Осколки несбывшегося счастья

Странная вещь жизнь. Иногда пролетит пять лет, оглянешься и ужаснёшься. Ведь в этот период ты ничего не видел, кроме работы и дома. «Куда же вы делись, бездарно растраченные минуты? Вернитесь, я всё исправлю!» - но гнаться за потерянным временем всё равно что бежать за отъехавшим от остановки автобусом. Трудно, опасно и абсолютно бесперспективно. Иногда же за какой-нибудь год ты проживаешь целую жизнь. Яркую, насыщенную событиями. Счастливыми и не очень.

Нечто подобное произошло с двадцатичетырёхлетней Оленькой Соколовой после переезда в небольшой, компактный городок из крошечного посёлка. За восемь месяцев она пережила больше, чем за двадцать четыре года своего довольно-таки пресного существования.

У всех случаются моменты озарения. К Оле Соколовой «видение свыше» пришло в феврале две тысячи пятнадцатого года, на второй день после двадцатичетырёхлетия. «Что было в моей жизни? - спрашивала себя девушка, сидя перед зеркалом. - Мамаша с глупым фарфоровым личиком, которая всегда отмахивалась от моих вопросов. Потом она нашла себе жениха в Интернете и свалила к нему в тёплую и солнечную Калифорнию. Слала письма и переводы денежные. А я... Бродила по посёлку с подружками, коротала вечера с глуховатой бабкой Марией. Слушала её бесконечные истории о детстве и юности. Потом появился Валерик. Мы с ним целовались в полях, а потом и... впрочем, неважно»

После школы парень ушёл в армию, и там его как будто подменили. Честный, работящий, стеснительный Валерка Мечников после возвращения домой стал пить, что называется, по-чёрному. В пьяном виде он выскакивал на улицы с ножом и наводил ужас на жителей всего посёлка. Однажды местная знаменитость попала под грузовик. Мать и Оля горько плакали на его похоронах. Другие поселяне лишь укоризненно качали головами. «Собаке собачья смерть!» - выкрикнул подвыпивший соседский мужичок Михалыч, но на него все зашикали. Любят у нас на Руси возвеличить покойников. Да и всегда любили. Но суть не в этом.

Суть в том что после трагической кончины Валерика существование Оли стало ещё более пресным и напоминало суп, который нерадивая хозяйка забыла посолить. Её подруги выходили замуж, рожали детей, а Оля проводила вечера в гордом одиночестве. Спустя год после похорон Валерика не стало и бабушки Марии. Мать, вычеркнувшая из памяти повзрослевшую дочь, перестала утруждать себя корреспонденцией в далёкую и непонятную Россию.

Огромный дом без удобств стал неуютен и страшен. По ночам Оле не давали спать странные шорохи. Казалось, в щели проникали обитатели болота, находившегося неподалёку. Девушка с длинными волосами, сотканными из ядовитых испарений. Одноногий и кривой Болотник, забирающий у людей хорошие сны. Первоклассница Женя Качалова, десять лет назад попавшая в сети коварной трясины, приходила к Оле в спальню и, всхлипывая, жаловалась на тяжёлое житьё в Мире мёртвых. Да, в тихие ночные часы, когда посёлок брала под своё крыло чёрная, как уголь, ночь, в памяти Оли оживали все деревенские сказания и глупые слухи. Утром девушку ждала работа в крошечном магазинчике, где продавали всё. От хлеба до школьных ранцев. Вечером Оле приходилось в одиночку таскать воду, рубить дрова, прибираться и делать то, о чём мы, избалованные городские жители, даже не подозреваем.

Тётка, жившая в городке под названием Романовск, иногда навещала великовозрастную сироту и настойчиво предлагала девушке перебраться к ней. «У нас, конечно, тоже не Вавилон, но развлечения какие-никакие имеются. И парней молодых немало по улицам бродит, - тётка Изольда заговорщически подмигивала смущённой Оле. - У вас же вся молодёжь спилась или разъехалась кто куда».

Поддавшись этим уговорам, Ольга продала дом, распределила по соседям живность. Цепного пса Великана, кошку Зеленоглазку да кур безымянных. И отправилась искать счастья в загадочный Романовск. Квартира тёти очаровала её с первого взгляда. Крохотная «хрущёвка» показалась Оле дворцом. Ведь там из крана текла горячая вода, санузел был тут, под боком, батареи прямо-таки исходили жаром.

Городок тоже пришёлся Оле по душе. Красные и жёлтые торговые центры радовали глаз. К тому же, здесь никому не было дела до окружающих. Стоило кому-то приехать в посёлок, где жила Оля, сразу же начинались расспросы: «Кто вы? Откуда? Надолго останетесь?» Дети и подростки смотрели на вновь прибывшего, как на инопланетянина, старушки глядели на приезжего с неодобрением, женщины средних лет пытались выведать подробности его жизни.

