Парик

Переехал на новую квартиру.
Маленькая, но уютная, может даже чрезмерно уютная, захотелось остаться навсегда жить.
Шли недели, месяцы… в череде будней стал знакомиться с соседями.
Дома, как правило откладывают своеобразный отпечаток на жильцов.
В старинных хрущевках, вам редко удастся встретить тот, высокомерный и чопорный люд, как в новостройках по ипотеке.
И так как дом, в котором я поселился, был далеко не современным жильем, то и соседи были большей частью доживающий свой век старики или серый и повседневный хоровод лиц, с безысходностью в новом дне…
Чего-то я увлекся, так вот, в квартире слева жила дама преклонного возраста, и хотя пенсия была на подходе, она вечно кокетничала, из чего я сделал вывод, что она не замужем.
По прямой от меня жил мужичек, средних лет, вдовец и любитель погромыхать бутылками по выходным. Так- то он был вполне приличный, и пил по-тихому.
Справа жила женщина, тоже не молодая.
Первый раз, я ее увидел через месяц после вселения. По площадке шла крупных размеров тетя, с рублеными чертами лица, с красными глазами и парике. Про парик надо сказать отдельно… он был отголоском прошлого. Он был потрепан и выцветший. На солнце, когда я встречал соседку на улице, он сверкал всеми цветами радуги, передавая полимерные отблески материала, из которого был сделан. Женщина ходила в нем и зимой и летом. Зимой, конечно, я понимаю, закутавшись в теплый шарф, он ее согревал и практически был вместо шапки, но вот по лету, я представляю, как она мучилась…
Хотя на внешность, дама была скорее отталкивающая, но пару раз поговорив в подъезде и на улице, я стал проникаться к ней. Она работала в мед. Городке, в гардеробной хирургического корпуса. И я, бывая там по редкому случаю, видел, как она размеренно и совершенно без суеты развешивала одежду и выдавала с улыбкой номерки.
Были еще соседи разные и всякие, но эта дама в парике и шлейфом удушающих духов, врезалась мне в память особенно.
Время шло, я прожил, наверное, уже лет пять в этом доме и все текло и менялось, я сменил работу, чуть не женился, менялись сезоны и вот уже сорок лет мне стукнуло.
Иногда, прибегая домой после работы, я встречал эту женщину на лавочке возле подъезда, мы улыбались друг другу и перекидывались парой слов.
Я к своему стыду, даже не знаю, как ее зовут.
И это было не важно, просто она была эталоном постоянством в моей вечно изменчивой жизни. Есть категория людей, на которых основывается определенное постоянство.
Такой вот оплот стабильности и незыблемости жизни.
Как то, постучали мне в дверь. Сосед с этажа попросил помочь. Я вышел, на площадке стояли врачи, надо было помочь с носилками. Дама в парике нуждалась в госпитализации.
Инсульт.
Мы, кое-как, втроем, проклиная всех, кто задумал такие узкие площадки и лестницы, вынесли нашу соседку, и уложили в карету скорой помощи.
Прибежала дочь, как потом выяснилось, и поблагодарив уехала в больницу. А через месяц, совершенно случайно в разговоре на лавочках, узнал, что соседка моя больше не вернется, умерла в больнице.
Видимо я стал стареть и для меня, такие моменты стали большой болью.
Я вспоминал короткие моменты общения, синтетические переливы парика в лучах первого, мартовского солнца. Улыбки и вечно красные глаза.
А еще через пару недель, родственники стали разбирать квартиру, выносить хлам и старую мебель. Выйдя вечером покурить, я, на мусорном дебаркадере, в куче мешков и старой рухляди увидел – его…
Он самый - парик, серо-желтого цвета, потеряв свою владелицу, собирался покинуть сей мир в компании таких же - не нужных и совершенно бесполезных вещей…