01. Мама. История 1

- Ну, вот и всё, - врач закрепил повязку на голове Альки. – До свадьбы заживёт. Теперь ты как Щорс - красный командир,- пошутил он.

– Спасибо, доктор, - сказала Рая, уже немного успокоившись.

Час назад она металась по комнате, прижимая к себе Алю, то и дело выглядывая в окно вызванную соседкой скорую.

Дочка с соседскими ребятишками играла на улице в «казаки – разбойники». Прячась в очередной раз от «казаков» девчонка со всего размаха наткнулась на железный прут, торчащий из земли. Увидев её, мать схватилась за сердце. Только когда умыла дочь, поняла, что глаз цел. Приехавшие врачи быстро обработали рану, перебинтовали. Теперь, успокоившись, "раненая" ела конфету и поглядывала на присутствующих из – под своей повязки.

- Дети есть дети, - проговорил врач. – На одном месте не сидят.

- И не говорите, доктор. Каждый день новая история.

О наших проделках мама нам, уже взрослым, рассказывала часто.

Пять дочек, и каждая с характером.

Сашка, старшая, немного своенравная, тяжело переживала развод родителей. Ей шёл тринадцатый год, когда отец оставил семью. Она, сильно любившая отца, так и не смогла простить его.

Наденька, Надюша, первая мамина помощница. Спокойная, не по годам рассудительная, она охотно возилась с младшими сестрёнками: играла, гуляла во дворе, таскала за собой, боясь оставить одних. «Вы тут тихонечко посидите, я чуть поиграю и приду, я рядом», - говорила она, усаживая сестрёнок в песочнице. Пару раз сыграв с подружками в «классики», Надя возвращалась к младшим.

Элька – упёртая тихоня. Мама замучилась покупать дочке обувь: гуляя во дворе, она снимала сандалии и… забывала, где их оставляла. А ещё девчонка любила раскладывать продукты в кухонных шкафчиках. Тихо раскрывала дверцы и вытаскивала всё, что попадалось под руки. Потом мама, тихо бурча, отмывала дочку от муки и подсолнечного масла.

Алька, смешливая, весёлая, заводила местной ребятни, любила шумные игры, таскала домой всех друзей: «Мам, мы попить!» при этом, ухватив из вазочки горсть конфет, щедро угощала зашедшую с ней компанию.

Олька, самая младшая, а значит, любимица. Любознательная, она быстро запомнила буквы, запоем читала книжки, придумывала и записывала истории. С ней вечно что – нибудь случалось. Вся семья спокойно ела арбуз, и только Олька попала с отравлением в больницу, откуда её выкрали сестрёнки, когда пришли навещать: «Мам, знаешь, как она плакала!» Оля напросилась играть в «парикмахерскую», добровольно став первым клиентом новоявленных «мастеров» Альки и Эльки, а потом несколько недель гуляла по двору в платке (пришлось постричь девчонку «наголо»), а "мастера", чувствуя вину, колошматили мальчишек, пытавшихся сорвать с неё платок.

Был случай, когда Олька нацепила на пальцы небольшие обрезки труб, оставленные во дворе дома после сварочных работ. «Я цыганка! Я цыганка!» - радостно плясала девчонка, а потом орала как резаная, когда врач в больнице, куда привезла её испуганная мать, пытался снять с распухших синих пальчиков «цыганские кольца».

Она всегда с завистью смотрела на ребятишек, которых в детский сад приводили папы. «А наш папка где? А когда он приедет? А он пешком что ли идёт? » - не раз спрашивала она мать. И когда в жизни мамы появился любимый человек, именно она первая назвала его «папой».

- Мам, какие же мы неугомонные были, - после очередной истории из детства, обнимая маму, говорила Алька.

- Да и хорошо, что неугомонные. За этими заботами мне некогда было плакаться, жалеть себя. Вас нужно было поднимать.