08. Маша

Гость

— Проходите, Борис, там можете руки помыть, и на кухню, а я чай поставлю, — пригласила Маша гостя. — Вы какой любите?

— Чёрный и покрепче, — ответил тот.

"Неразговорчивый, — размышляла Маша. — Но такой спокойный, никакой суеты. Сразу видно — сельский, обстоятельный".

Вскоре Борис показался в проёме и, не ожидая приглашения, присел на табуретку. Маша, стоя у плиты, молча наблюдала за ним. А он смотрел на неё.

"Странно, он ведёт себя так, словно дома, а не в гостях. Вроде и тихий, а сам… А в тихом омуте — как известно… А сам ничего, правду тётя сказала — симпатичный, даже красивый. А глаза-то какие… Стоп, Мария! Спасение утопающих в глазах — дело рук самих утопающих".

Вслух спросила:

— Что вы на меня так смотрите, Борис?

— Красивая ты, вот и смотрю. Что же, не смотреть, что ли? А почему? — улыбнулся уголками губ и даже не попытался отвести взгляд.

— Какие у вас глаза… — начала Маша.

— Бл**ские? — перебил он, широко улыбнувшись.

Глаза у Маши от неожиданности округлились:

— Да нет. Я хотела сказать, что необыкновенно синие, никогда не видела таких, словно… линзы.

— У нас в деревне у всех такие, что ж удивительного, — пожал плечами Борис.

— Наверное, предок один был? Синеглазый? — рассмеялась Маша. — Я фильм смотрела когда-то. Там с войны в деревню один только кузнец вернулся, так все деревенские дети на него были похожи.

Борис рассмеялся. Искренне, задорно, обнажая ровные белые зубы. Но очень кстати засвистел чайник, и Маша заварила чай и поставила печеньки.

— Я сладкое не ем. И сахар тоже. А мёда нет? — спросил, отхлёбывая кипяток.

— Нет. Я ведь на квартире здесь только первый день, поэтому… уж звыняйтэ, бананив нэма, — развела руками Маша.

— На квартире? А тёть Зина сказала, что ты племянница соседская.

— Ну да… Но не совсем… Это Алексей Иванович так сказал, а я… а я просто квартирантка, — призналась Маша. — Но ты тёте не говори, пожалуйста. — Борис утвердительно кивнул, а она подумала:"А что, если из-за квартиры, так сразу и отстанет".

Но было видно, что ему абсолютно всё равно. Парень ничего не расспрашивал больше, просто смотрел на неё, и Маше это даже нравилось. Она не отводила стыдливо взгляд, а сама точно так смотрела на гостя, насмешливо прищурив глаза.

"С него словно античную скульптуру лепили, надо же, Аполлон, — думала, глядя на короткие курчавые русые волосы, римский профиль, красиво очерченные, по-детски чуть припухлые губы, широкие плечи и сильные руки. — Наверное, совсем молодой", — предположила.

— А сколько тебе лет? — перешла на ты и Маша.

— Двадцать, — ответил Борис, и она вздохнула:

— Такой молодой, — в голосе прозвучали нотки разочарования.

— Это плохо? — вскинул бровь гость. — Ты не смотри, что я молодой, я много чего знаю и умею.

— Не сомневаюсь, — улыбнулась Маша. — Замки умеешь чинить. Впрочем, как и ломать, да?

— Ты о чём? — не понял Борис.

— А разве не ты… не вы с тётей сломали мой замок? — Машины брови вопросительно взлетели вверх.

— Ааааа, — протянул после недолгого раздумия гость. — Так вот почему тёть Зина меня позвала ещё до того, как ты стала дверь открывать! Это она, что ли, спичек напихала? — сделал открытие Борис, и оба рассмеялись.

— Да, тётя у тебя сообразительная, — сквозь смех сказала Маша.

— Она такая, да. Боевая и проныра ещё та, — согласился Борис. — Но добрая. — Напившись чаю, спросил: — А можно на балконе покурить?

