16. Маша

Чернигов

Наступила пауза. Алексей Иванович долго молчал, потом стал говорить. Маша почти не дышала, стараясь не пропустить ни одного слова, сказанного тихим грустным голосом…

— Ты очень похож на меня, внук, и не только внешне. Я тоже был когда-то таким же вспыльчивым и непримиримым. И точно так же ответил бы, случись со мной такое… Случись со мной?.. В том-то и дело, что со мной такого никогда бы не случилось. Если бы я сделал предложение своей Любаше, я бы не то, что до утра с другой девушкой не бродил, я бы даже не посмотрел ни в чью сторону. Для меня никого не существовало в целом мире. Да и сейчас… Я всё также люблю, просто её нет рядом, но это ничего не меняет. Не могу представить в моём доме другую… Возможно, ты не такой, как я, возможно, время сейчас не то. Но, думаю, дело не во временах, а в самом человеке. Спроси себя и честно ответь: любишь ли ты свою избранницу. Этого кроме тебя никто знать не может. А вдруг вся эта каша заварилась только ради того, чтобы ты не сделал неправильный выбор? Как знать... Мне уже далеко за семьдесят, за плечами опыт и… И я неплохо разбираюсь в людях. Конечно, никто тебя насильно не сможет заставить что-либо сделать. Прошли те времена, когда слово старших было законом для младших в семье. Ты волен сам выбирать, как тебе поступать и на ком жениться, Андрейка, — в голосе старика послышалась теплота, видно, он улыбнулся. — Помнишь, бабушка Люба тебя так называла?

— Конечно помню. Лучше бабушки в мире не было. И нет. Да и ты, дед, у меня мировой. Спасибо тебе за всё. И прости, что редко пишу, звоню, совсем по-свински себя веду. И ты прав, не во временах дело, просто людьми надо оставаться. А насчёт Маши… Почему так серьёзно к ней отнёсся? Ты же её практически не знаешь, как я понял?

Мужчины так увлеклись, что совсем не думали, что виновница разговора может их слышать. А она стояла, боясь пошевелиться и внимала каждому слову.

— Провинциальная девушка эта Маша, наивная и чистая. Доверчивая. В наше время да ещё в большом городе так нельзя. Вот, пошла со мной, поверила деду. А окажись у меня нехорошие мысли?.. А вот у неё, уверен, на первом плане не материальные выгоды. Такие как она живут чувствами. И не обманывают. Я даже готов поспорить, что когда ты ей сказал о телеграмме, она даже не подумала о квартире. Но, может, я и ошибаюсь, конечно…

Маша улыбнулась. Нет, старик не ошибся. А ведь и правда она ни разу не подумала о том, что придётся освобождать квартиру и искать другую… Как мог Алексей Иванович так её понять?

— Она мне Любашу напомнила сильно. Такой же взгляд. Я её когда увидел на вокзале, у меня прям сердце сжалось. Стоит одна такая — хрупкая и беззащитная. Защита ей нужна. Настоящий мужчина, — закончил старик.

— Но, дед, какая бы она ни была замечательная, всё же не понимаю, зачем надо было вызывать меня-то? Я, что ли, единственный в мире мужчина? — спросил Андрей.

— Какой ты непонятливый, внук, — рассмеялся Алексей Иванович. — Я же втайне всегда мечтал, что ты переедешь однажды в Украину и здесь жить будешь. Что подаришь мне правнуков, и я, счастливый, уйду к своей Любаше и расскажу, что с её ненаглядным Андрейкой всё хорошо. Ох, ох, ох. Мечты, мечты… Ладно. Если у тебя всё серьёзно, то будем считать, что ты приехал просто навестить деда. Слушай, время уже десять, что это Маша так долго спит? Пойди её разбуди, что ли. Завтракать будем, — командным голосом сказал хозяин дома.

— Есть разбудить и завтракать, — и Маша услышала приближающиеся шаги.

Она в два прыжка оказалась у кровати и села на неё, схватив со столика расчёску. Сердце предательски переместилось из груди к горлу и, казалось, колотилось там.

— Можно? — постучал Андрей.

Маша пригласила войти и, заплетая косу, кивнула:

— Доброе утро! Не спишь?

— Да мы с дедом давно встали, он уже беспокоиться стал, что ты долго спишь, — улыбнулся Андрей. — Пошли завтракать.

— Пошли, — Маша пружинящей походкой подошла, а Андрей, держа дверь открытой, пригласил её пройти.

Никак нельзя было выйти из узкого прохода, не задев парня. От прикосновения на миг замерло сердце, но Маша, глубоко вдохнув, отогнала все мысли о заморском госте: "Пусть катит прынц в своё тридевятое царство и женится там на своей прынцессе. А мы и тут себе не хуже найдём".

После завтрака Алексей Иванович радостно сообщил:

— Ну что, поедем в город, молодёжь? Маша, ты же никогда не была в Чернигове? Да и ты, Андрей, в детстве пару раз только был.

