Всё будет тип-топ. Тащите Фукса, а об остальном позабочусь я. Где ювелирная лавка? Подкинь адресок.

Слегка потрёпанный и перемазанный в пыли Чешир, закинув за губу мятую папироску, прогуливался по задворкам старого кинотеатра, время от времени сплёвывая на углы. Ювелирку он уже осмотрел. План Поликарпа оказался как нельзя кстати. Нэпнан держал самый дорогой товар в городе, а главное – это были камушки гранёные. Хватит не только долг закрыть, но и ободрать, наконец, Шляпника, как липку. Всё складывалось нужным образом. Оставалось только проникнуть в банду.

Результаты плевков не заставили себя ждать. Краем глаза, проходя по переулку, Чешир заметил за спиной не только собственный, но и чужой хвост. Поспешно нырнув за угол, англичанин затаился. Какой-то серый котяра в кепке на ухе и шарфе на тощей шее скоро оказался рядом, ничего не заподозрив. Чешир вышел из тени, приблизился и громко шепнул серому в ухо:

– Привет, кореш.

Котяра отшатнулся в испуге и чуть не заорал.

– Ты кто такой?

– Свой я, – убедительно осклабив половину передних зубов, зашипел Чешир. – Только что на волю откинулся. Весточка у меня есть для Лохматого. Знаешь такого?

– А если и знаю, то что?

– А то, что замели Фукса, дружка евонного, и шлёт от Лохматому приветик с просьбочкой.

– Что за просьбочка? – навострил ухо серый.

– А вот это я скажу Лохматому. Сечёшь?

Котяра огляделся по сторонам и почти беззвучно прошептал:

– Будь через час на углу Косой и Бормотушной. Но если обманешь…

Он положил лапу себе на горло, выпустил грязные когти и театрально выпучил дурные глаза.

– Сечёшь?

Чешир кивнул и подумал: «Да-а, с фантазией у них тут не густо. Дело будет …»

Но додумать он не успел. Огромные сильнючие лапы схватили его за ноги и резко дёрнули назад. А после удар чего-то тяжёлого уже без особых усилий погасил свет в чёрной, улыбающейся головушке Чеширского гостя. Последнее, что в ней мелькнуло: «Да твою ж ма…».