14. Страна розовых лепестков. Заключение

Шестнадцать лет спустя

Лена

Лена облегчённо вздохнула, когда за мужем закрылась дверь. "Убрался, наконец", - подумала она. Краем глаза Лена взглянула на своё отражение. Располневшая и неухоженная женщина, смотревшая на неё из зеркала, ей категорически не нравилась.

"Станешь тут недовольной и неухоженной. С таким-то мужем. Когда мама от рака умирала, хоть бы чем-то помог. Ни поддержки, ни доброго слова я от него никогда не видела", - раздражённая женщина прошла в комнату и от нечего делать включила телевизор.

Там шёл какой-то боевик. Люди в масках запихивали в машину плачущего мальчика лет пяти или шести. "Тьфу, пропасть!" - Лена переключила телевизор на другой канал.

Но ненужные мысли, как их называла женщина, уже нахлынули. Лене вспомнилось далёкое лето девяносто девятого года. Тогда она была глупой, избалованной, но, в общем-то, счастливой девчонкой. Третировала мать, встречалась с подругами, бродила по городу. "Ах, если бы дядя Аркадий не ввязался не пойми во что, не взяла бы я тех денег. Не подошли бы ко мне на улице. А теперь... Теперь я на всю жизнь проклята", - Лене вспомнился недавний разговор с гадалкой. Смуглой черноглазой женщиной в расшитом блёстками золотистом платье. Как же её звали? Азой? Нет, Зельмой. Лена, уже много лет безуспешно лечившаяся от бесплодия, от отчаяния обратилась к "профессиональной" ясновидящей и яснослышащей.

- Грех на тебе, женщина, большой, - бесцеремонно схватив Лену за руку, обратилась к ней Зельма. - И связан он с каким-то ребёнком. Потому и своих ребятишек Бог тебе не даёт.

- И что же делать? - спросила Лена.

- Что-что? Искупать грех. Сироту возьми из детского дома. Вон их сколько в приютах. А живётся этим ребятишкам ой как несладко!

- Что? - возмутилась Лена. - Ввести в дом грязное убогое создание, которое прирежет нас с мужем, когда вырастет? У этих детей ужасная наследственность.

- Ну тогда как хотите, - Зельма брезгливо скривила губы.

Посещение гадалки потрясло Лену до глубины души. Она сразу догадалась, что речь идёт о Жанне, двоюродной сестре, которую из-за неё чуть было не похитили. "Но ведь не похитили же, - размышляла Лена, ворочаясь с боку на бок. - Жанна жива и здорова. Теперь уже взрослая девушка и скорее всего ничего не помнит о тех событиях. И причём тут вообще я? Это её папаша о дочке не подумал и влез в авантюру. Подошли бы те не ко мне, так к кому-то другому. Какая разница? Я, кстати, чудом осталась жива. Вот тёте Поле повезло гораздо меньше. Умерла от потери крови. Кто-то ей по голове дал и конец. Странно, как Жанне удалось сбежать? Хотя... Не моё это дело"

Передача о вязании сменилась криминальными новостями. Лена выключила телевизор и отправилась на кухню. Она хотела приготовить себе чай, но всё как-то не заладилось с самого начала. Кипяток обжёг руки, чай просыпался на стол. Да и сам напиток почему-то пах старой половой тряпкой. "Вот зараза!" - Лена вылила коричневую бурду в раковину и подошла к окну. Внизу двое ребятишек с увлечением лепили снеговика.

"А у меня детей никогда не будет. Никогда. И жизнь моя так и останется чёрно-серой, как погода за окном. Снег, одинаковые панельные пятиэтажки и пасмурное небо... Что может быть печальнее?" - Лене вспомнился муж. Классический неудачник, старающийся под любым предлогом ускользнуть из дома. Лена никогда его не любила и вышла за Толика только потому что боялась остаться одна.

- А он? Любил ли он меня когда-нибудь? - спросила женщина у безрадостного пейзажа за окном.

