Истории из жизни

Кирилл остановился у стеллажа с консервами. Взяв с полки стеклянную банку фасоли в томатном соусе, он покрутил ее в руке, чтобы найти дату. Просрочено. Еще неделю назад она должна была отправиться на помойку. Поставив ее на место, он взял другую банку. Под крышкой виднелась серая плесень. Недоумевая, он залез в самую глубь полки в надежде найти там свежие консервы.

Уже основательно испробовано содержимое фирменных бутылочек с десертным вином, привезённых на пикник из города. После ужина на свежем воздухе уже перестал отчаянно кружить головы своим ароматом шашлык, мастерски запечённый на угольях дотлевающего походного костерка. Летняя темнота плотно укутала лесную поляну своим тёплым, ласковым пледом. От костра соседей, расположившихся неподалёку, уже доносились гитарные перезвоны.

это - не честно.
ты обещала, что всегда будешь со мной.
что мне делать с твоими е**ными цветочками?
рыжая, за что?
ты уже сгорела.
теперь я могу курить там, где мне хочется. ссать в раковину, и в ванной...
делать то, что я хочу!
а..не хочется.
дети выросли. я один.
как ты могла?
это - не честно.
третий раз пишу что-то. и третий раз - рыжая, как ?
это было не честно, сука, ты ж пионеркой была!!!
Обернуться в последний раз - Не нуди! Люб...
маленький тромб для маленькой тебя...
и упасть в мои руки..
и рыжие твои волосы - как пожар.. как смерть

Глазами дилетантки.

Улыбчивая живопись Матисса

Там мера слита с красотой,

Там нега, роскошь и покой.

Бодлер.

Юманите
5 ноября 1954

Уже четвертый час в нашем доме шел обыск, и все устали. Мент-капитан, он и открывал действо, предъявив ордер на обыск, два в гражданке, какой-то чмырь, которого затащили с улицы в понятые и хитрая лиса - гебешник, который сперва канал под второго понятого, а после перестал таиться, потому, что так неудобно было руководить мероприятием. Еще мои бедные родители, которые испуганно, как две старые птицы, сидели на диване держась за руки. Уже прошли весь дом, ничего не нашли и сейчас копались в книжном шкафу и в письменном столе в моей комнате.

На первый сеанс Татьяна пришла через неделю. Виктор Андреевич привел ее в перевязочную, где стоял высокий стол с белоснежной простыней, шкаф с большим количеством перевязочных средств и разномастных флакончиков и бутылочек с лекарствами. На стеклянном столе, накрытом марлей, дружными рядами располагались страшные стерильные инструменты. Взглянув на них, женщина закрыла глаза в надежде, что эти предметы периода инквизиции волшебным образом исчезнут.

Он положил мое сердце прям перед носом, на стол.. Усмехнувшись, он продолжал потрошить мои внутренности, как будто ничего и не было, я лишь пустота и нет меня..
— Но почему же сердце? — молвил я, вбирая с трудом воздух в легкие.

Этот человек был увлечен своим хобби, полностью впал в него, и не было желания отвлекаться.
— Ну так, сердце друг мой, говорят влюбляется, после любви расставание, расставание-боль, боль-лишение, каких-то частиц тебя! Почти смерть! А я потихоньку.. не спеша.. освобожу тебя...

Телефон в очередной раз отпел нежную мелодию, и снова наступила тишина, только последние капельки отшумевшего дождя отстукивали по подоконнику свой едва слышный прощальный ритм.

- Парень, ты совершаешь ошибку...

- Та!.. - легкомысленно фыркнул Макс. - Маман всё равно не видит.

Он покосился в сторону комнаты, где, уткнувшись носом в монитор, сидела Мать-Кормилица.

- Не видит, так слышит, - резонно заметил Большой М.

- А я тихонько...

- Я тебя предупредил. Попадёт ведь.

- Не трусь, жиропа. Кто смел - тот два съел. А ты смотри и глотай слюни.

Большой М. насмешливо усмехнулся, дёрнув усами. Он был опытным и знал, чем эта затея может кончиться.