16. Летние каникулы. Научи меня любить. Жуть... и ласточки

Ксюха долго не могла уснуть. Ворочалась, сминая одеяло и простынь. В висках так и пульсировало страшное слово, брошенное Михой: убью. Она понимала, что этот бугай-отморозок затаил зло на Ваню, но не имела ни малейшего понятия, насколько это зло может быть велико. Может, у этого придурка быкоподобного просто было плохое настроение, и он срывался на всех подряд?..

Комната медленно поплыла перед глазами, погружаясь в сумрак.

В тишине послышались шаги. Кровать скрипнула, когда кто-то тяжело на нее опустился. Ксюха рассмотрела внушительный силуэт Михи. Что он тут забыл? Соседки снова его позвали? Что ему надо? Она не успела задать ни единого вопроса. Не успела соскочить с кровати. Миха опустил тяжелую руку на одеяло, создавая девчонке препятствие к бегству. Приложил палец к губам: «Тщ-щ…» Запустил лапищу в свой карман. Ксюха как завороженная следила за его действиями, не в силах двинуться с места. Что-то коснулось ее лица, зашаталось, как маятник гипнотизёра перед глазами. А после некая вещица легла на прикроватную тумбочку. Миха противно ухмыльнулся, и будто растворился во мраке. Ксюха тут же пошарила рукой по тумбочке. В ладонь лег до боли знакомый предмет. Крестик! Тот самый, который Ваня носил на шее! Ксюха затеребила крестик в пальцах, поднесла к окну и в полоске лунного света, рассмотрела на деревянной поверхности засохшие пятна…крови….

От ужаса девушка громко завизжала. Крик отразился от стен и вернулся, пронизав раскалёнными иглами. И в ее собственный крик вплетался чей-то чужой, мешающий, резкий.

- Ксю! Ксю! – она отчетливо слышала свое имя, а после вопрос: - Ты чего?!

Что-то цеплялось за плечи, что-то лилось прямо на лицо. А Ксюха все кричала:

- Нет! Нет!

- Ксю, очнись уже! – снова этот чужеродный голос из пустоты, из водоворота.

И снова что-то сырое ударило по глазам. Ксюха тряхнула головой и вернулась в реальность: комната в лагере, зеркало, стол, стулья… Трое девчонок-соседок склонились над ней с обеспокоенным видом. Видимо, она не на шутку переполошила их, таких прежде равнодушных.

- Ты что так кричала? – спрашивали ее. – Мы тут чуть не свихнулись! Думали, за вожаткой бежать!

- Где Миха?! – тараторила Ксюха. - Он тут был только что!

- Ты чего?! –соседки обменялись удивленными взглядами. - Не было здесь никого. Дверь закрыта. Сама встань и посмотри.

Ксюха метнулась к двери, проверила задвижку, подергала на всякий случай ручку. Заперто. Никаких следов пребывания тут постороннего не обнаруживалось. Девушка сунулась в душевую, после принялась шарить по кровати, тумбочке, подоконнику, по полу. Крестика нигде не было. Соседки, прижавшись друг к дружке, наблюдали за ее хаотичными действиями. Наконец, Ксюха успокоилась, села прямо на пол, запустила пальцы в растрепанные волосы.

- Мне приснился кошмар, - проговорила она.

- Про Миху? – осмелилась спросить одна из соседок.

- А? – Ксюха вскинула голову. – Нет, нет… просто показалось…

Соседки начали расползаться по своим кроватям. Ксюха напилась воды из-под крана и, дойдя до койки, рухнула поперек нее, прижав к себе подушку. Ночнушка промокла насквозь и неприятно прилипала к телу. Но на принятие душа не хватало никаких сил. И, прежде, чем погрузиться в беспокойный сон, девушка посматривала то на дверь, то на окно, то на поверхность тумбы, боясь обнаружить там окровавленный крестик.

На утро, не позавтракав, Ксюшка побежала в деревню. Спешила, срезала путь. Внутренний голос настойчиво твердил, что она не успеет предупредить Ивана. Воображение рисовало неприятные картинки, одну страшнее другой. И Ксюха на ходу щипала себя и заставляла думать о хорошем. Но сердце колотилось от волнения и быстрого бега.

Дом Отца Архипа она нашла быстро, но дверь оказалась заперта. Ксюшка заметалась вдоль забора, попыталась высмотреть своего парня где-нибудь в саду или в огороде. Никого не было.

- Ваня! – крикнула Ксюха. – Ваня!

- Что ты шумишь? – из дверей соседнего дома показалась голова пожилой женщины. – В храм они с утра уехали.

Ксюха бросила короткой скупое «спасибо» и помчалась к храму. Благо, он находился недалеко.

Запыхавшаяся девушка застала своего возлюбленного за покраской ограды. Ваня удивился и обрадовался, увидев подругу.

- Что случилось, Ксюша? - парень отложил кисть и внимательно посмотрел на девчонку.

- Миха… - прохрипела Ксюха; в горле окончательно пересохло.

- Опять этот… Миха приставал к тебе?! – нахмурился Местный.

- Хуже... – пролепетала в ответ девушка.

- Что "хуже"? - в глазах Вани сверкнула ярость, а руки сжались в кулаки.

- Мне приснился сон! - выпалила Ксюха и быстро выложила другу все то, что видела ночью.

- Ах, всего лишь сон, - выдохнул с облегчением парень и прижал ее голову к своей груди, погладил по волосам. - Дурочка моя! А я так перепугался! Это просто сон, ничего особенного. Мало ли, чего только не приснится. Мне как-то приснилось, что я стал обезьяной, но это же не значит, что я ей стал на самом деле.