- Нет, просто его мать до безумия хотела внуков. Вот Толик на первой попавшейся и женился, - прочирикал севший на железный подоконник воробей и улетел прочь.

Лариса взглянула на отрывной календарь. Десятое февраля. Со дня смерти Мишки прошло ровно тринадцать лет. "Помянуть бы его. Это можно, - женщина открыла холодильник и достала оттуда початую бутылку водки. - Хотя и не стоит он того, паразит! Сколько раз я Мишку ещё при жизни проклинала и смерти ему желала?"

Ларисе вспомнились старые обиды. Она так и не смогла простить сыну грубости последних лет. Любой их разговор заканчивался скандалом. И в чём только Мишка её ни обвинял! Вспомнить страшно. "Но ведь в детстве он был другим. Ласковым, добрым, даже заступался за меня. Да нет, притворство это всё! Всегда он был таким же, как отец, - Лариса поморщилась. Муж её, всю жизнь проработавший в милиции, погиб во время задержания опасного преступника за год до смерти старшего сына. - Ну и семья мне досталась! Дочь Иришка, как была гулящей, так и осталась. Сын в двадцать лет умер от пьянства. Всё делал, чтобы матери досадить. И с девкой этой связался мне назло. Как же её звали? Танька, Настя? Нет, Нинка. Такая же, как он, была. Оторви да брось. Вместе и умерли, как собаки бездомные"

- Опять пьёшь с утра пораньше? Лариса, нельзя же так! - от елейного голоса сестры женщину сразу же затошнило.

- Отвали, Анька! Видишь же, какая у меня жизнь. Тут не то, что запьёшь. Тут повеситься только впору, - проворчала она.

- Зря ты так, Лариса, - Аня опустила глаза. - У меня ведь тоже один сын погиб, а другой в колонии сидит. А третий совсем дурачок. За ним глаз да глаз нужен. Да и муж ушёл. А я не унываю. Грех это. В церковь хожу и молитвы читаю.

- Ну и иди к своим святошам, а меня оставь в покое.

Анна тяжело вздохнула и ушла в комнату от греха подальше. В последнее время она стала бояться своей неуравновешенной, спивающейся сестры. За жизнь Анна трижды менялась до неузнаваемости. В молодости она была весёлой и легкомысленной девушкой. С удовольствием училась, с энтузиазмом работала, в выходные веселилась с друзьями. Потом нищета, стеснённые жилищные условия, забота о детях и измены мужа превратили Анну в озлобленную, вечно всем недовольную женщину.

А после смерти старшего сына что-то в ней надломилось. Ваньку обнаружила в подвале соседка. Он уже не дышал. Весть о смерти подростка распространилась по всему району. Одни говорили о том, что мальчик задолжал местным картёжникам, другие - что его задушил маньяк. На самом же деле причиной гибели Ваньки стало отравление парами ацетона. Так, по крайней мере, было написано в заключении о смерти.

"А ведь он был таким хорошим и добрым. Не то, что его брат Лёнька. Тот чуть что начинал крушить всё вокруг. А Ванечка был тихим. И меня любил. Только вот друзья ему достались плохие, - думала Анна, заправляя постель и прибирая в комнате. - Муж ушёл, Лёнька в тюрьме сидит за убийство. А Данилка школу вспомогательную кое-как окончил, в нормальной учиться не смог совсем, и теперь улицы метёт. Всем улыбается, вряд ли даже понимает до конца, что живёт. Что с ним будет, когда я умру? А Лариска совсем запивается. Но роптать грех. Всё нужно принимать со смирением. Может быть, в той другой жизни мы все встретимся и будем счастливы?"

Аделаида Олеговна и её четырнадцатилетняя внучка Лика вышли из дома, когда за окном только-только забрезжил мутный февральский рассвет.

- А мои родители, действительно, погибли в автокатастрофе? - в тоне девушки слышалось недоверие.

