09. История любви. Бритва равенства

Глава 9

БРИТВА РАВЕНСТВА

Бурные усилия Дантона по низложению монархии не прошли даром. Удача неизменно сопутствовала ему. И вот, свершилось! В ночь с 9-го на 10-е августа 1792-го года не без активного участия Дантона, был смещён со своего поста начальник Национальной гвардии. Это был первый шаг на пути к желанной цели. Второй, и самый главный шаг произошёл днём 10-го августа - парижане совместно с прибывшими в город Марсельскими батальонами штурмовали королевскую резиденцию - дворец Тюильри.

Штурм окончился победой санкюлотов и национальной гвардии. Защищавшие Тюильри швейцарские батальоны частично были перебиты, частично капитулировали.

Королевская семья - подавленный растерянный Людовик, бледная напуганная Мария-Антуанетта, их дети и ближайшее окружение были отправлены в Национальное собрание, "под защиту" представителей народа, где провели почти целый день в духоте и тревоге за свою дальнейшую судьбу. Впрочем, судьба их была решена довольно быстро - уже вечером этого дня королевская семья была отконвоирована в тюрьму - Тампль. Фактически, монархия в стране пала.

Неутомимый Дантон добился своего. Спешно было сформировано новое правительство, в основном из представителей партии жирондистов, большинство которых было на тот момент в Законодательном собрании. Сам Дантон стал министром юстиции. Не забыл он и про своего друга. Камилл Демулен был назначен генеральным секретарем этого министерства.

В воздухе Парижа, да и всей страны опять царила эйфория, напоминавшая дни почти двухлетней давности после событий 14-го июля, дня взятия Бастилии. Только теперь слова о республике и полноценной народной власти уже не казались бесплотным призраком, а обрели плоть, кровь и силу. Законодательное собрание пока ещё продолжало свою работу, но уже совсем скоро - в сентябре ожидался созыв нового законодательного органа - Национального Конвента. Он должен был официально упразднить королевскую власть и провозгласить Францию республикой. Хотя, неофициально, это уже было именно так. Власть короля в стране больше ничего не значила.

Камилл Демулен, не прошедший в своё время в Законодательное собрание, с воодушевлением выдвинул свою кандидатуру на предстоящие выборы в Конвент. И вполне мог ожидать успеха. За последнее время он стал очень популярен.

***

- Камилл радуется, как ребёнок, - весело проговорила Люсиль.

Она шла вместе с Габриэль, женой Дантона. Эта, немного полноватая, с выразительными темными глазами и густыми волосами цвета красной меди женщина, в последнее время часто заходила в гости к Люсиль. Женщины сблизились.

- Я думаю, ему есть, чему радоваться, - ответила Габриэль Дантон. - Столько событий за последнее время. К тому же, он теперь и счастливый отец.

- Это да, - прощебетала Люсиль, - мы с Камиллом не налюбуемся на нашего крошку.

Габриэль немного снисходительно улыбнулась ей.

- По ночам крошка, наверное, беспокоит?

- Нет, - Люсиль покачала головой, - не поверишь, но по ночам он почти не плачет. Очень спокойный ребёнок.

- Мой первенец по ночам орал, как резаный, - проговорила Габриэль, тихонько вздохнув. - А может, чувствовал свою судьбу...

Люсиль слегка дотронулась до её руки. Она уже знала, что первый ребёнок Габриэль и Дантона умер, когда ему было всего полгода.

Второму их сыну, Антуану, было четыре года. И сейчас Габриэль ждала ещё одного ребенка. Об этом Люсиль узнала недавно и радостно обняла подругу.

- Какие вы молодцы, - улыбнулась она Габриэль.

Та улыбнулась в ответ, смахнув с ресниц слезинку.

- Спасибо, милая. Но мне отчего-то часто бывает так тревожно...

- Тревожно? - переспросила Люсиль, поправляя белокурые локоны, - мне, порой, тоже. Но я так устроена, что не могу тревожиться больше получаса.

Я сразу думаю, о том, сколько всего хорошего в этом мире. И как он прекрасен. Посмотри же, Габи! - она вскинула головку и показала рукой куда-то вверх.

- О чём ты? - не сразу поняла её госпожа Дантон.

- Посмотри, какие облака! Белые и легкие, словно перышки! А как светит солнце. Сегодня чудесный день - чем не повод для радости?

- Эх, Люсиль, Люсиль... - Габриэль только улыбнулась.

Незаметно они прошли улицу и свернули на площадь. Площадь Людовика XV, которая теперь была переименована в площадь Революции.

- Лучше нам было идти в обход, - проговорила Габриэль, - не люблю это место...

- Почему? - машинально спросила Люсиль. Посмотрела вперёд, и её глаза слегка расширились.

- Ах да, Габи, я всё время забываю о том, что теперь здесь стоит.

Габриэль кивнула и взяла Люсиль за руку.

- Можно повернуть обратно и пройти в обход, дорогая. Или... всё-таки пройдем через площадь?