Маша грустно покачала головой:

— Простите, Алексей Иванович, но мне пора возвращаться. Спасибо вам за всё, но… Я за сумочкой, а вы только скажите, куда на маршрутку до Киева идти, — выпалила и, пока гостеприимный хозяин ничего не ответил, быстро встала из-за стола.

Как же ей не хотелось уезжать! Она готова была расплакаться, но оставаться дольше смысла не видела.

Стоя у калитки, погрустневший Алексей Иванович давал наставления Андрею, куда провести Машу, на какую маршрутку посадить, как вдруг к дому подъехал на велосипеде парень в жёлтой жилетке, на которой синими буквами было написано "Укрпошта".

— Кто Петренко АИ? — спросил он, заглядывая в ведомость.

— Я, — ответил Алексей Иванович и получил несколько телеграмм.

— Поздравляю! Счастливо, — попрощался парень.

Маша вопросительно смотрела на сразу повеселевшего Алексея Ивановича, открывающего первую телеграмму. Недоумённый Андрей заглянул через плечо деда и прочитал приклеенные на открытке напечатанные строчки: "дружище зпт сердечно поздравляю с юбилеем тчк желаю долгих лет жизни зпт здоровья зпт мирного неба над головой тчк твой иванов пашка"

Андрей достал телефон, посмотрел на число, а потом — виновато на деда, который никого не замечая, перечитывал послания.

— Слушай, дед. Ты это, прости… С этой телеграммой… Я совсем забыл про твой день рождения. А ведь сегодня пятое июля, тебе семьдесят пять. Поздравляю! — и крепко обнял старика.

Тот похлопал внука по плечу, подмигнул Маше:

— Ну, раз вы теперь знаете, то, может, не откажете старику, и мы поедем-таки в город? С меня торт и что вы там ещё захотите. А? Гульнём? — он выглядел таким счастливым, что отказать ему не смог бы даже самый жестокий в мире человек, не то что родной внук и добрая Маша.

— Гульнём! — радостно воскликнули гости.

По сравнению с Днепром Десна выглядела небольшой рекой, но полноводная и быстрая она производила тоже большое впечатление. Берега, казавшиеся издали кудрявыми из-за обилия лиственных деревьев, просились на холст художника.

— Я хоть и коренной киевлянин, но с годами, видимо, хочется спокойствия. А здесь словно Киев в уменьшенном виде, — Алексей Иванович взял на себя роль гида. — Сейчас переедем мост, и сразу справа будет знаменитый Вал, или Детинец. Пойдёмте, нам туда, — сказал он, когда автобус стал притормаживать.

Парк встретил прохладой, наглые рыжие белки попрошайничали, прыгая чуть ли не на руки.

— Совсем избаловали вас, — протянул Алексей Иванович на ладони ядро грецкого ореха, и белка смело запрыгнула, схватила угощение и быстро вернулась на дерево. — Вон, видите купола? — указал рукой гид. — Это старинная церковь. Старше Киева.

С высокого Вала открывался вид на рукав Десны, бежавший далеко внизу.

— Знали, где крепости ставить, — заглянул вниз Андрей. — Предки наши что надо были, — с гордостью произнёс.

До обеда побродили по парку, зашли в старинные храмы, а потом пошли в ресторан неподалёку. Сидя на террасе в ожидании заказа, делились впечатлениями.

— Ну как вам? Нравится? — спросил Алексей Иванович.

— Мне очень. Даже больше, чем Киев. Так уютно, — призналась Маша. — Я всё же провинциалка, наверное, никогда не полюблю большие шумные мегаполисы.

— Спокойно здесь, классно. Давно так душевно не отдыхал, — разоткровенничался Андрей. — Как-то всё бегом, бегом. А ведь и правда, вся эта суета словно лишает нас настоящей жизни, мы её просто не замечаем. Чтобы я смотрел, как белка забирает орехи и бежит по стволу? — он сам себе удивлялся. — Спасибо тебе, дед, что вытащил меня. И давай выпьем за твой день рождения! — он наполнил бокалы.

Возвращаться к Алексею Ивановичу Маша не захотела, как не упрашивали её и он, и его внук, и из Чернигова поехала на Киев, благо маршрутки ходили каждые двадцать минут-полчаса.

"Ну вот, Мария, и всё. Наверное, с тобой что-то не то, раз не везёт тебе с парнями. Наконец-то появился один нормальный, но он уже занят", — стало ужасно грустно и жаль себя до слёз…

На квартиру идти не хотелось, она прошлась по набережной, где гуляло ещё много народу. Когда село солнце, неохотно побрела домой. Вышла из лифта, достала ключи, щёлкнул замок. Открыла дверь, но не успела войти, как услышала рядом:

— А я её жду, жду… Где была, а? Я соскучился, между прочим.

Маша вздрогнула, услышав голос того, кого она совсем не ожидала увидеть…

продолжение следует