— Ну, я не знаю. Наверное нет. Запах ведь останется, — растерялась Маша.

— Да нет. Дверь закрыть в комнату, а дым на улицу.

— Ну ладно, кури. В виде исключения. Один раз, — сделала жест доброй воли Маша.

На балконе стояли два стула. Маша присела.

"Наверное, Алексей Иванович со своей Любашей здесь сидели и любовались на вечерний Киев", — предположила и стала наблюдать за курившим Борисом. Он не спеша затягивался и медленно выпускал дым. Маша не курила сама и никто в её семье — ни отец, ни брат, ни бывший муж. Она не переносила дыма сигарет, особенно дешёвых. А тут вдруг поймала себя на мысли, что наблюдать за курившим Борисом ей нравится. В этом даже какая-то эстетика была. Было приятно смотреть на его античный профиль и медлительные движения, и даже запах недорогих сигарет не раздражал, как раньше.

Маша усилием воли оторвала взгляд от парня и посмотрела в вечернее небо, где уже выстраивались для вечернего хоровода звёзды.

— Иди сюда, чего там сидишь, — предложил Борис.

Маша подошла. Опираясь о перила, слегка прикоснулась своей рукой к его и вдруг почувствовала, как сильнее застучало сердце, а в груди появилось сладкое томление.

"Ну вот, ещё бабочек в животе не хватало. Ты чего это, Мария? — поругала себя Маша и вернулась на стул. — От греха подальше".

— Ну что, чаем ещё угостишь? — докурив, спросил Борис.

Маша кивнула. Гость явно не хотел уходить. И ей тоже не хотелось, чтобы он уходил. Она чувствовала себя рядом с ним спокойно, как давно не было.

И хоть говорила больше Маша, а молчаливый Борис отвечал в основном односложно, ей всё равно было с ним интересно. До часу ночи чайник закипал не один раз. Спохватившись, что так поздно, Маша поинтересовалась:

— Тебе не на работу завтра? То есть сегодня уже?

— Да нет. Я подрабатываю грузчиком в автотранспортной компании, а там можно в любое время прийти, круглосуточно работают.

У тёти он жил всего месяц. Маша не сказала, что слышала их разговор, и поэтому удивилась, что он запросто поделился с ней, практически чужим и малознакомым человеком, малоприятной информацией о проблемах родителей.

— Не хочу в деревне из-за них. Честно? Стыдно перед людьми. Мать как напьётся, кричит как дура на всю деревню. Отец может избить её, и сам напивается так, что может и до дома не дойти. А я, если вступлюсь, и убить могу, — он сжал кулаки и с напряжением медленно опустил их на стол. Тихо добавил, наклоня голову: — Так что от греха подальше. Пусть сами там…

Жалость к этому красивому и, как она почувствовала, несчастному парню, комом подобралась к горлу.

— Ничего, всё будет хорошо. Ты молодой, здоровый, красивый, рукастый. И работу найдёшь, и женишься, — Борис кивал головой, соглашаясь, но во всех его жестах Маша чувствовала неуверенность.

— А образование у тебя какое? — спросила.

— Никакое, — криво улыбнулся Борис.

— Это как? — удивилась Маша. Ей казалось, что в наше время все с каким-то, пусть не высшим, но уж среднеспециальным точно.

— А такое. Восьмилетку закончил с горем пополам, а в колледже не отдали диплом.

— Как это не отдали?

— А так. Поругался с мастером, он и стал в стойку. А я плюнул и уехал.

"Ну и характерец. Да, он далеко не простой, хоть и сельский", — сделала вывод Маша.

Первая ночь в чужом городе, чужой квартире, чужой постели… Сон не шёл. Много впечатлений, полученных за день, требовали осмысления. Новые лица… Зачем это всё? Почему именно они? Вопросы появлялись и появлялись, а ответов на них не было.

"Может, зря это всё. Сидела бы дома. Там родители, друзья, а тут неизвестно что. Авантюристка ты, Маша", — пожурила себя новая киевлянка и наконец тихонько уснула под звуки ночного города…