А здесь... Никто не обращал на Олю никакого внимания. Пенсионерки, торговавшие у магазинов вареньем, соленьями и картошкой, даже не глядели в её сторону. Дети и подростки занимались своими делами. Их родители бродили по торговым центрам с озабоченными минами. В общем, Романовск отнёсся к своей новой жительнице с полнейшим равнодушием. «Ещё бы пьяных было поменьше, - размышляла Оля. - Я-то думала, что в городах практически не пьют. А оно вон как. Зато дома здесь красивые, высокие. Девятиэтажные да шестиподъездные. И полная анонимность. Никому до меня нет никакого дела, и это хорошо».

«Велика ли штука уездный город?» - задал неведомо кому вопрос Михаил Афанасьевич Булгаков в одном из своих рассказов. «Велика, - ответил он сам себе. - Если кто-нибудь подобно мне просидел в снегу зимой, в строгих и бедных лесах летом, тот, надо полагать, поймет меня». А ведь жизнь Оли мало чем отличалась от существования несчастных врачей, брошенных в российскую глушь в начале двадцатого века. Вот почему, городок с семьюдесятью тысячами жителей показался девушке сверкающей и переливающейся столицей. Её родной посёлок был меньше ровно в десять раз.

На новом месте судьба благоволила к Оле. Хмурый март сменился плаксивым, изменчивым апрелем, а Олюшка уже нашла неплохую по своим меркам работу. Устроилась кассиром в один из бесчисленных «Магнитов», коими изобилует наше отечество. В выходные девушка разгуливала по залитым водой улицам, любовалась поразившими её воображение девятиэтажными громадинами, заходила в магазины и бесчисленные бутики.

Сошёл снег, в воздухе запахло жжёным мусором и ещё чем-то волнительным и приятным. Возможно, духами приближающегося лета. По голубому небу проплывали неряшливые заспанные облака, от весеннего солнца болели глаза. Сапфировая даль манила куда-то. Казалось, там, за горизонтом - совсем другой мир. Люди живут во дворцах, сотканных из утреннего тумана, и танцуют под музыку дождя.

В мае, когда деревья облачились в кружевные зелёные костюмчики, коллега по работе пригласила Олю к себе на день рождения. Молодые люди танцевали до утра.

В июне к тёте часто стала приходить в гости соседка Катерина Семёновна. Женщины пили чай с вишнёвым вареньем, и Екатерина бросала на Олю странные взгляды. Она часто рассказывала о своём двадцативосьмилетнем сыне Олеге. «Тридцати ещё нет, а уже на квартиру себе заработал и на машину дорогую, - хвасталась Катерина. - Никому из его бывших одноклассников такое и не снилось. Он – компьютерный мастер. По вечерам ещё где-то подрабатывает». И при этом не спускала глаз с худенькой Оли. Скромной и тихой девушки с длинными каштановыми волосами и большими зелёными глазами.

В жаркий летний вечер, когда солнце отмокало в пенной ванне, и воздух из-за этого стал сырым и стоячим, Катерина завела в высшей степени странный разговор:

- Смотрю я на тебя, Ольга. Красивая ты, скромная, работящая и одна. А ведь тебе уже двадцать четыре года. Пора бы и о детях подумать.

«Да какое вам дело?» - хотелось воскликнуть покрасневшей от смущения Оле, но тётя Изольда погрозила племяннице пальцем.

- И сын мой Олег тоже один. Собирался жениться, да невеста змеёй оказалась. Изменила парню чуть ли не накануне свадьбы. С тех пор он и не встречался ни с кем. Так вот, не сходить ли вам куда-нибудь вдвоем? Авось и выйдет что-нибудь путное.

Сладкие речи Катерины Семёновны зачаровали Олю. Да и влажная жара не способствовала спорам и пререканиям. Из открытого окна пахло сиренью. Может быть, до одуревших от духоты женщин доходил аромат пены для ванн, в белых хлопьях которой нежилось солнце? Или же во всём был виноват куст отцветающей сирени во дворе? «А ведь Олег неплохой парень. Симпатичный даже. И машина у него крутая. И вежливый всегда. Мать просто боготворит», - и после недолгих раздумий Оля согласилась.

И начались у молодых людей странные, платонические отношения. Они ходили в кинотеатр, в концертные залы и на выставки в крошечный местный музей. Гуляли по бульварам и улочкам, а по вечерам украдкой целовались в тени тополей. Мошкара вилась около фонарей, и в воздухе разливалась сладкая нега...

Жара сменилась прохладой, и начались скучные сентябрьские дожди. Город усыпали осколки золотистого летнего солнышка, превратившиеся в шелестящие листья. Катерина убедила сына съехаться с Олей. Так Соловьёва поселилась на первом этаже мрачной девятиэтажки, и однажды, в дождливый осенний вечер отдалась Олегу.

