В гостях у дедушки

Хорошо ранним летним утром проснуться в тишине дома, в своей уютной постели. Спокойно лежать, рассматривать солнечные зайчики на стене и с восторгом сознавать, что в школу сегодня идти не нужно, каникулы!

Меня разбудил сладковатый запах дыма, исходящего от горящих вишнёвых веток. Он проник в комнату через приоткрытое окно и защекотал в ноздрях. Я накинул висевшую на спинке стула длинную холщёвую рубаху, тапочки и выбежал на двор. Вприпрыжку побежал по влажной от росы и мягкой, будто войлок траве, в конец огорода, где стоял туалет.

Дедушка в майке, серых галифе и соломенной шляпе уже хлопотал у разместившейся под навесом из камыша летней печки.

– Чего встал-то так рано? Когда в школу – так не добудишься, а тут нате вам – вскочил ни свет ни заря.

– Да не спится, деда. На ставок охота, искупаться.

– Погоди уже, искупаешься. Пускай вода чуток прогреется, а ты, если спать не хочешь, иди – помогай. Будем с тобой завтрак готовить.

– Кашу манную не хочу, сразу говорю.

– Да какая каша? Видишь, тесто замесил, сейчас будем галушки степные варить. Как когда-то казаки в поле готовили.

Слово «степные» сразу заворожило. Дед у меня боевой, у самого Буденного в первой конной ездовым служил. Наверняка придумал что-то необычное, особенное.

Старик подкинул в топку сухих сосновых поленьев, и печка загудела протяжным баском, выпуская в небо ровную струйку белесого дыма.

– Садись, помогай, – пододвинул мне дед табуретку. Бери лучок, обчищай. Только аккуратно, не порежься.

Пока я чистил лук, в большой алюминиевой кастрюле закипела вода. Дедушка отрывал маленькие кусочки от тугого шара круто замешанного теста и бросал в кипяток, изредка помешивая варево длинной деревянной лопаткой. Рядом на доске мелкими кусочками нашинковал хороший шматок просоленного свиного сала с прорезью. Разложил его на сковородку и пока сальце плавилось и аппетитно скворчало, быстренько длинным, сделанным из немецкого штыка ножом, покрошил лук.

Скрипнула и открылась тяжёлая калитка. Это мать с отцом уже вернулись с городского рынка.

– О, да тут уже всё кипит и варится!

– Как раз к завтраку поспели, – заметил дедушка, – мы вдвоём с внучком сегодня, быстро справились…

***

Вскоре вся семья сидела на скамье под вишнями за длинным, грубо сколоченным деревянным столом. Дедушка маленьким дуршлачком перебросил галушки из кастрюли в миску, а сверху опрокинул на них пережаренное с луком сало. Несколько раз ловко подкинул кушанье в воздух, чтобы всё лучше перемешалось, и залил стаканом домашней сметаны. Сметана была густая, желтовато-кремового цвета, медленно таяла и растекалась по горячему блюду. Самый последний штрих дедушка нанёс, когда уже все потянулись за ложками. Притрусил всё это великолепие ароматным, только что сорванным в огороде укропчиком, и мелко – мелко нарубленным молодым чесночком.

Мы ели обжигающе-горячие галушки, запивая их прохладным, из погреба, узваром, настоянным на черносливе и шиповнике, а рядом в ветках дерева громко трещали сороки. Видно их привлекала блестящая от пота дедушкина лысина. Сорок ведь привлекает всё блестящее…