Джокер 02

Как я так вляпался... Всю сознательную жизнь осторожничал, избегал искусно раставленных ловушек. Находились желающие заарканить меня и затащить под венец. Смазливую внешность (Как же в детстве переживал по этому поводу! Специально участвовал в драках, чтобы её откорректировать)компенсировал серьёзным, даже строгим поведением. Всегда ценил внутреннее содержание человека, а не его внешнюю оболочку. Гламурные пустышки меня не интересовали.

А тут расслабился, потерял над собой контроль, захмелел, что в принципе себе не позволяю и как результат - неловкое положение.

Что дальше делать? Ну, не молчать же, гадая на пустом месте!

- Доброе утро, как спалось?

- Лучше не бывает, – получил жизнеутверждающий ответ, а озорные чертята так и прыгали в глазах Снежаны.

Красивая девушка. Как мог её с парнем перепутать?! Из-за очень высокого роста, короткой стрижки, отсутствия макияжа и бесформенной одежды произошла вся эта путаница.

- Снежок, я самостоятельно сюда пришёл, это ведь спальня моего покойного родственника? - спросил шутливо, вызывая её на откровенность

- Бельё чистое застелила после похорон, если ты об этом. Сверху покрывалом накрыла. Думала, ты сразу приедешь…

- Никак не мог. С работы не отпускали. А родство у нас дальнее. Родственника только один раз в жизни видел, мальчишкой, когда она в гости к нам приезжал.

- Город ваш ему понравился. Рассказывал, что ночью светло, как днём.

Но больше, ты ему приглянулся. Говорил, какой хороший паренёк растёт.

Твою фотографию мне показывал.

- И ты не опознала меня по фотографии, или это был розыгрыш?

- Сам посуди, – Снежана пружинисто спрыгнула с кровати и побежала к шифоньеру. Только голые пятки сверкали. Достала снимок и показала мне.

Это, действительно, был я… в возрасте десяти лет.

- Думаю, простительно не узнать тебя?

Она сидела на кровати и весело болтала ногами.

Глядя на них, вспомнил, как на крыльце в тазике Снежана мыла ноги, а затем надела шлёпанцы. Именно шлёпанцы стучали, когда вела меня, чтобы уложить спать.

Раздела, частично сняв одежду. Я упал в мягкую перину. Снежана наклонилась, чтобы поправить одеяло. Зря это сделала. Из озорства дёрнул её за плечи на себя.

Такой поступок мне весёлой проделкой.

Что было потом?

На самом важном, память вновь забуксовала. Лишь разрозненные обрывки, полусон, полуявь. После столько выпитого, должен спать, как убитый.

Но почему помню вкус её губ?

Снежана приготовила завтрак, а у меня кусок в горло не шёл.

«Надо всё забыть», – убеждал себя, а взгляда не мог отвести от хлопочущей на кухне, Снежаны.

- Давай сходим искупаемся. После речки можно зайти на кладбище, если хочешь, – предложила она, когда мы поели и помыли посуду. Точнее, мыла она, а я вытирал и раставлял тарелки чашки.

- Конечно. А далеко до реки?

- До Катунь двести метров, но дом расположен на высоком месте, поэтому наводнение не грозит.

На душе царило спокойствие. Все дела просто выветрились из головы и я лениво отмахнулся - ещё успею. Почему-то не хотелось даже думать о них. Вообще думать, а просто идти и наслаждаться обществом милой, непосредственной и хорошей девушки.

На берегу никого, кроме нас.

Мы расстелили плед и разделись.

Великолепное тело Снежаны и потрясающие ноги приковывали к себе внимание. Стройная, подтянутая, длинноногая. Ну, почему я тогда не разглядел в ней девушку? Может потому, что в ней есть что-то мальчишеское и нарочито грубоватое.

- Догоняй! – Снежана бросилась в воду.

Я отличный пловец, имею разряд по плаванию, однако догнать мне удалось её с трудом.

Потом мы загорали.

О себе Снежана рассказала, что работает экскурсоводом, но сейчас взяла отгулы.

