Справедливость 01
Наум Иосифович Шнып, проработав на различных должностях в партийных и общественных организациях всю свою молодость, зрелость и… А впрочем, давайте по порядку.
В семье советских служащих, репрессированных в «славные» своей жестокостью тридцатые годы двадцатого века по доносу одного из коллег и проживающих вместо сытой и тёплой Украины на берегах могучей, красивой, но почему-то не очень притягательной для непривыкших к практически первобытному существованию интеллигентов, реки Енисей, под новый 1940 год родился мальчик, которого назвали Юра. И месяца мальчик не прожил, как заболел и умер. Для Иосифа Моисеевича и Дины Яковлевны это был удар – первенца потеряли. Но они не стали отдаваться траурной депрессии, не остановились в желании иметь наследника, и через год снова родили ребёнка. И снова мальчика назвали Юрий.
Почему им хотелось дать ребёнку именно это имя сейчас судить трудно. Возможно, это была попытка скрыть национальность, мол, имя русское (или вернее от греческого Георгий, земледелец), отчество словно в честь «великого вождя» (хотя какое тут может быть «в честь»?), фамилия якобы древняя из новгородской земли - не будут мальчонку третировать в будущем. Странно выбирали, тайна происхождения не великая, достаточно в архиве немного посидеть и на личные дела взглянуть, если кому интересно, чтобы разобраться кто, что и откуда. А уж для заинтересованных структур и подавно тайны не было. Однако обходной манёвр с сокрытием национальности не удался, мальчик не прожил и двух лет, как тоже умер от болезни.
Потом был ещё один Юрий, года не прожил. И только в 1944 году своему четвёртому ребёнку дали имя согласно национальности, выбрав из списка наугад – Наум. Изменить принцип в выборе имени супруги Шнып решили по совету старой дворянки Корнелии Стефановны Войцек, проживающей по соседству, которая в Сибири оказалась, отстав от эшелона в период, когда часть дворянства старалась эмигрировать в Маньжурию во время Гражданской войны, и среди местных заработала авторитет, давая уроки и неплохо музицируя на рояле. Вот она им и сказала:
- Дорогие мои, кого вы обмануть собрались? Себя? Неужели вы думаете, что имя может скрыть национальность? Вы ведь умные люди. И раз вы уже здесь оказались, то будьте уверены, что и про вас и про ваших детей у них (она неопределённо показала пальцем за плечо) всё известно теперь и всё будет известно после. Ничего страшного не будет, если имя вы выберете по роду. Тут же не в национальности или происхождении дело, а как себя поставить. А обманом… нет, ничего путного, уж поверьте мне, не выйдет.
И ведь действительно, словно перещёлкнули тумблер.
- Чего нам бояться? – решили супруги Шнып. – Дальше, пожалуй, уже не сошлют, расстрелять не за что. Нужно жить, как и раньше, без обмана.
Начали с выбора имени. Написали два десятка имен на бумажках, бросили в коробку, и Дина, бормоча про себя слова: «Пусть всё будет хорошо, пусть всё будет…», - достала «Наума».
Наум рос здоровеньким, сообразительным и послушным. Родители не могли на него нарадоваться. Шалил в меру, советы старших слушал, режим соблюдал. И был он в целом правильным. В школе учился хорошо и отлично, участвовал в самодеятельности, а когда чуть подрос начал заниматься общественной работой. Сначала проявил себя активным октябрёнком, затем пионером, а после вступил в комсомол… И причём не фанател, не перегибал палку, не лез с ненужной инициативой, но имел политическое чутье. Чуть только где-то намечается, а Наум уже в курсе, и готов работать в заданном направлении. Рисковать бездумно не любил, много раз взвешивал, советовался с ответственными и вышестоящими…
Его старания старшими товарищами не остались незамеченными. И начался для Наума «карьерный рост»: совет пионерской дружины, комитет комсомола школы. Очень вовремя всё совпало с «хрущёвской оттепелью». Наум окончил школу и с отличным аттестатом, характеристикой и рекомендацией райкома комсомола поехал поступать в институт.
Стоит ли говорить, что поступил с первого раза, но не исторический (всё-таки национальность в те времена играла свою роль), а на филологический. Но общественную работу не оставил, и очень быстро Наум Иосифович начал заседать среди комсомольских лидеров как представитель от своего ВУЗа.
(продолжение следует)
Все верно, цель человека еврейской национальности только руководить, лидировать и считать это справедливостью.А если бы он считался русским, то это было бы, по мнению автора, несправедливо, поэтому детки с именем славянским и уходили в мир иной.По моему рассказ надо было назвать «Шуцпа».
А.Лызлова
Интересное начало. Олег +
Понравилась история. +++
Буковку добавьте на всякий случай:
" не лез с ненужно(й)...
Слышик Николай
Мне понравилось! Мой второй + Кто-то из читателей свои зажал. Ай-яй-яй.
Анна, спасибо за вариант названия и за то, что заглянули
Правил не знаю, мнений не имею, решение принять не могу.
Игорь, спасибо
Правил не знаю, мнений не имею, решение принять не могу.
Николай, рад, что вы заглянули
Правил не знаю, мнений не имею, решение принять не могу.
Светлана, благодарю. На счёт плюсика... я думаю, что читатели настолько оказались под впечатлением "шедевра", что нажать забыли, бросились искать продолжение
Правил не знаю, мнений не имею, решение принять не могу.
Читаю дальше
Алексей, рад вашему посещению
Правил не знаю, мнений не имею, решение принять не могу.