Хирургия

В палате хирургического отделения поздним осенним вечером находились четверо пациентов, мужчин разного возраста.

Слева, если смотреть от двери, на койке лежал Игорь, тихий парень лет девятнадцати со свежеудаленным (вчера) аппендиксом. Лежал он тихо, ни с кем не общался и от своего «тяжелого» состояния «очень страдал». Так сильно, что возле него днем постоянно находилась сиделка, то ли мать, то ли старшая сестра (намного старше).

Рядом с кроватью Игоря располагалось место Павла, или Пахи, как он сам представился, который только что поступил с перевязанной головой и опухшим лицом, перемазанным зеленкой.

В углу, возле окна, часа четыре уже «лечился» невысокий мужчина лет сорока в спортивном костюме; по внешнему виду абсолютно здоровый, который просил называть его Сергей.

На противоположной стороне палаты, от двери справа, в углу ближе к окну, место занимал Дима, парень чуть за двадцать, которого доставили с перитонитом почти неделю назад и он уже шёл на поправку, и был в палате старожилом.

Одна кровать, ближе к двери пустовала.

От нечего делать парни делились своим печальным опытом, то есть причинами попадания «под нож». Игорь, Павел и Дима сначала послушали историю Сергея, который, как выяснилось, был единственным человеком, спасшимся в авиакатастрофе.

- И что, прямо с десяти километров? – уточнял Дмитрий.

- Конечно, - Сергей кивнул.

- Что-то не похоже, - скептически посмотрел Дима на собеседника.

- Сам до сих пор не верю. Я ведь один из всех живой остался. Самолет носом в землю зарылся от удара. Все кресла сорвало и вперед смяло вместе с людьми. Там такая каша образовалась…, а я в самом хвосте сидел и в эту мешанину влип последним. Поэтому и жив, что сзади ничем не прижало. Так, только пара ребер, да ключица. А, да…, зубы передние тоже, - Сергей улыбнулся и действительно зубы слегка синели неестественностью возле десен.

- Все равно, не похоже.

- Так это три года назад было, - Сергей, видимо привык, что ему не верят, и был спокоен, - переломы за месяц срослись. Но меня каждые полгода в больницу кладут, ищут дефекты. Но, слава Богу, пока всё хорошо. Пару дней пообследуют и уйду.

Дмитрий пожал плечами:

- Не знаю, - и он повернулся к Пахе, - А ты с чем залёг?

Павел сел на кровати. Видок у него был ещё тот. Лицо шире по горизонтали, глаза заплывшие синевой – одни щелочки, нос деформирован, широкий и на фоне опухших щек почти не выступал. Губы, разбитые и в запекшийся крови, приоткрывали верхний сломаный наискось передний зуб. И вся эта «котлета» была обильно украшена десятками «узеленённых» мелких порезов, которые были и на щеках, и на лбу, и на переносице и, даже, на веках. Паха кривовато усмехнулся:

- Бутылкой ударили.

- Нифига себе ударили, - удивился Дима, - это как?

- Да, как. Были мы на дискотеке в ДК ремонтников три дня назад и схлеснулись с местными. Наваляли им хорошенько, - Паха явно был собой доволен, - А сегодня пошел я к девчонке на День рождения. Ну, цветы, там, шампанское несу. И навстречу четверо из тех пацанов. «Здравствуй,- говорят, - дорогой товарищ. Как мы рады тебя сегодня встретить». Ну и я тоже…рад. Стукнули друг друга по разу. Я раз, они четыре. Я еще раз, а они по два. Короче, лежу и смотрю, что они уходить собрались, но пакет мой с шампанским забрали. Вот я и крикнул, что, мол, козлы, отдайте шампанское, а то я вас уделаю, когда встану. А у них, здоровый такой, вернулся и по носу как даст моей же бутылкой. Больше не помню ничего.

- Так ты лежал?- спросил Сергей.

- Нет, бегал, - угрюмо ответил Павел, - Конечно, лежал. Я вначале уворачивался, но они попинали хорошо. Голова закружилась – ударили, наверное, сильно, вот я на спину и завалился.