- Ладно, пошли, - согласилась Люсиль, - так всё же быстрее.

Проходя мимо того, что стояло теперь на площади Революции, женщины невольно ускорили шаг. То, что пугало их, возвышалось в центре площади одиноким зловещим силуэтом. Новейшее изобретение революции - гильотина. И хотя сейчас она была закрыта сверху чёрной тканью, проходя мимо неё, впечатлительная Люсиль почувствовала пробежавший по спине холодок. Она схватила Габриэль за руку и потянула вперёд.

- Ну, пойдём же, Габи! Пойдем скорее!

- А я предлагала тебе идти в обход, - чуть иронично ответила мадам Дантон.

Когда они отошли значительное расстояние, и высокий черный силуэт остался далеко позади, Люсиль остановилась и, повернувшись, бросила на гильотину быстрый взгляд.

- Как это всё-таки, наверное, ужасно... - тихо сказала она.

Габриэль вопросительно посмотрела на неё.

- Я хочу сказать, что ужасно - умереть вот так, - пояснила Люсиль. - Возможно, я слишком впечатлительна, но этот страшный нож...

Слава Богу, сейчас он был закрыт.

- Ну, дорогая моя, - Габриэль слегка пожала плечами, - любая казнь - всегда страшное зрелище. Раньше людей вешали, а головы рубили только дворянам. И это считалось их привилегией. Теперь же все люди равны. А знаешь, как мой Жорж назвал гильотину недавно?

А народ уже подхватил это выражение.

- Как же? - Люсиль подняла на неё глаза.

- Бритва равенства. Меткое название, не правда ли?

***

Женщины свернули на улицу Одеон и уже совсем скоро должны были расстаться. До дома, где жила Люсиль оставалось пройти совсем немного. Когда они проходили мимо лавки с зеленью, их окликнул пронзительный женский голос.

- Помогите, чем сможете, ради Бога!

Люсиль и Габриэль оглянулись. У стены лавки, прямо на тротуаре, сидела седая растрепанная женщина лет шестидесяти, в прохудившейся одежде. Нищенка протягивала к ним слегка дрожавшую ладонь. Люсиль внимательно посмотрела на неё. Женщина была слепа, на глазах виднелись бельма, а всю левую часть лица пересекал длинный шрам.

Люсиль открыла кошелёк, достала монету и протянула слепой. Габриэль быстро кинула свою монетку в стоявшую рядом с нищенкой широкую шляпу.

Люсиль хотела сделать тоже самое. Но слепая вдруг ловким движением перехватила её ладонь.

- О, целый золотой франк! - воскликнула она, - храни тебя Господь, щедрая мадемуазель!

- Мадам, - поправила её Люсиль, - и не стоит благодарности, купите себе еды.

Она уже повернулась к нищенке спиной, но слепая вдруг, молниеносным движением схватила её за руку и сильно сжала.

- Что Вы хотите?! - испуганно воскликнула Люсиль.

- Постой-ка, постой-ка, девочка, - забормотала нищенка, - повернись-ка ко мне... Взгляни на меня.

Люсиль в недоумении посмотрела в слепые, ничего не выражающие бельма с красными воспалёнными веками.

- Что Вам от неё нужно? - повысила голос Габриэль.

Но нищенка, продолжала молча смотреть на Люсиль.

- Кровь у тебя, - вдруг сказала она, - на шее. Я вижу.

Люсиль побледнела и потерянно взглянула на Габриэль.

- Габи, о чём она? - она оттянула пышный кружевной воротничок, - что у меня там?

- Я ничего не вижу! - раздражённо воскликнула Габриэль, - зачем вы её пугаете?

- Кровь... кровь вот здесь у тебя, - слепая поднесла руку вверх, показывая, где именно она это "видит". Ребром ладони она резко провела по своему горлу.

Люсиль всхлипнула и посмотрела на Габриэль. Та увидела, что глаза подруги полны слёз.

- Зачем Вы её пугаете?! - повторила Габриэль, - пойдем, милая! - она подхватила Люсиль за локоть и потянула за собой, - эта старуха просто выжила из ума.

А тебе нельзя так волноваться из-за всякой ерунды.

Они быстро перешли на другую сторону улицы подальше от безумной слепой. И Люсиль, наконец справившись с волнением, перевела дыхание.

- Мне уже лучше, Габриэль, прости, - прошептала она. - Просто... она меня почему-то так напугала.

Габриэль улыбнулась ей в ответ.

- Она просто безумная старуха. И всем говорит одно и тоже.

Люсиль кивнула головой, старательно пытаясь привести нервы в порядок.

- Да... наверное ты права.

- Пойдем, Люсиль, я провожу тебя домой, - проговорила мадам Дантон.

- Спасибо, - Люсиль кивнула ей, - тогда выпьешь у нас горячего шоколада и посплетничаем, ладно? Без этого я тебя не отпущу.

- Ну, хорошо, милая - улыбнулась ей Габриэль.