- Да-да, возвращались с дачи по скользкой дороге и разбились. Тебе тогда только-только годик исполнился, - Аделаида Олеговна тяжело вздохнула. Женщина придумала эту легенду много лет назад, когда внучка начала расспрашивать её о родителях. Не могла же она сказать Лике, что её отец и мать умерли от отравления суррогатным спиртом.

- То есть, они возвращались с дачи в феврале? - Лика смотрела на неё, как на сумасшедшую.

- Ну да, что тут удивительного? Вот наши соседи даже Новый год встречают в загородном доме, - рассердилась Аделаида Олеговна.

- То Новый год... - протянула Лика.

"Жаль очень Нину. Она ведь мне за всю жизнь дурного слова не сказала. Ну в детстве бывало упрямилась или не слушалась. Ну да что об этом вспоминать? Училась всегда хорошо, масса подруг у неё была. А потом... Потом она сошлась с Мишкой, он её на дно и утянул. Его, конечно, тоже жаль. Родителям до Мишки дела никогда не было. Да ещё и любимая девушка погибла. Бедная Лика! Её брат, наверное, вниз толкнул. Ему это ничего не стоило, - Аделаиде Олеговне вспомнился страшный летний вечер, когда она гладила бельё, в дверь позвонили, а потом... - Бедные, бедные! Их всех сломало время. Жестокое, бесчеловечное. Лика, Мишка и Нина...Ведь они были ещё фактически детьми. А Лика очень много значила для Нины. Недаром она даже дочку в её честь назвала. Плохая примета, не повторила бы судьбы...Да нет, в наше время ничего подобного не бывает. Ужас давно закончился. Жизнь изменилась. Стала сытой и спокойной."

- Бабушка, автобус! Бабушка, ты что уснула? - Лика нетерпеливо теребила женщину за рукав.

"Если не вернёшь долг, закопаем", - Жанна, поморщившись, удалила смс и отключила телефон.

В последнее время она получала сотни подобных сообщений. Хуже них были звонки, а ещё страшнее визиты. "Что за дурак этот Антон? Брать деньги под один процент в день. Как ему в голову-то такое пришло?" - негодовала Жанна.

Она наскоро привела себя в порядок, оделась и вышла из дома. Погода стояла ужасная. Февральский ветер в злости швырял прохожим в лицо серый и грязный снег. Зима, чувствуя, что скоро ей придётся на полгода удалиться в Ледяное Царство, срывала злость не только на людях, но и на проводах, рекламных щитах и валяющемся на тротуарах мусоре.

Жанна приехала в этот маленький северный городок больше года назад. Маша Горина, с которой они активно переписывались в социальных сетях, настойчиво звала её сюда. И в конце концов девушка последовала её советам. Родители очень не хотели отпускать Жанну так далеко. "Лучше бы их послушалась, - с горечью подумала девушка. - Если дома была ровная безысходность, то здесь начались несчастья".

Странное дело, хотя Жанна обладала довольно яркой внешностью и хорошей фигурой, была простой и раскованной в общении, ей тотально не везло в личной жизни. Парни упорно обходили её стороной. "Что со мной не так? Неужели я такая некрасивая и глупая? Да нет, моя одногруппница Лида Голикова полная, вся в прыщах да ещё и двух слов связать не может. А парень у неё есть. Не бог весть какой, но всё же, а я... Проклял меня, что ли, кто-то?" - думала она, просыпаясь на рассвете.

В конце концов, отчаявшаяся девушка решилась на кардинальную перемену в жизни. "В новом городе возникнут новые знакомства, и, может быть, мне удастся встретить свою любовь", - рассудила она и переехала туда, где жила подруга детства.

Каково же было удивление Жанны, когда она узнала, что Маша тоже ни с кем не встречается!

- Мы с тобой какие-то прокажённые, - плача, бормотала Маша, когда они с Жанной устроили импровизированный девичник на двоих. - Все давно замужем, а у нас...