- Так это тебе бутылку на носу раскололи, - участливо сказал Дмитрий, - так и убить могли. Вон как порезало всего. Даже веки. А глаза видят?

- Да, нормально. Ну, ничего, я их запомнил. Потом встречу.

- И охота тебе ещё раз получить.

- А что это меня «лечишь»? – напрягся Паха, - Ты мне кто? С чего ты решил, что я получу. Мы, вообще – то на поселке коронку держим. Вот кореша мои придут проведать, можем и тебе навешать.

Неприятный разговор в палате был прерван появлением медсестры, которая сопровождала мужчину лет тридцати с «нашлёпкой» над левым ухом.

- Вот твоя кровать. Располагайся. А утром доктор осмотрит.

Парень сел на край указанного места:

- Вечер добрый, - поздоровался он со всеми сразу.

- Кому добрый, а кому не очень, - буркнул Павел, укладываясь на бок.

- Тебя как зовут? - спросил Сергей.

- Лёня, - ответил мужчина.

- Что резать будут?

- Ничего, вроде. Сказали под наблюдением полежать.

- Так уже была операция?- Дмитрий указал на прикрепленную наклейку.

- Нет, это дырку от пули закрыли.

- Как это?- удивился Сергей.

- Какой пули? Ты, что, стрелялся?

- Вы с ума сошли? Хулиганы стрельнули.

- Что за хулиганы, где?- сел на кровати Паша

- Да, расскажи, - поддержал Дима.

- Что там рассказывать. Иду сегодня с работы: прогуляться решил через сосны, знаете, на Лесной. Вот. Иду и, вдруг, слышу, сзади кричат: «Эй, дай закурить». Я обернулся, а там парней человек шесть. Незнакомые, рожи наглые. Я думаю, мол, банда деньги отбирает, про них давно рассказывают. Вот я и рванул сразу, а они следом погнались. Расстояние метров, может, двадцать до них, но я отрываюсь. И тут, слышу, щелкнуло что-то. Я даже не понял, что это. Короче, убежал. Домой прихожу, смотрю в зеркало, а у меня по шее кровь течет. И тут только заметил, что над ухом дырка. И ведь не болит ничего. Звоню в «Скорую», так, мол, и так, дыра в голове. Они сначала не верили, ехать не хотели. «Кто вы, - говорят, -пострадавшему?» А я им типа: «Я и есть пострадавший». Не верили мне, что с дырой в голове и разговариваю, грозили милицию прислать за хулиганство. Я им говорю: «Если вы не приедете, то помру геройски, и буду вам являться в кошмарах». В общем, приехали. Привезли, значит, в приёмное. Доктор смотрит на меня, говорит: «Откуда дыра?». Я ему: «Пуля, наверное». Он мне: «Иди на рентген». Сделали снимок, точно, есть пуля – в центре головы, точно под мозгом. Там жидкость какая-то, вот в ней и плавает. Повели меня к другому врачу, на второй этаж.

- Это, наверное, к нервопатологу, - предположил Дмирий.

- Какому нервопатологу, психиатру, мозги ведь - высказался Павел.

- Погодите. Дайте досказать. Не знаю, как его называют, но толковый. Тот доктор показывает мне три пальца: «Сколько видишь?» Отвечаю. «Какой сегодня день?» Опять отвечаю. «Когда день рождения?» В общем, всё я ему ответил. Сидит он, думает, а потом говорит: «Если у тебя пулю доставать, это нужно черепушку вскрывать и мозг шевелить. Дело это деликатное и что там может произойти никто не сможет предсказать, может и дураком станешь. Давай, - говорит,- так. Сейчас тебе дырочку заклеим и понаблюдаем дня три. Если не будет ухудшений, пойдешь домой. Ну, а если воспаление начнется или боли почувствуешь, тогда резать». Вот я к вам и подселился.

- А сейчас голова не болит? - поинтересовался Сергей.

- Нет, только вот наклейка эта немного мешается, шуршит в ухо.

- Больные, прекратите разговоры, - в палату заглянула медсестра,- Тушите свет. Завтра наговоритесь.

Палата погрузилась в темноту, только у двери во сне постанывал Игорь.