38. Вальс на булыжниках 16+

Глава 38. Новые развлечения

Бабулька объявила, что заканчивает работу. В палатке стало очень холодно. Переходить к нам она не захотела. Перед отъездом пригласила в гости. Мы первый раз попали в ее палатку. Сбоку стоял топчан, на котором она спала, стол и стулья. В углу стояли чемоданы, тазики, кастрюли. Она готовила себе еду на общей печке после повара.

Старушка начала рассказывать о себе, мы ее слушали и пили небольшими глотками черный кофе из банки. Нам соседки еще раньше сообщили, что она старая дева, но последнее время я стала во всем сомневаться. Да, она была не замужем и сказала, что презирает мужиков в партии. Но наши инженерно-технические работники в этот счет не входили. Мы видели, как она перед ними заискивала. Что она рассказывала о себе, я так и не запомнила ничего. Рентгенолог поблагодарила нас за хорошую работу (а то я не знала, сколько она на меня жаловалась), дала свой адрес и пригласила в гости в Москву. Мы поблагодарили ее за кофе и попрощались. Когда вышли из палатки порвали бумажку с адресом и тут же выкинули. Пересекаться в жизни нам с ней не хотелось.

Один день стал похож на другой. Молодежь в основном уехала. Остались начальник, геолог, конюх и несколько человек, которые по разным причинам не могли появляться в крупных городах. По утрам иногда было морозно, уже выпадал снег, но днем он исчезал под лучами солнца. По краям реки встречались льдинки. Организм просыпался моментально. Работали в холодной воде, стали часто меняться местами, то на грохотах, то у печки. Теперь телогрейки стали первой необходимостью. Днем они висели у печки, а вечером находили приют на наших плечах и мы им были рады. Мы уже так хорошо знали работу, что по звуку работающих механизмов определяли темп промывки и неполадки.

Рабочий день уменьшили на час, чтобы мы могли засветло вернуться домой. Мы стремились быстрее промыть и просушить пробы, упаковать отмытые пески по мешкам. Складировали мешки в будке рентгенолога. Когда будка была заполнена, стали их складировать около печки и геолог вывозил их в контору. Контора превратилась в сплошной склад. Оставшиеся мужчины расселились в оба дома, стало у них свободнее.

В лагерь привезли движок. У всех появился свет, кроме нас конечно. Движок работал до одиннадцати часов, потом его выключали, берегли бензин. В одном доме появился черно-белый телевизор. Где он до этого стоял, я даже не знаю. Мы пришли вечером посмотреть кино. На улице тарахтел движок. В такт его звуку на экране все прыгало и мелькало. И разглядеть, что происходит на экране невозможно. Звук у телевизора хороший. Мужчины сидели и смотрели фильмы, которые знали наизусть и конечно на футбол собирались все до одного. Футбол, мы тоже приходили смотреть, но не футбол, а на рабочих.

Диктор говорил, кричал, все сидели и слушали его. Но вот звучало:

- Гооол!.

Все вскакивали со своих мест, вглядывались в мигающий телевизор, пытаясь разглядеть игроков, кто кому дал пас и кто забил гол. Все кричали, радовались, хлопали друг друга по плечу, потом опять все затихало. Мы смотрели на этот концерт и смеялись. Некоторые так увлеченно смотрели футбол, то одной, то другой ногой пытались помочь игрокам забивать голы. Было даже несколько падений с табурета. Это были настоящие болельщики, они знали команды, состав, кто и как играет. Спорили, бились об заклад, доказывали что-то друг другу. Мы же в футболе мало, что понимали. Если голов было мало, интерес пропадал, и мы уходили к себе.