14. Янтарный берег. Конец "ледникового периода"

Десятого июня после завтрака командир роты лейтенант Кругликов дал старшине распоряжение построить роту и зачитал Приказ Министра обороны о демобилизации военнослужащих срочной службы призыва мая-июня 1973 года, отслуживших двухгодичный срок, и об очередном призыве новобранцев на воинскую службу.

- Ура, ура, ура! - разнеслось троекратное на плацу.

Кричали "старики", которых в роте было около трети состава, и в число которых входили Дан, Ваня Артюхов, долговязый Аронов и ещё пять краснодарцев, а также ребята из Владимирской области и Таджикистана. Остальные с восхищением и белой завистью на лицах вполголоса поддержали клич.

- Вольно, разойдись! - с улыбкой произнёс командир.

Когда воины вернулись в казарму, старшина построил роту.

- Старослужащим предоставляется время до обеда привести в порядок парадную форму, получить в штабе документы на бесплатный проезд и денежный расчёт, остальным через час собраться в учебном классе, замполит проведёт с вами занятия. Да-да, политическая подготовка! Это наука. Это вам не болты на микросхемах крутить!

Последняя фраза Кобозева потонула в дружном хохоте.

- Отставить! - прикрикнул старшина. - Надеюсь, за два года мне удалось сделать из вас настоящих мужчин, готовых защитить Родину, если что.

- Кто к нам с мечом придет, тот в орало и получит! - звонко крикнул кто-то из владимирцев.

- Правильно, сынок! - похвалил старшина.

Радостное чувство охватило Дана. Он вынул из тумбочки лист бумаги и аккуратным почерком вывел:

"Соня, сегодня - головокружительное утро! Зачитали приказ о дембеле. Скоро мы увидимся. Конец "ледниковому периоду"! Это так здорово, я увижу тебя, изысканную и трепетную, не в мечтах, а наяву..."

- Я пробегаю жадным взглядом вестей горючих письмена... Ты можешь хоть сегодня не писать! Увижу Соню, пожалуюсь ей, скажу, что Дан твой - пишущий маньяк!

Иван изобразил на лице империю ужаса.

- Я буду тебе только благодарен!

Дан, занятый содержанием письма, отрешённо улыбнулся.

- А как иначе, Вано? Она должна как можно быстрее узнать о радостной новости из моих строк! Письмо будет гулять по почтовым лабиринтам дней пять.

Подошёл молодой боец, тот, которого когда-то спасал от зашкаливающего отчаяния Иван, и протянул руку.

- Поздравляю!

Артюхов живо обернулся и пожал парню руку.

- Вот-вот, уже полгода отслужил, выстроил себе, надеюсь, сюжетную линию поведения. В армии из пацанов делают настоящих мужчин, но... без участия женщин.

Вано почувствовал рядом благодарного слушателя и был в ударе.

- Масло съел и день прошел! Съел яйцо — прошла неделя! Что еще бойцу сожрать, чтоб два года пролетело? Дембель неизбежен! Крепись солдат, придёт твой час, наступит день такой, над всей страной взойдёт приказ: "Домой, домой, домой!"

Дан оторвался от письма.

- Впечатлил!

Молодой воин с обалделым видом внимал словесным изыскам Артюхова.

- Спасибо вам! Я побежал, объявили построение на политзанятия...

Иван крепко пожал руку бойцу.

- Счастливо дослужить, не дрейфь!

На другой день группа счастливчиков с дембельскими чемоданами и рюкзаками прошла через КПП и оказалась на воле, которой было столько, что многие не представляли, как ею распорядиться.

- Очевидное - невероятное! - пробормотал Аронов. - Братцы, гип-гип ура! - увеличив децибелы, заорал он.

Лейтенант Кругликов проводил дембелей до КПП, попросив напоследок не напиваться в радиусе десяти километров от военного городка и блюсти облик защитника Родины.

- Ну что, Вано, двинем на ж/д вокзал, купим билеты, а там - по обстановке?

- Как договаривались, потом поедем в Ольшаны к Вере.

Крупный железнодорожный узел Помошная находился недалеко, всего в двадцати километрах от части. В кассе Дан приобрёл билет на завтрашний вечерний поезд Одесса-Рига.

- Переночуешь в Ольшанах, а утром двинешь на север.

Дан согласно кивнул.

- А ты?

- Не знаю, сколько задержусь у Веры. Решим с ней, когда ехать.

- Тогда на почту. Отправим телеграммы.