- Ваня, ты не понимаешь, мне правда страшно! - залепетала Ксюха. - Я не знаю, на что он способен!

- Не переживай, милая моя девочка, ты же видела, я вполне могу постоять и за тебя, и за себя. Я не боюсь его. Я боюсь за тебя. Пообещай, что прекратишь видеть страшные сны.

- Я бы с удовольствием, - вздохнула девушка. - Ванечка, родной, не связывайся с ним. Не надо. Он меня больше не трогает, не замечает, в упор не видит. Я за тебя переживаю. Очень-очень…

Иван, как мог, утешал свою подругу. Веселил, рассказывал интересные истории, обнимал ласково, говорил, что все будет хорошо. Но Ксюха только натянуто улыбалась и продолжала всхлипывать.

- Ну перестань, - сказал Ваня уже тверже. – Миха ни до тебя, ни до меня не доберется, обещаю. Ну, в конце то концов, не демон же он какой-нибудь! Простой человек, с головой проблемы, конечно, может, преступник потенциальный, а ты вспомни Саню-Лютого… Нормальный же парень теперь. Может, и Миха этот раскается рано или поздно. Что ты все плачешь?

Ксюха смахнула со щеки слезинку. Вытерла нос.

- Вань, у меня же смена заканчивается. Я тебя больше не увижу.

- Глупости какие! – рассмеялся парень. – Что значит, не увижу? Я в конце лета к тебе приехать постараюсь. Я в городе-то редко бывал. Экскурсию мне проведешь. Потом ты в школу, я – в армию. Переписываться будем, созваниваться. А потом снова вместе будем.

- Я с ума сойду… - вздохнула девчонка. – Как вообще можно пережить целых два года?

- А ты думаешь мне легко, Ксюша? Или я точно знаю, как буду без тебя жить? – парень приобнял подругу за плечи. – Пойдем, покажу кое-что.

Ваня провел подругу на храмовый двор. На паперти под крышей гнездились ласточки. Их домики плотно облепляли каменную стену. Внутри, раскрыв непомерно большие желтые рты, жалобно пищали птенчики, а родители-птицы неустанно таскали корм. Цеплялись лапками за гнезда, кормили малышей и срывались в новый полет, за новой добычей.

Ксюха видела ласточек только на картинке в учебнике зоологии, и сейчас она стояла, раскрыв рот, словно один из птенчиков. Это зрелище было настолько милым, трогательным, настоящим и одновременно сказочным, что девушка растрогалась до слез.

- Это необыкновенно… - прошептала она.

- Вот видишь, - улыбнулся Ваня. – Они просто живут и просто взращивают свое потомство. Какие у них заботы? Дом на первом месте, а больше на самом деле ничего и не нужно. И мы с тобой будем о доме думать. Знаешь, ведь бывало так, что люди не то что два года, а и по десять, по двадцать лет не видели друг друга. Это не хорошо и не плохо, это просто наша жизнь. А если тебе очень тяжело будет, Ксюша, то ты знаешь у кого сил просить, а главное терпения. Тогда все получится и намного легче станет.

- Ага… - согласилась Ксюха; она слушала друга вполуха, никак не могла отвести глаз от юрких прелестных небесных созданий, что шныряли вокруг своих гнезд, пестуя молодое поколение.

А после они шли с Ваней, держась за руки. Он вел ее к лагерю.

- У нас вечер прощальный намечается, - сказала девушка. – Дискотека будет, барбекю на острове. Скука, одним словом.

- Опять ты за свое, - вздохнул парень. – Ксюша, всему радоваться в жизни надо, даже мелочам незначительным. Ну что плохого в танцах или… как ты там сказала? Шашлык?

- Барбекю, - поправила она. – Просто мне это все неинтересно. Я бы лучше с тобой время провела.

- Когда, говоришь, мероприятие у вас? – спросил Иван.

Ксюха назвала день и время.

- О! – обрадовался Местный. – А у нас как раз день рождения Саня Лютый справлять будет. Хочешь, я за тобой зайду, и мы все вместе отметим. Недолго, обещаю.

- Хорошо, - развеселилась Ксюха. – Я с удовольствием!

Ребята обо всем договорились. Нужно было прощаться, но Ксюха никак не могла высвободить пальцы из Ваниной ладони. Тут он опомнился и выпустил подругу. Оба посмеялись и, наконец, разошлись.

К концу дня Ксюшка о плохом уже не думала. Только о Ване. О том, как они будут сидеть у костра, как кто-нибудь из Ваниных друзей будет играть на гитаре и будет очень весело. Потом она сядет в автобус. И станет махать Ване из окна. А ещё чуть позже он приедет в ее городок, и они будут гулять по улочкам. Она покажет ему один единственный музей, они сходят в кино и посидят в кафе-мороженом. Интересно, Ваня понравится ее родителям? Хотя, разве такой парень может не понравится кому-то.

- Ксю, ты снова в облаках витаешь? – засмеялись соседки.

- Ага, сейчас ещё чего намечтает, потом снова ночью спать не даст, - подхватила вторая.

- Переехать придется, - вторила товаркам третья девушка.

- Да куда переехать? – усмехнулась первая. – Скоро и так уезжаем. Слушайте, а никто не в курсе, выпивка на прощалке будет или нет?

Ксюха разговор не поддерживала. Улеглась на кровать, отвернулась к стене и уставилась в экран мобильного. Ваня писал, как сильно ее любит…