В квартире всегда царили сырость и полумрак. По вечерам улицу ядовитым облаком окутывали миазмы. Расположенный неподалёку химический завод отравлял жителей окрестных домов, делал их вялыми и усталыми. По ночам людям снились тяжёлые, странные сны, а днём они мучились от боли в суставах. Оля кашляла и задыхалась. На неё давили стены мрачной квартиры. Девушка, словно птичка в клетке, с грустью смотрела на печальный двор, покрытый мхом.

Наступил октябрь. Пора тёмных долгих вечеров, влажного утреннего тумана и голых осиротевших деревьев. Катерина настойчиво убеждала Олега жениться на Оле. Девушке во всех отношениях достойной и скромной. И опять он уступил. Сделал Оленьке предложение руки и сердца. Оля погрузилась в непростые раздумья. Олег уже видел десятый сон, а она всё сидела на кухне и советовалась с чёрной сырой ночью.

«Понимаешь, - мысленно обратилась Оля к темноте за окном. – Я совсем не знаю Олега. Мы с ним практически чужие. Он всегда такой хмурый. Особенно, после того, как ему звонят. И по телефону никогда в моём присутствии не разговаривает. А смски стирает. Да, я рылась в его мобильнике, дошла и до этого»

- Ты взрослый человек и должна решать сама, - с затаённой насмешкой в голосе ответила плутовка Ночь.

Некоторое время Оля сидела у окна и думала, думала. Полотнище за окном стало синим, а потом на город спустился сырой октябрьский рассвет.

- Утро, скажи, как мне быть? Выйти замуж или отказать? – Оля смотрела в серебристую мглу с немой мольбой.

- Соглашайся. Он богатый, успешный, непьющий, вежливый. Мать Олега тебя просто боготворит. А ведь многих невесток свекрови готовы сжить со свету. И тебе ведь уже не восемнадцать и даже не двадцать. Пора подумать о семье и детях.

Посоветовалась Оля и со своей тётей. Та почти слово в слово повторила рекомендации Рассвета. Наверное, они вступили в тайный сговор.

Начались приготовления к свадьбе. Олег стал мрачнее тучи, Олю не оставляло ощущение, что она примеряет на себя чужую, враждебную ей жизнь. Всё было колко, душно, неприятно. Примерно то же самое чувствуют женщины, облачившиеся в слишком тесные платья из грубой материи.

***

Выпал первый снег. Город стал белым, чистым и загадочным. Воздух неожиданно посвежел. От всего этого у Оли болела и кружилась голова.

В синий и таинственный сумеречный час они с Олегом возвращались домой от Катерины Семёновны. Девушке казалось, что она слышит далёкую нежную музыку. Там, по ту сторону снежной завесы дамы в белых бальных платьях кружились в вальсе и... И тут Олег резко и грубо схватил Олю за руку.

- Значит так, - отчеканил он. - Стой, где стоишь. Мне надо... съездить по делам. Как только машина отъедет, возвращайся домой. Ключи от квартиры у тебя есть.

Оля почувствовала, что падает с огромной высоты. Такое ощущение бывает в ночных кошмарах, когда ужас становится материальным и трансформируется в омерзительное чудовище. «Это сон. Я сейчас проснусь», - Ольга со слезами на глазах смотрела, как Олег медленно идёт к стоящему недалеко от их дома микроавтобусу. В сгущающемся мраке виднелись подозрительные чёрные фигуры.

Думаю, не стоит утруждать читателя подробным описанием истерики Оли. Бедная девушка то ходила по сырой и тёмной квартире, то лежала на диване, отвернувшись к стене, то до боли в глазах всматривалась в темноту за окном. А иногда принималась рыдать. Глухо, страшно, отчаянно.

Вернулся Олег часа через два окровавленный и злой.

- Надо сообщить в полицию, - Оля обрабатывала «боевые» раны Олега, и руки у неё дрожали.

- Молчи о чём не знаешь, дура деревенская! - резко оборвал невесту Олег.

А дальше началась череда печальных и мрачных событий. Однажды утром кто-то кинул в окно их кухни кирпич. Молодые завтракали, и Оля чудом уклонилась от россыпи осколков.

- Опять они! - Олюшка чувствовала, что земля уходит у неё из-под ног.

- Не говори глупостей, - Олег прямо-таки позеленел от злости. - Это проделки дворовой шпаны.

В снежный зимний вечер неизвестные подожгли дверь квартиры Оли и Олега. Обивка выгорела дотла. В другой раз кто-то начал что есть силы колотить в дверь. Олег ушёл в магазин, и Оленька готовила ужин в гордом одиночестве. Не помня себя от страха, девушка бросилась к окну, ломая ногти, избавилась от специальной согревающей плёнки и, как была в халате и тапочках, выскочила в заснеженный двор. Благо жили они на первом этаже. Отсиживалась она не где-нибудь, а в городском музее, возле которого находилась их с Олегом мрачная девятиэтажка.

