12. История одного безумия

Вскоре после ареста Мары Горины отпраздновали Новый год. Перешёптывались подарки, шелестел смех гостей, таинственно мерцали стеклянные шары, сосульки и шишки в ёлочно-зелёном мраке. Алиса пытливо вглядывалась в серебристые глаза новогодних украшений и мысленно спрашивала их: «Почему мне невесело? Отчего не радуют подарки и запах хвои?»

Вместе с родителями Алиса отправилась в снежный городок, долго бродила по ледяной крепости. Но подаренное зимой чудо ей не понравилось. Девочке слышались зловещие перешёптывания. Ей казалось, что в холодном мраке светятся чьи-то глаза.

Алиса ходила в гости к Наташке, вернее, её туда водила мама. Хотя опасность миновала, Ангелина продолжала бояться за дочь. Но не клеились разговоры с Наташкой. Алису перестали интересовать истории о девичьих влюблённостях, рассказы о новинках компьютерных игр и болтовня о косметике и нарядах. Девочка как будто выросла из всего этого примитивного девчоночьего мирка. Он стал тесен ей, как становится тесен детский костюмчик внезапно выросшему школьнику.

После каникул всё стало ещё хуже. С учёбой не ладилось. Алиса многое пропустила, приходилось нагонять. К тому же, у неё часто стала болеть голова. Сильнейшие мигрени мучили и отца. Когда он выписался из больницы, врачи сказали, что у черепно-мозговой травмы могут быть долговременные последствия. Первые странности проявились, когда по тёмным улицам бродил суетливый Февраль. Неряшливо одетый, пустоглазый, он не мог ни на чём сосредоточиться. Февраль начинал бросать снег в лицо запоздалым прохожим, но вскоре оставлял эту забаву и пугал спящих в своих квартирах людей оглушительным свистом.

От этих заунывных звуков и проснулась Алиса. Она подошла к окну и долго смотрела на ночь, полную огней, проглядывающую сквозь снеговые узоры. Когда-то девочка уже наблюдала за игрой снежинок в ледяной мгле. Когда же это было?

Алиса вскоре закоченела в тоненькой ночной рубашке, и её охватила беспричинная тоска. Казалось, вот-вот произойдёт что-то непоправимое. В квартиру проберётся Мара? Или… Прислушиваясь к своим ощущениям, девочка поняла, что кошмар, каким бы он ни был, прячется на кухне.

Дрожа от холода и беспричинного страха, Алиса прошла тёмную гостиную, коридор, полный белых теней, и... Замерла перед закрытой кухонной дверью. Свет был включён и… И представились Алисе химеры, сидящие за столом и пожирающие что-то полусгнивше-костлявое, отвратительное. Зелёное жидкое глазье течёт по их серым, землистым щекам. От них исходит необыкновенный, прямо-таки арктический холод. «Глупости, нет там никого. Не бывает таких существ»,- рассердилась на себя Алиса и решительно распахнула дверь.

Картина, открывшаяся девочке, оказалась ещё более странной и нелепой, чем её глупые ночные страхи. Несмотря на мороз, окно было распахнуто настежь. Издевательски скалился открытой дверцей холодильник. По кругу весело бегали крошечные синие саламандры - кто-то включил все четыре конфорки газовой плиты. Отец сидел за столом и смотрел в пустоту. Точнее, это пустота глядела на Алису из его глаз.

Девочка окликнула отца, положила руку ему на плечо, но мужчина ни на что не реагировал. Алиса побежала в родительскую спальню, разбудила маму, и они вместе довели его до постели. После мама погасила конфорки, закрыла холодильник и затворила окно. Наутро отец ничего не помнил о ночных странствиях и не мог объяснить своих странных поступков.

Спустя неделю отец в состоянии беспамятства чуть было не вышел из квартиры. Произошло это в третьем часу ночи. И опять Алиса проснулась от неясного предчувствия и предотвратила беду. После этого отец с матерью пошли к врачу, тот долго говорил о последствиях черепно-мозговых травм и сумеречных состояниях, а после назначил лечение в стационаре.

Алиса с матерью каждый день навещали его в больнице. За ними таскался никчёмный ветрогон Февраль, а потом его сменил Март. Сумрачный, депрессивный, замкнувшийся в себе. Головные боли Алисы усилились. Её стали преследовать глупые, детские страхи. Произошло это, когда отец, пройдя курс лечения, вернулся домой.

Подолгу сидя в пустой квартире, она начинала пугаться шорохов, шагов на лестнице, шуршания химер под кроватью. Однажды Алиса играла в какую-то незатейливую компьютерную бродилку и вдруг ощутила на себе чей-то взгляд. Холодный, исполненный ненависти и жажды убийства. Дрожа от ужаса, девочка обернулась и… И встретилась глазами с Марой. Женщина была одета в ярко-жёлтый махровый халат и такого же цвета домашние тапочки. В руке химера сжимала нож. Закричав от ужаса, девочка выбежала в подъезд.