«Неужели ради меня?» – мелькнула мысль, которая тут же была отвергнута за полную абсурдность.

Кто я ей?

После пляжа зашли на кладбище. Надо было вначале подняться на холм, а потом спуститься в низину. Могилки казались, погружёнными в море цветов и солнца.

Снежана уверено нашла место последнего обитания Александра Даниловича.

Видно, что за могилой ухаживали. Сорняки вырваны, земля посыпана белым песком, а оградку недавно оживили с помощью зелёной с бирюзовым оттенком краской.

- Это ты сделала?

- Александр Данилович хорошо ко мне относился. Порой приду с работы усталая, сил нет ужин готовить, а он уже несёт чугунок с картошкой или кастрюльку с борщом. Как родной был.

Мы помолчали.

По дороге домой не удержался, сплёл из ромашек венок для Снежаны. Кривовато получилось, но я старался.

Её ушки заалели, когда надел венок на неё.

Милый ушастик!

- Как вышло так, что ты оказалась соседкой с Александром Даниловичем, ведь дом раньше целиком принадлежал ему?

- Вначале снимала комнату, а потом её выкупила.

Александру Даниловичу деньги были нужны на собственные похороны и поминки.

- Понятно. Покажешь свою комнату? (Мне захотелось посмотреть, как жила Снежана).

- Пошли.

Небольшое помещение. Кровать, стол, печка с дымоходом и железной дверцей.

На тумбочке телевизор, а на полке, среди книг, выстроились семь мраморных слоников.

- Слоны вместе с комнатой достались, – пояснила Снежана. – Дед сказал, что они мне принесут счастье.

Хочешь печёную картошку?

Мы сидели у печки прямо на полу и слушали, как потрескивают дрова.

Ожидали, когда они сгорят. Надо нажечь уголь. Потом пекли картошку.

Снежана вынула из золы картофелину и подала её мне.

Горячая!

Обжигая руки, снимал шкурку. Пока воевал с ней, Снежана уже протянула мне очищенную, ловко разделав её своими длинными пальцами.

Мы уплетали картошку и чувствовали себя на одной волне.

Именно о такой девушке мечтал всегда: великодушной, внимательной и заботливой.

Ночь, на этот раз, каждый провёл в собственной постели. Я долго не мог заснуть, ворочаясь с бока на бок.

Утром Снежана пригласила на прогулку в горы.

С радостью согласился, хотя не выспался. Но недосып компексировала радость от общения с ней.

В горах Снежана предупредила меня: - Иди за мной, чтобы не наступить на змею и не потеряться. Жаль, что маральник отцвёл. Его ещё алтайской сакурой называют. В конце апреля горные склоны покрываются великолепным фиолето-розовым ковром. К сожалению, цветение длится всего лишь неделю.

Однако и без маральника было хорошо. Мы замечательно провели день.

Время от времени устраивали привал. Вечерний закат встретили на вершине горы.

Дух захватило от восторга. Мы стояли так близко, что я слышал биение её сердца. Оно билось ровно, а моё стучало, как паровоз.

Спускались уже в темноте. И заблудились. В какую сторону не шли,снова и снова упирались в тупик.

- Ничего не понимаю! Я эту дорогу с закрытыми глазами могу пройти, а сейчас её нет!– взволнованно воскликнула Снежана и тихо добавила: - Духи гор водят нас.

Стало немного жутковато, но я верил, что она найдёт выход. И с ней я готов был остаться здесь навсегда. Что за блажь?

Мы взмолились, чтобы духи отпустили нас. Она серьёзно, а я шутя.

Те смилостивились, мы наткнулись на тропинку, ведущую вниз.

Дома с улыбками вспоминали свои приключения.

- Когда ты молила духов, прозвучало моё имя. Что ты им сказала?

- Попросила не трогать тебя. Если им нужна жертва, то пусть это буду я

Я подумал, что Снежана открывается мне, как личность всё больше и больше. И характер у неё замечательный.

Но тут же одёрнул себя: «Я не должен в неё влюбляться!»

А она, кажется, в меня уже влюбилась. Вдруг ошибаюсь? Тогда я просто самонадеянный болван!