Отец

Мой отец работал на крупном промышленном предприятии – «Заводе коксохимического оборудования». Трудился наладчиком в отделе главного механика – ОГМ. В партии не состоял, был беспартийным, однако газету «Правда» выписывал. Иначе нельзя было оформить подписку на журнал «Огонёк», который пользовался тогда всенародной популярностью. Подписка на еженедельник была лимитирована, а «Правда» шла «в нагрузку». Хочешь читать «Огонёк», подпишись ещё и на центральный орган ЦК КПСС. Читать отец любил, числился читателем сразу двух библиотек, старался не пропускать литературных новинок, а они часто появлялись, как на страницах журнала, так и в литературном приложении к нему.

Жили мы тогда на пристанционном посёлке в большом доме с садом и огородом. Во дворе хозяйственные постройки. Держали кур, разводили кроликов. Отец сам выстроил гараж, вырыл подвал для закладки овощей на зиму. Так тогда жило большинство рабочих семей.

Однажды летним вечером отец вернулся с работы вместе со своим старым приятелем Дмитрием Ивановичем Пискуновым. Знакомы они были ещё со школы. Отец рассказывал как-то, что не раз выручал Митяя, как его тогда все звали, выполняя за него задания по черчению. Тот никак не мог научиться пользоваться тушью и рейсфедером. Они и женились в один день, на праздник Победы свадьбы отыграли. На заводе тоже работали в одном отделе, пока Пискунов не вступил в партию и, быстро продвинувшись по карьерной лестнице, (рабочая династия, отец-политрук погиб на фронте), стал парторгом завода.

В авоське у отца позвякивали бутылки, и друзья, не заходя в дом, сразу проследовали в сад, в крытую беседку. На дворе стоял молчаливый август, лето подходило к концу, но было тепло и сухо. В воздухе благоухал неповторимый аромат антоновских яблок.

Мы с младшим братом рвали во дворе траву для кроликов. Мне, тогда ещё подростку, только перешедшему в восьмой класс, было очень интересно узнать, о чём батя разговаривал с Дмитрием Ивановичем в беседочке, куда мама принесла закуски: миски с помидорами и малосольными огурцами и сковородку жареной на сале картошки. До меня только долетали отдельные обрывки беседы: «поживи ты, как человек», «уголь, дрова», «печка зимой»… Я понял, что разговор шёл о нашем переезде куда-то, и мне стало ещё любопытней. Отослав меньшего брата рвать траву на улицу, незаметно пробрался поближе к беседке и застыл в винограднике…

– Ты пойми, – настаивал гость, – такой шанс не часто выпадает. Пока я у власти, смогу помочь по старой дружбе. Да тебе и делать-то ничего не придётся. Дом на тёщу оформлен? Ну вот. Только выпишись отсюда, да пропишись к кому-нибудь на время, а дальше я всё сам оформлю. К новому году новоселье справишь!

– Ты Митька, меня не уговаривай, – с усмешкой отвечал отец, – жить в «скворечнике» не буду. Вон, смотри у меня какое раздолье, травка зелёная, цветочки. Яблоки на ветке висят, прямо в рот просятся. Летом в одних трусах, босиком, да по росе пройтись. Благодать! Душ есть, баньку вот наметил, поставлю. А ты меня на балкон. Нет, не хочу, наливай, выпьем лучше за наших детей, чтобы они быстрее подрастали и нам с тобой внуков преподнесли…

– Но ты всё же подумай, – не отступал, Пискунов, – трёхкомнатная, в новом микрорайоне дом строим. Там и школа рядом будет и гастроном…

Когда стало темнеть, и над высокими придорожными тополями показался молодой месяц, мы все вместе вышли проводить Дмитрия Ивановича до трамвая. Впереди ехал на трёхколёсном велосипеде мой брат Шурик, за ним я с нашей собачкой Дунькой, потом мама в длинном цветастом платье с рюшиками. Дядя Дима с папой замыкали шествие. Они сменили тему и теперь разговаривали о футболе.

– Нет, ты, Митя, не прав. Ошенков хороший тренер, просто у команды сейчас такой период – смена поколений. Молодые игроки, неопытные.

– В воскресенье поедем на стадион? Я пригласительный возьму в гостевую ложу.

– Да ты вон лучше пацана моего возьми, – указал на меня отец, – ещё один «болельщик» растёт, а мне надо в выходной калитку на воротах поменять. Петли прогнили совсем…

Вот такие они были – наши родители…