Порыв студёного мартовского ветра захлопнул входную дверь. Алиса два часа просидела на холодных ступенях, ёжась от холода в тоненьком платье. Родителям она объяснила, что спустилась проверить содержимое почтового ящика, а замок защёлкнулся. Они сделали вид, что поверили ей, хотя история Алисы была шита белыми нитками.

В другой раз, оставшись одна дома, Алиса занялась уборкой. Вытерла пыль, пропылесосила ковры и решила навести порядок в книжном шкафу. Она бережно протирала каждый корешок и вдруг наткнулась на странную книжицу в глянцевом переплёте. На обложке был изображён пруд, лебеди и лесок, в котором жили загадочные и неуловимые сказочные создания.

«Это же наш семейный фотоальбом», - Алиса принялась разглядывать фотографии. Её забавляли бабушкины нелепые подписи. Девочка невольно засмотрелась на снимок улыбающейся малышки лет четырёх в голубеньком платьице на фоне странного полукруглого здания.

- Алиса, осень девяносто пятого, первый поход в цирк, - прочитала она и перелистнула страницу. – Алиса, девяносто восьмой, первый раз в первый класс.

«Я была такой весёлой и улыбчивой? Странно» - удивлялась Алиса, глядя на смеющуюся девчушку в тёмно-синем бархатном сарафане и белоснежной блузке. Воспоминание о походе в цирк стёрлось. Зато она отлично помнила свою первую линейку и кисловато-ананасный вкус прямоугольных конфет в ярко-желтых обёртках.

Отец купил большой пакет сластей, шуршали под ногами листья, звенела голубая даль. «Почему же всё стало таким неприятным, бессмысленным, игольчато-острым?»- Алиса перелистнула страницу и встретилась глазами с Марой. Химера стояла рядом с мамой и вызывающе улыбалась фотографу. Когда делали снимок, тётя была ещё маленькой, но… но в ней уже угадывались знакомые ненавистные черты.

«Ангелина и Мара, тысяча девятьсот восьмидесятый год, это было у моря»,- прочитала Алиса, перевернула страницу и опять увидела Марию. Взрослую, похожую на себя. «Мара и Ангелина, весёлое студенчество»… Не помня себя, Алиса бросилась в комнату, вынула из ящика письменного стола ножницы и чёрный маркер.

- Нужно от неё избавиться. Иначе она придёт сюда,- бормотала Алиса и методично уничтожала ненавистный образ. Закончив расправу, девочка сунула альбом в самый дальний ряд. «Родители никогда не смотрят старые фотки. Им всё время некогда. А бабушка... Бабушка приедет нескоро и вряд ли найдёт альбом в таком месте»,- успокаивала себя Алиса.

С глуповатой улыбкой на лице в город заявился Апрель. В сумерки он бродил по улицам, играл на гармошке и пел немудрёные песни. Ночи стали шелестяще-капельными, беспокойными. Алиса подолгу не могла уснуть. Однажды девочке довольно быстро удалось провалиться в дряблую, тусклую, словно лампочка в подъезде, дремоту. Ей приснились жёлтые листья, ананасные конфеты и улыбка отца.

Девочка проснулась от шума голосов. Милиционеры расспрашивали… Нет, скорее допрашивали маму. Задавали ей вопросы об их отношениях с отцом, совместном бизнесе, уровне достатка. Алису поразили враждебность, презрение, чуть ли не ненависть в голосах милиционеров. Казалось, они в чем-то подозревали маму.

У Алисы начинался жар, мысли путались, и почему-то онемела половина лица. Кровь стучала в висках. Девочке хотелось выбежать из комнаты и защитить маму. Но каждое движение причиняло боль. Голоса между тем становились всё враждебнее.

- Куда вы спрятали тело? Вы убили его из ревности? Нет, скорее не так. Вам захотелось единолично завладеть бизнесом и потому вы наняли киллера? - бесновался один из незваных гостей.

Преодолевая боль во всём теле, Алиса встала с постели и, пошатываясь, направилась к двери. Боязливо приоткрыла её и… И увидела родителей, сидящих на диване. Они читали книжки в мягких переплётах.

- А где милиция? - удивилась Алиса.

- Какая милиция? - мама удивлённо поправила очки.

- Нет здесь никого, - отрезал папа. – Это кошмар, химеры.

Но что-то случилось с Алисой. Бледногубая дама звала её. Обнажённая, порочная, она купалась в раскалённом кроваво-красном озере. От Смерти пахло духами, настоянными на мёртвых цветах, гниющих травах и трупном яде.

Стоя на мокром от крови берегу, Алиса поскользнулась и упала в багровую жижу. Она захлёбывалась в обжигающем, сладком, отвратительном… Пришла в себя девочка уже в больнице. К счастью, теперь Алиса лежала в палате вместе с другими детьми, и никто не охранял её.