А потом Жанна встретила свою любовь. Познакомились они на работе. "Лучше бы не встречала. Теперь волей-неволей придётся возвращаться домой. Здесь оставаться невозможно", - думала она, подходя к кафе "Оазис". Там они с Машей решили встретиться перед отъездом Жанны.

Подруга уже ждала её, сидя за столиком у окна.

- Привет, ты почему такая грустная? - Жанна с беспокойством взглянула на подругу.

- Помнишь, я тебе говорила, что недавно познакомилась с парнем? - Маша отвела глаза.

- Конечно, помню. Он тебя с мамой своей знакомиться чуть ли не на первом свидании потащил, - Жанна невольно улыбнулась. - А она от тебя в восторг пришла. Сказала: никакая другая невеста тебе, Артём, не нужна.

- А мне он теперь не нужен, - лицо Маши стало жёстким и непроницаемым. - Артёма вчера арестовали. Ограбил с друзьями ювелирный магазин. Долги на нём какие-то. Он хотел отдать, вот и... Не хочу иметь с ним ничего общего. Ладно, про меня потом. Ты-то как?

- Да уезжать мне отсюда надо, - Жанна тяжело вздохнула. - Этот придурок Антон взял кредит в какой-то сомнительной конторе и исчез. Теперь мне угрожать стали. Вчера двое в квартиру заявились.

- Ой жуть! - Маша всплеснула руками.

Некоторое время девушки молчали. Они обе вспоминали годы далёкого детства. Перед глазами Жанны промелькнули злые звонки, как она их тогда называла, жизнь в полумраке, долгие скитания и полусумасшедшая Лика Кашапова. "Хорошо, что у меня нет детей", - почему-то подумалось ей. А Маше вспомнилось занавешенное одеялом окно, страх перед неведомой угрозой, вокзал, расставание с подругой детства и родным городом, слёзы и отчаяние.

Акведук, хранитель больших и маленьких городов, от нечего делать заглянул в окно кафе с нелепым названием "Оазис".

"Странные эти люди, - подумал он. - Почему они не могут быть счастливыми? Взять хотя бы этих, за столиком. Симпатичные девушки, а есть в них какая-то червоточина. Были ли они когда-нибудь счастливы? Вряд ли. Разве что в детсве. Да и тогда..."

И вдруг Акведук почувствовал, как в него перетекают их воспоминания. "Тайный ход, вокзал, расставание, полусумасшедшая старуха, расказывающая сказку, вечер на озере, пахнущий жжёными листьями, смс сообщения с угрозами, арест, человек без лица..." - Акведук почувствовал, что ещё немного, и голова у него расколется на части. Столько боли и ужаса осело в душах этих юных, но уже столько повидавших созданий. С огромным трудом духу удалось отлепиться от окна. Шатаясь, как пьяный, на ватных ногах он брёл по улице, не видя и не слыша ничего вокруг.

- Ладно, мне пора, - сказала Жанна. - Иначе опоздаю.

- Как приедешь в родной город, позвони, - Маша отвернулась к окну, чтобы подруга не увидела её слёз.

"Как же я ненавижу свою работу! - в очередной раз за свою недолгую службу подумала Амис. - День и ночь допрашивай преступников, и конца этому не видно".

Ещё на первом курсе Академии Ангелов ей объяснили, что у преступников свой, особый ад. День и ночь этим несчастным задают вопросы о преступлении, которое вызывает у них наибольшее чувство вины. Это может быть первая кража, самое жестокое убийство или же злодеяние, направленное на близкого человека. Ребёнка, мужа, родителей...

- Возьмёшь одно старое дело? - как-то обратилась к Амис коллега, вертлявая и смешливая Мир. - У меня и без того работы невпроворот, а тебя пока не так сильно нагружают.

- Ну ладно, - тяжело вздохнула Амис. Она никогда не умела отказывать окружающим.

- Вот и замечательно, - Мир протянула ей потрёпанную серую папку.