- Я мусор вышла вынести, и дверь захлопнулась, - объяснила Оля удивлённым «краеведам». - Можно у вас посидеть до закрытия?

Хорошо ещё, что Ольга догадалась захватить с собой мобильный телефон. Девушка смогла предупредить возлюбленного об опасности и сообщить ему своё местонахождение.

- Ты правильно поступила, - заметил Олег, выслушав печальную историю Олиного бегства. – Нам надо перебраться к матери. Так дальше жить нельзя.

И молодые зажили вместе с Катериной Семёновной. Однако, враги Олега, кем бы они ни были, быстро разыскали убежище жениха и невесты. Звонки, вечерние визиты и всяческого рода выпады продолжали отравлять им жизнь.

Встреча нового две тысячи шестнадцатого года прошла невесело. Сидя в комнате с занавешенным окном, Оля, Катерина Семеновна и Олег вздрагивали от каждого шороха. Крики и шум фейерверков вызывали у них тоску и раздражение. Никому не пришло в голову нарядить ёлку или приготовить праздничные салаты. Все трое от греха подальше отключили мобильные телефоны. Праздник с ужасом обходил отравленную страхом квартиру. «А ведь как встретишь Новый год, так его и проведёшь», - вспомнилась Оле фраза из какого-то старого фильма. На душе у девушки стало так тяжело, что она не смогла даже заплакать.

В январе Олег отдал неизвестным квартиру, машину и все свои сбережения. А сам отбыл в Москву вместе с матерью и невестой к каким-то дальним родственникам. Бережёного бог бережёт, как говорится. Уже там, в другом городе Олег поведал возлюбленной о причинах своих злоключений. Или, как говорили в старину, злочастий. Незадолго до знакомства с Олей он взял у местного авторитета, своего бывшего одноклассника, немаленькую сумму на развитие бизнеса. Не смог вовремя расплатиться и... И начались уже известные читателю события. Почему Олег не воспользовался услугами какого-нибудь банка, остаётся только догадываться. Скорее всего, он был уверен, что в подобном деле его ожидает определённый "блат". Но просчитался. Бесплатный сыр, как говорится, бывает только в мышеловке.

Год спустя Оля вернулась в наш городок. Олег ввязался в очередную авантюру, а его возлюбленной до смерти надоели разбитые окна, подожжённые двери и постоянный страх. Да и контроль Катерины Семёновны начал действовать ей на нервы.

Она снимает комнату у глуховатой старушки. С тёткой Изольдой Оля разругалась в пух и прах. Дело в том, что пожилая женщина с какой-то неведомой целью рассказывала всем и каждому историю неудавшегося замужества племянницы. «Столько страху девчонка натерпелась. Ей и парню её двери поджигали, звонили с угрозами», - при этом Изольда Тихоновна, словно плохая актриса, трясла головой и закатывала глаза. Сначала девушка пыталась поговорить с болтливой родственницей спокойно и убедить её держать язык за зубами. Но потом не выдержала, обозвала тётю старой сплетницей, собрала вещи и переехала.

Оля ведёт тихую жизнь. В свободное время прогуливается по улочкам городка, придумывает истории о людях, живущих в туманной дали, и с каждой зарплаты откладывает деньги на покупку своего жилья. Сумму, полученную от продажи дома, Оля сразу же положила на счёт в банке.

По ночам Оле часто снятся кошмары. Зловещий снег, падающий с чёрного неба, обугленные деревья, угрожающе обступающие их с Олегом, и безжалостная, холодная зима. Пробудившись от очередного мрачного сна, Ольга задаёт себе одни и те же вопросы. Правильно ли она поступила, расставшись с Олегом? Что было бы, если бы они все-таки узаконили свои отношения? Как ему живётся в далёкой и шумной Москве? «А всё-таки ты его предала», - шепчут часы-ходики, висящие над кроватью. «Бросила на произвол судьбы», - вторит им коварная ночь за окном. И сердце у Оли сжимается от мучительной тоски.

В её душе все ещё остались осколки несбывшегося счастья. Они мешают Оле нормально дышать. Ах, если бы девушке встретился какой-нибудь чудодейственный врач и избавил её от мучительного груза! Но доктора пока не научились лечить душевные раны. Да, наверное, и никогда не научатся.

Может быть, люди, прочитавшие эту историю, подобно Станиславскому, воскликнут: «Не верю!». На это я отвечу им, что претензии не ко мне, а к сценаристу по имени Жизнь. Эта экзальтированная, манерная дама обожает смотреть мексиканские сериалы, и вкус её частенько подводит.

Конец

Имена, фамилии и названия изменены