"Фамилия имя, отчество - Кашапов Марат Артурович тысяча девятьсот семидесятого года рождения. Причина смерти - пулевое ранение в голову. Лидер криминальной группировки. Преступление, которое вызывает у него наибольшее чувство вины - доведение до самоубийства младшей сестры, Кашаповой Анжелики Владимировны", - прочитала Амис.

И вот уже восьмой день она задавала душе Марата одни и те же мучительные и страшные вопросы.

***

- Когда вы вошли в комнату, ваша сестра стояла на подоконнике?

Марат кивнул.

- Вы собирались её убить, не так ли? - Амис была неумолима. Некоторые преступники вызывали у неё жалость. Что же касается Марата, она чувствовала по отношению к нему лишь страх и отвращение.

- Я поговорить с ней хотел, - тёмные глаза Марата сверкнули. - Лика ведь сестра моя, а не кто-нибудь.

- Почему вы приказали своим людям ликвидировать Полину Михайловну? - тон Амис становился всё более враждебным.

- Так это... Ничего такого я не приказывал. Она орать стала. А им нужно было девчонку найти. Менты бы приехали и всё такое. Её никто убивать не хотел. Только вырубить собирались, а она...

- Почему все эти годы вы так плохо обращались с Анжеликой?

- Я? Да она жила, как в сказке. Сколько я ей всего накупил! Да Лика благодарна должна быть. А то, что учил иногда уму-разуму, так...

В эту минуту в комнату для допросов вошли двое ангелов-распорядителей Каим и Маюм.

- Так, осуждённый Марат Кашапов переводится в заведение "Зелёные холмы", - проговорил один из них.

- Куда? Да ведь это же практически курорт! Тюрьма для тех, кого толкнули на преступления тяжёлые обстоятельства или для тех, кто превысил правила самообороны. Их там даже не допрашивают, - Амис не могла поверить своим ушам.

- Это распоряжение Анжелики Кашаповой, нового судьи.

- Да ведь она одна из его жертв. Это какая-то ошибка, - но распорядители только пожали плечами.

Возмущённая до глубины души Амис с грустью смотрела, как ангелы уводят из комнаты допросов Марата Кашапова, самого отвратительного преступника из всех, кого ей приходилось видеть.

Лика гуляла по розовому саду под руку с Королевой. Она чувствовала невероятную усталость. Новые обязанности отнимали у девушки массу времени и сил.

- Всё-таки я тебя не понимаю, - Розовая фея нахмурилась. - Как ты могла простить этого... человека? Если его можно так назвать.

- Марат - мой старший брат. Как-никак, родная кровь. Иногда он бывал хорошим. Он просто сумасшедший, потому и терял временами человеческое обличие. Да и жизнь у Марата была тяжёлой. Пусть хотя бы здесь отдохнёт. И потом ты же в своё время обеспечила мне место в раю. А ведь самоубийцы...

- Сколько можно повторять? - рассердилась Фея. - В ад попадают только те, кто свёл счёты с жизнью сознательно. А те, кого до этого довели, попадают в мир своей мечты. Это своеобразная компенсация за страдания, которые выпали человеку при жизни. Так же такие души могут при желании войти в Совет судей. Кстати, я не понимаю, зачем тебе это понадобилось? Ведь суды - такая морока.

- Я хотела помочь Марату. Узнала, в каких условиях он живёт вот уже шестнадцать лет и... а раньше нельзя было из-за срока давности. Человек может стать судьёй только через шестнадцать с половиной лет после своей смерти.

- Так ты ради Марата? Ненормальная, - Фея топнула ножкой, обутой в шёлковую туфельку цвета заката.

- Не только ради него. Есть и другие несчастные, которые давно искупили вину за свои преступления. Ладно, становится зябко. К тому же, пора пить чай. И перестань ворчать. Я этого не люблю, - улыбнувшись, Лика повела Фею в дом, где всё, начиная с ковра и заканчивая занавесками на окнах, было соткано из розовых лепестков.